read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



просто не выжить. Со всех сторон из карманных радиоприемников - самого
бесчеловечного изобретения цивилизации - визжала и кривлялась музыка, и
невозможно было представить, что ее сочиняют и исполняют все-таки люди,
а не обезьяны. Почему никто, кроме него, не нуждается в уединении, что
их заставляет сползаться в кучки? Зачем им отдельные квартиры к двухты-
сячному году? почему бы им не жить на площади? Развалились бы повольгот-
нее, обставились приемниками, телевизорами - тут Пугачева, там Леонтьев,
сям Гребенщиков, Штирлиц, Кобзон, Сидорзон - раздали бы колоду карт на
сто тысяч персон и упивались бы раскинувшиеся дураки дураком подкидным,
а попутно рассыпали бы домино еще тысяч на сто, чтобы от грома перемеши-
ваемых костяшек обитатели Юпитера в ужасе вскакивали с постелей. А зад-
ней ногой ухватить эскимо, бумажку запихать в мраморную гальку или нак-
леить на стену - и ну облизывать, подсасывать, чмокать, чавкать, а от
удовольствия лыбиться, скалиться, ржать, гоготать, чтобы, не дай бог,
кто-нибудь не услышал, как нарастает рокот гальки, а потом бухает в бе-
рег волна, не увидел пронзительной синевы неба над изломами гор, зеленой
прозрачности волн Клода Моне и Константина Коровина, чьими бессмертными
глазами мы смотрим... но нет, глаза его были затянуты мизантропией, и,
испытывая муки Тантала от такой близкой и недоступной красоты, он всюду
видел прежде всего следы человеческого свинства - окурки, плевки, про-
масленную бумагу, жгуты мазута...
А ведь от безобразия мира можно закрыться только любовью к нему...
Еще совсем недавно его умиляло, как мамаши пасут своих детенышей: не ка-
пай на майку, вылезь из воды, а то простудишься, ешь, а то животик будет
болеть, не ешь, а то животик будет болеть, - но теперь с содроганием
стыда он чувствовал, что ему отвратительны и дети: бессмысленный визг,
беготня, песок, летящий с их пяток прямо в глаза, и никак не удавалось
разглядеть в них бессмертное корневище, ему словно кто-то твердил в уши:
такие же будут животные, как их папаши с мамашами, такие же, такие же...
Стоило ли ради этого слезать с дерева!
Папа, мама и дочка рядом с ним, непрерывно жуя, могли часами непод-
вижно смотреть перед собой, как три питона. Иногда девочка бралась за
книгу, и тогда кто-нибудь из родителей предостерегал: "Не читай, отдох-
ни". Хотя сам был человеком культурным: увидев у Шурки "Воскресение"
Толстого, объяснил дочери: "Толстой такой писатель. Умер давно". Оживали
они, только когда речь заходила о последней святыне - о кишках (царство
божие внутри них), а также о том, что здесь все лежат друг у друга на
голове, а рядом, в привилегированных "домотдыхах" - за корректными огра-
дами - от человека до человека по двадцать метров (Сабурова столь откро-
венное хапанье, подобное краже, разбою, никогда не могло возмутить до
глубины души, потому что не было связано с искажением истины), и, конеч-
но, о жратве ("по восемьдесят копеек брала, по два рубля брала, по рубль
двадцать брала..."), о преступлениях общепита (а что Сабурову мог сде-
лать общепит? Обокрасть - так не до полной же нищеты, отравить - так не
насмерть же, а если и насмерть, что само по себе было бы неплохо, то и
отравители дешевле, как выговором, не отделаются).
Впрочем, и руководство столовой, кажется, больше интересовалось бесс-
мертным, чем смертным, больше порядком, чем бренной жратвой: у входа по-
сетителей встречала мощная надпись: "Пребывание в раздетом виде строго
запрещено!" - а уж и духота стояла там, внутри, где всякий мог прочесть
более скромную надпись: "Музыкальное сопровождение утверждено в райис-
полкоме". Стоило ли замечать, что отобедавшие посетители в срочном по-
рядке разбегаются по сортирам, устремляясь на пронзительный запах хлор-
ки, как самцы оленей на запах течки, - кое-кто провел в этих облегчи-
тельных заведениях не менее половины отпуска, страдая, кажется, не
только расстройством кишечника, но и расстройством координации (Сабуров,
которому тоже случалось скоротать там часок-другой, поражался, сколь вы-
соко опрысканы стены коричневой жижей всех колеров - словно не обошлось
без мощного пульверизатора), - а персонал столовой разъежается по домам
на "жигулях" (площадка у задней двери похожа на автостоянку), да и в те-
чение дня главным образом скрывается где-то в загадочных недрах своего
помещения, огражденных плакатом "Отличный отдых и уют за честный благо-
родный труд", пока очередь дорастает до какой-то, вероятно, тоже утверж-
денной в райисполкоме длины в четверть, примерно, морской мили (все под-
зуживают друг друга: "Надо покричать, прошлый раз покричали - они сразу
вышли!").
Но остальные-то, простые люди - как они-то относятся друг к другу пе-
ред лицом своих угнетателей - низших жрецов государственной Церкви? Гры-
зутся, заранее захватывают стулья на полчаса, не смущаясь тем, что их
товарищам по унижению некуда приткнуться со своими щами и диетической
котлетой с душком. (Зато стоит кому-нибудь появиться на пляже с собакой
- почему не со свиньей? -ни один не пройдет мимо, чтобы не посюсюкать:
что значит, не соперники нам животные, а главное - в мнениях с нами не
расходятся!)
