немного усталым. Инспектор усмехнулся.
провел там с нашими медьшими братьями не один по-настоящему прекрасный час.
небе, - проворчал Велье. - Особенно ему, должно быть, понравилось у вольера
с обезьянами. Он почувствовал родство душ.
Он - умный парнишка. Когда-нибудь из него наверняка выйдет толк.
положить руку в огонь... Что там у нас сегодня на повестке дня?
как я тебе велел вчера утром?
явился ни свет, ни заря. Привел на хвосте Пиготта. Тот вел все это время
постоянное наблюдение за ним и в результате схватил насморк.
идти служить в полицию, - усмехнулся Квин. - Веди этого невинного агнца
сюда.
темном костюме. Казалось, он нервничает и настроен неприязненно.
письменным столом. - Сейчас ты выйдешь, закроешь нашу дверь на замок и не
пустишь сюда никого, даже самого начальника полиции. Ясно?
Контуры его массивной фигуры обрисовались на матовом стекле в дверях
кабинета.
инспектора. Он отпер дверь. На письменном столе инспектора лежал простой
незаклеенный конверт. Оттуда выглядывал лист обычной почтовой бумаги. У
стола стоял бледный и дрожащий Майклз, терзая в могучих руках собственную
шляпу. От внимательного взгляда Велье не укрылись чернильные пятна на
пальцах его левой руки.
хорошо. Очень хорошо! - сказал инспектор, прибираясь на столе. - Я бы хотел,
чтобы ты сегодня взял на себя заботу о его развлечениях. Уверен, можно найти
что-нибудь интересное. Может, вам пойти в кино? А почему бы и нет? Во всяком
случае, возьми на себя заботу об этом господине вплоть до моих очередных
указаний... Вы не должны вступать в контакт ни с кем, Майклз. Понятно? -
строго добавил он, поворачиваясь к Майклзу. - Будете просто ходить с
сержантом туда, куда он вас поведет, и ни в коем случае не сердите его.
Майклз. - Это все совершенно ни к чему...
предосторожность, - перебил его инспектор. - Желаю вам от души поразвлечься,
парни.
кресле на колесиках, взял в задумчивости конверт со стола, достал из него
лист дешевой почтовой бумаги и с легкой улыбкой пробежал глазами написанный
на нем текст.
без околичностей.
Более двух лет я был правой рукой Монти Фильда.
Монти Фильда в Римском театре. Монти Фильд рассказал мне в воскресенье, что
договорился встретиться с вами в театре. Я - единственный, кто знает об
этом.
чтобы заполучить те бумаги, которые были в его цилиндре. Но вы не знаете,
что бумаги, которые вы взяли, - не подлинники. Чтобы доказать вам это,
прилагаю одну страничку из бумаг по делу Нелли Джонсон, которые хранились у
Монти Фильда. Если те бумаги, которые вы взяли из цилиндра Фильда, еще
сохранились, сравните их с этой страничкой. Вы убедитесь, что я говорю
правду. Остальные подлинники я спрятал в таком месте, где вы их никогда не
найдете.. Вероятно, будет уместно напомнить, что полиция тоже лихорадочно
разыскивает их. Как бы вы посмотрели на то, если бы я с этими документами и
со своим рассказом сходил в кабинет к инспектору Квину?
долларов наличными туда, куда я скажу, я отдам их вам из рук в руки. Мне
нужны деньги - вам нужны бумаги и мое молчание.
скамейке по правую руку от входа в Центральный парк, на мощеной аллее,
которая начинается на северо-западе, от угла 59-й улицы и Пятой авеню. Я
буду в сером пальто и мягкой фетровой шляпе серого цвета. Скажите мне только
одно слово - "Бумаги".
пытайтесь разыскивать меня до назначенного времени. Если вы не будете в
условленном месте, я знаю, как поступить".
подпись - "Чарльз Майклз".
Потом спокойно поглядел на фамилию, на адрес, написанные на конверте тем же
самым почерком, и не спеша приклеил на конверт почтовую марку.
детектив Риттер.
письмо на ладони. - Чем вы занимаетесь сегодня?
сегодня утром за дело Фильда еще не принимался.
усмехнулся, протягивая детективу письмо. - Отнесете это и бросите в почтовый
ящик где-нибудь неподалеку от угла Сто сорок девятой улицы и Третьей авеню.
карман и вышел.
небольшого отеля на Пятьдесят третьей улице вышел высокий мужчина. Он быстро
зашагал к Центральному парку. На нем были мягкая черная шляпа и черное
пальто, воротник которого он поднял - ночью похолодало. Дойдя до Пятьдесят
девятой улицы, он свернул на восток и продолжал свой путь по направлению к
Пятой авеню по обочине безлюдной проезжей дороги. У входа в парк с Пятой
авеню, сразу за небольшой круглой площадью, он ненадолго остановился в тени
одной из больших бетонных колонн и прислонился к ней спиной. Когда он
прикуривал сигарету, огонек спички осветил его лицо - лицо человека
пожилого, сплошь изрезанное морщинами. Над верхней губой красовались пышные
седые усы. Из-под шляпы выглядывали седые волосы.
дым кольцами. Не будь темноты, внимательный наблюдатель заметил бы, что
пальцы его слегка подрагивают. Он беспокойно переминался с ноги на ногу.
часы. Было без десяти двенадцать. Он недовольно ругнулся и зашагал в парк.
в раздумье, огляделся по сторонам, подошел к первой скамье и тяжело
опустился на нее. Он напоминал человека, который очень устал за день и
теперь намерен провести несколько минут в тишине и полумраке парка, чтобы
отдохнуть.
задремал.
шум машин. На круглой площади у входа в парк с равными интервалами свистел в
свой свисток полицейский-регулировщик. Холодный ветерок пошевеливал кроны
деревьев. Где-то в темноте парка засмеялась девушка - далеко и негромко, но
слышно было на удивление хорошо. Прошло еще несколько минут. Человек,
казалось, крепко спал.
голову, посидел еще несколько мгновений, а затем решительно встал. Но пошел
не к выходу, а дальше в парк. Глаза его внимательно смотрели по сторонам.
Лицо было почти совсем скрыто низко надвинутой шляпой и поднятым воротником.
По всей видимости, он считал скамьи на аллее, двигаясь степенно и не спеша.
Вторая. Третья. Четвертая. Пятая. Он остановился, увидев вдалеке на скамье
темную фигуру.
ничуть не замедлил шага.
Походка его стала тверже и решительнее. Он быстро приближался к седьмой
скамье. На полпути остановился, замер, и вдруг, как будто решившись,
двинулся к скамье, на которой смутно виднелась фигура человека, и сел на
нее. Тот, кто сидел на скамье, что-то проворчал; и отодвинулся подальше.
пальто пачку сигарет. Он закурил и еще некоторое время подержал горящую
спичку, незаметно разглядывая в ее неверном свете человека, спокойно
сидевшего рядом. Но за то краткое время, пока она горела, ему удалось
разглядеть совсем немного - человек, сидевший на скамье рядом, точно так
надвинул на глаза шляпу и поднял воротник, как и он сам.
коснулся его колена и жарким шепотом сказал единственное слово:
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Глуховский Дмитрий
Куликов Роман