племени. Сердце замирает при мысли, какое наслаждение Вы испытываете в его
объятиях!
многочисленные дамы, обсуждавшие этот вопрос, все до одной надеются, - что
внимание, которое Вам всегда оказывал мистер Элиот Хансен, приведет еще к
одной "интересной ситуации". Хитроумные уловки, с помощью которых Вы
привлекаете этот сомнительный тип мужчин, вызывают в нас самую настоящую
зависть, и мы намерены, затаив дыхание, следить за Вашей двойной игрой.
города? Устами Терсита глаголет истина.
негритянская кровь?
39
раньше, занимал свое место в банке, в трезвом мире ценных бумаг, мрамора и
праттов.
его к себе в кабинет.
епископал, и в тоне его сквозила чисто материнская забота:
Нийла поверх крыши. - Я убедился, что слова, сказанные вами в клубе
относительно вашего происхождения, не были шуткой, что вы не были пьяны,
как я надеялся. Вы, разумеется, сожалеете о своем признании и понимаете,
как тяжело оно отзовется на вашей карьере, но вот не знаю, ясно ли вам, в
какой степени оно отзовется на мне, поскольку я несу ответственность за
репутацию этого банка.
участием и всегда считал, что было бы милосерднее ограничивать ваше
образование начальной школой, чтобы вы не строили себе иллюзий и не
сознавали всей глубины своего несчастья. Но я думаю, что в вас лично белая
кровь перевешивает неполноценные примеси, и потому вы всегда относились к
этому Учреждению лояльно, так же как это Учреждение всегда относилось
лояльно к своим служащим.
любопытства к вашим мотивам - мы по мере сил окажем вам поддержку и
всячески постараемся изыскать способ не расставаться с вами. Но...
вы не будете непосредственно соприкасаться с публикой. Мы не можем себе
позволить заслужить славу Учреждения, которое держит на работе цветных,
когда многим из наших белых ветеранов уже грозит безработица.
для ветеранов кого-нибудь другого, а вам я найду счетную работу во
внутреннем зале, где вы, во избежание толков, будете скрыты от глаз
клиентов. Люди бывают так нетактичны! Но я постараюсь уговорить наше
правление не снижать вам жалованья... пока. Итак, Нийл, голубчик, -
закончил он бодро, - вы, конечно, понимаете мою точку зрения?
мистеру Пратту.
организовал, и стал собирать со стола свои личные вещи - фотографию Вестл
и Бидди, трубку, итальянскую монету, найденную на поле боя.
отец внезапно скончался несколько минут тому назад.
произошло так много событий, оглушило его, и в этом было даже что-то
приятное. Лишь постепенно в мозгу оформилась горькая мысль, что он никогда
больше не сможет поговорить с отцом; никогда не увидит его застенчивой
улыбки из-под рыжих усов, не услышит его безобидных шуточек; никогда не
дождется его прощения за то, что стал негром.
вспомнил, как ловко он управлялся со всякой домашней работой; потом
подумал: когда будут похороны - в воскресенье или в понедельник; а если в
понедельник, то нужно ли потом возвращаться в банк? В Консультации для
ветеранов его, наверно, будут ждать клиенты.
одинока. Впрочем, она не одна. С ней остается Джоан. И по его вине обе они
причислены к неграм, обречены на полное одиночество - удел всех негров,
живущих среди белых людей.
сидит одна, не решается ни с кем поговорить даже в этот страшный час
смерти.
40
Чиппева-авеню, всего в одном квартале от Второго Национального.
рукой на перевязи, растерянные женщины с детьми на руках, - что Нийл попал
в лифт только в третью очередь. Лифтерша была красивая. Она кокетничала с
молодым человеком в белом плаще, но успела улыбнуться Нийлу и ласково
сказала ему: "Пятый этаж - вам выходить". Его удивило, что она, видимо, не
знает, что ждет его на этом этаже, в нескольких шагах от ее клетки.
Кеннета - два кленовых стула с клетчатыми подушками, на кленовом столе
стопка иллюстрированных журналов и всегда зажженная лампа под абажуром с
изображением плывущего по волнам фрегата, - войти и увидеть на кушетке с
клетчатыми подушками мертвое тело отца. Голова его тонула в тени, падавшей
от стола, а на столе лежала открытая книга для записи больных, и против
чьей-то фамилии был аккуратно помечен еще не наступивший час. На книге
лежали уже ненужные старые очки. Дужка была обмотана посеревшим от времени
пластырем, и Нийл вспомнил, как отец, весело поглядывая на него через
толстые стекла, обещал зайти в мастерскую, на том же этаже, и отдать
оправу в починку.
плакала, вся красная от испуга и жалости.
него профессиональные слова утешения, в комнату ввалился брат Роберт.
в пекарню и, наверно, не скоро еще попал бы сюда, а я... Ох, папа, папа!
Нет, я просто не могу поверить! Зачем ты ушел от нас?
виноват в его смерти, и я этого не забуду!
Нийл тут ни при чем. Вероятно, ваш отец гордился его мужеством.
же здании, пришли доктор Рой Дровер, председатель Федерального клуба, и
доктор Кортес Келли, сосед Нийла и заядлый охотник на уток; и Дровер,
удостоив Нийла долгим неприязненным взглядом, возразил Камберу:
Нельзя говорить так уверенно.
нашего района, как всякого другого ниггера, но старика он не убивал. А в
общем пошли!
заплаканная ассистентка еще долго молча прислушивались к неестественному
молчанию мертвого.
философствовал:
занят, хоть заработки у меня и не бог весть какие, и от осени моей жизни я
предвкушаю много покоя и радости. Великое дело - покой".
нервные руки.
Арагонской, а может, это все-таки правда? Что же, я и мечту его убил?"
ним была Вестл... И Софи. И Мэри Вулкейп.
больше других остался ребенком и бежал к отцу со своими горестями, даже
когда сам уже стал отцом. Это был великовозрастный мальчишка с фермы,
охваченный горем и страхом, и Нийл только сейчас понял, чем явилось его
сообщение о негритянских предках для этого неумного, жадного и