Утешало лишь, что Шурка, потрясенный "Воскресением", презрительно
бормотал: "Крысятничество", тут же, впрочем, спохватываясь и переходя на
что-то толстовско-благостное.
Самое безнадежное - дети бросались в эту борьбу даже без остервене-
ния, а с веселым азартом: "блага" нужно не создавать, а перехватывать у
соседей, которые воспринимались уже как безличные явления природы.
Поневоле соприкасаясь довольно близко с группой своих коллег, разме-
щенных в частном секторе, в одном подворье с ним, Сабуров убедился, что
так называемые "хорошие", то есть вполне подобные своим родителям дети,
как на подбор оказались у буржуев, не интересовавшихся мнениями ос-
тального человечества.
"А если учишь детей - вот как Наталья - считаться с мнением окружаю-
щих и одновременно следовать твоим принципам, которые окружающими прези-
раются... Учись: семейство из четырех немолодых людей двенадцати, шест-
надцати и сорока двух лет от роду - вон в каком морально-политическом
единстве они изучают меню, по очереди зачитывают его вслух от кильки до
компота, а потом с полным взаимоуважением полчаса обсуждают преимущества
и недостатки каждого нехитрого блюда. Что, больше они тебе нравятся, чем
неврастеник Аркаша и архаровец Шурка, в котором сидит сто человек, и де-
вяносто девять из них - преступники всех сортов, но один, может быть, и
святой?"
Шурка своим открытым нравом и неугодливой услужливостью (все знакомцы
его папы - благороднейшие люди, а тупицы-сидоровы остались где-то там)
снискал среди сослуживцев и особенно сослуживиц Сабурова гораздо большую
симпатию, нежели он сам, так что почти каждый считал своей обязанностью
указать Шурке: "Тебе еще рано читать Толстого", потому что для них самих
читать Льва Николаевича было все еще рано и в предпенсионном возрасте.
Когда по утрам сослуживцы стекались из разных углов хозяйского под-
ворья, осторожно толпясь у еле сикающих моечных средств, смущаясь обна-
жать перед коллегами бытовую изнанку своей жизни, один только Шурка
серьезно вслушивался в болботание никогда не отключавшейся хозяйской ра-
диоточки (бесплатно же!) и делал обеспокоенный запрос по поводу ка-
кой-нибудь экономической дискуссии: "Папа, он правильно говорит?". Над
ним все посмеивались, давно отыскав несомненность в безразличии: "А,
болтают только..." Им словно было известно какое-то гораздо более
действенное средство выяснения и распространения истины, чем человечес-
кая речь. Хотя... Нынче ложь сменилась пошлостью.
Клетушку, в которой Сабуров с Шуркой спали на матрацах, набитых слов-
но бы костлявыми кулаками драчунов, Шурка тоже всю немедленно обежал и
обнюхал, как щенок. "Круто! Как в латиноамериканских трущобах!" - восхи-
тился он, убедившись, что хибара сколочена из ящикотары и распрямленных
консервных банок, и долго отыскивал в них следы их происхождения - кото-
рая из-под тушенки, а которая из-под баклажанной икры. Правда, на живо-
пись в интерьере - репродукции из каких-то древних "Огоньков" - он
только глянул и приговорил навеки: "Фуфло. Соцреализм". Зато у Сабурова
эти реликты вызвали живейший интерес: это были крошечные обломки целого
материка лауреатов Сталинской премии всех степеней, с детства запавших в
память из таких же репродукций. Сик транзит... А однажды во двор забрел
поддельный глухонемой, для усугубления глухоты вооружившийся еще и тем-
ными очками, который продавал фотографии разных знаменитостей на любой
неординарный вкус: господь бог Саваоф, Высоцкий, Сталин. "Это Высоцкий",
- похвасталась своей осведомленностью семилетняя девочка. "А это кто?" -
шутки ради спросил Сабуров, показывая на Сталина. "Боярский?" - смути-
лась она.
Но куда интереснее юбилейных лауреатских сражений была мирная жизнь:
нарком в цеху, в колхозе, бывалый солдат рассказывает байку - всюду свет
и изобилие, во всей стране нет ни одного некрасивого лица, нет тупости,
злобы, а если кто и не писаный красавец, так непременно открыт, добр ли-
бо забавен. Удивительно: и рабовладельческая, и феодальная культура при
всех зверствах, или, выражаясь их языком, "ошибках", тем не менее нагро-
моздили целые горы всяческих шедевров, - отчего же культура бюрократи-
ческая не создала ничего, кроме прилизанной дряни? Конечно, фараоны и
герцоги несравненно меньше руководили искусством - культуру охраняло ее
ничтожество. Но главное - прежние культуры вдохновлялись и воплощали то,
во что верили. Хотя в сталинской мечте уничтожить все, что способно
действовать самостоятельно, тоже можно было бы отыскать некое сатанинс-
кое величие, однако дракон предпочитал рядиться в скромный, всего лишь
полувоенный китель демократии и народолюбия, - и итог налицо: за один
солнечный день растекается, как дохлая медуза.
И архитектура "сталинских" домов, среди которых приходилось брести на
пляж, не выражала асболютно ничего, кроме безграничного почтения к по-
рядку - даже лепные эмблемы изобилия: тыквы, груши, виноград, остатки
которого выкорчевали совсем недавно в борьбе с алкоголизмом. Еще утром
бредя мимо винного магазинчика, они с Шуркой всегда видели каких-то по-
мятых субъектов и старушек (одних и тех же: они после двух свою очередь
кому-нибудь за треху сдают, указал наблюдательный Шурка, - Сабурову-то и



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 [ 54 ] 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.