из людей, а люди вне экономической структуры общества - немыслимы. А
сегодняшняя неразвитость экономики империи рождает среди некоторых людей
теории воскрешения примитивных, дедовских, идеалистических образчиков
социализма, такого социализма, который не в силах выскочить за рамки
мелкобуржуазных реформ, - это, если хотите, бумеранг и против нашего
будущего. А ближайшее будущее - развитие капитализма, в недрах которого
заложен социализм.
со своими стачками похожи на мартышек, которые русским и польским буржуям
из огня таскают каштаны?
заказывает этого, но мы, сознательные польские социал-демократы не
ерничаем и словесами попусту не швыряемся. Социалисты, следующие за
товарищами Плохацким и Пилсудским, повторяют денно и нощно, что поляки,
восстав, добьются национальной свободы. Не добьются.
противополагается национальное. Во времена революции Костюшко и
Домбровского польское шляхетство являло собою силу значительную, особенно
когда поднимались крестьяне. Но это было сто лет назад, это было сорок лет
назад! Сейчас роль шляхты нулевая, она не в л и я е т на процессы,
происходящие в стране. Вы - влияете, вы, рабочие! Все ныне зависит от вас
- от польских, украинских, латышских, финских, грузинских, литовских, от
вас, объединенных с русскими рабочими единой мыслью: "Не бывать конца
страданью, если нет конца терпенью!"
революция наша?
и всеисцеляющей. Видимо, революция пройдет несколько фаз, прежде чем
завершится нашей, пролетарской. Если внимательно относиться к предмету
истории, то можно вывести определенную закономерность: на первых порах
плодами народного восстания пользуются наиболее сильные, наиболее
организованные, наиболее образованные. Мы - сильны, но мы только сейчас
по-настоящему организовываемся, отделяя от себя то, что нам мешает,
толкает на ложный путь, мы только-только начинаем - в рамках рабочих
кружков - вести образовательную работу, к которой с таким презрением
относятся товарищи социалисты. Воспользоваться плодами общенародного
восстания трудящихся империи могут - скорее всего - люди д е л а,
буржуазия. Революция, в таком случае, будет буржуазно-демократической. Как
мы отнесемся к такого рода революции? Я хочу обратиться к русским
"искровцам". Они утверждают, что рабочий класс в России страдает не
столько от капитализма, сколько от недостатка развития капитализма.
Поэтому буржуазная революция выгодна пролетариату больше, чем самой
буржуазии. Это первый шаг пролетариата к истинной революции - через
ускоренное развитие капитализма. Надо при этом всегда помнить, что
разрушительная сила революции во многом зависит от того, как сильно было
подавлено стремление к свободе и насколько велико противоречие между
дряхлой, отжившей "надстройкой" и животворящими силами эпохи.
буржуазия!"?
программой, либо он должен выдвинуть свою. Третьего не дано. Третий путь -
это отход от борьбы, это бегство. Или - или.
валяет нас и мутузит, а мы - подавай ему власть на блюде? И вы на меня за
это прете? И вы...
что у царя власть отнять труднее, чем у капиталиста - русского ли,
польского - все равно.
союзничество условия, и он на наши условия пойдет. Тогда мы сможем
заседать не в шахте, а в доме. Тогда мы стачку будем объявлять не власти,
а хозяину. Тогда мы станем объединяться в профсоюзы не тайно, а явно,
открыто. Тогда мы свои газеты будем не под землею читать, а покупать в
киоске! Чтоб в гору подняться, надо первый шаг сделать. Вот про что Юзеф
толкует, а ты уперся, как коняга зашоренная.
свою критику нашей платформы, - заметил Дзержинский. - Хуже, если бы он
молчал, в душе с нами не соглашаясь. Такая половинчатость, когда на словах
поддерживают, а в душе клянут, порождает всеобщую ложь, ту самую, против
которой мы, социал-демократы, боремся. Я хочу, чтобы товарищ Генрих еще
раз порассуждал вместе с нами. Смотрите, что сейчас происходит в России и
здесь у нас, в Польше.
журналистам, чтобы те публиковали статьи с требованием одних лишь
экономических реформ? Мы с вами? Конечно, нет. Во-первых, экономические
реформы нас не устроят, а во-вторых, - Дзержинский усмехнулся, - денег на
такого рода расходы нет. Платят капиталисты, заводчики, либеральные
помещики, которые видят, что самодержавие тянет их в пропасть своей
идиотской политикой, боится п о ш е в е л и т ь с я - не то что реформу
провести. Они платят, потому что царская бюрократия мешает им ловчее,
сильней, но - при этом - умнее, то есть з а к о н н е е эксплуатировать
рабочего. Я не хочу, чтобы товарищ Генрих решил, что я защищаю интересы
капиталиста: заводчикам и помещикам есть что терять, потому-то они и хотят
сохранить самодержавие, но слегка п о п р а в и т ь его, чтобы оно не
мешало, чтобы оно с л у ш а л о с ь, чтобы оно подчинилось логике развития
капитала. Мы должны воспользоваться этой половинчатостью капиталистов.
Развитие, товарищ Генрих, подчиняется закону, и нельзя нам, марксистам,
игнорировать законы развития, нельзя бояться тех невольных, на
определенном этапе, союзников, которых нам приуготовило новое время,
нельзя отказываться ни от каких форм борьбы - трусость это. Или глупость.
И то и другое, - Дзержинский кашлянул сердито, - наказуемо.
о газете.
аренду типографии. Если мы не внесем плату немедленно, выпуск придется на
какое-то время прекратить. Рабочие Лодзи собрали сто пятнадцать рублей,
варшавяне передали нам девяносто два рубля. Я знаю, какие у вас заработки,
и тем не менее, чтобы ваша газета продолжала выходить, я обращаюсь с
просьбой организовать складчину.
экспроприацию кассы нашего Лапиньского: к выплате привозят тысяч двадцать
- вот и будет газета обеспечена впрок.
экспроприации, против индивидуального террора; в героев-одиночек не
играем! Наша партия надеется на тех, чьим выразителем она является, - на
вас, рабочих. Я думаю, что если каждый соберет по двадцать копеек, и
попросит соседа дать десять копеек, мы наберем те деньги, которые нас
выручат.
сказав при этом:
комнатенке, которую называли в шутку "апартаментом пана редактора
начальнего". (После того, как Норовский дважды пересказал беседу с
полицейским, Дзержинский оставался здесь ночевать, посчитав слова Зираха о
"слабых запорах", плохо скрытой угрозой:
борьбы с народовольцами устраивала налеты на типографии революционеров,
заручившись на то согласием местной полиции.)
переписывал для набора статьи Розы Люксембург и Мархлевского, правил
рукописи рабочих, редактировал переводы с русского - польские рабочие,
считал он, должны знать все, что происходит в России. Последние недели был
занят тем, что отыскивал кандидатуры таких писателей, историков и
экономистов, которые бы внесли в газету "струю интереса", высветили бы
партийную работу по-своему, в иной манере, с другим строем доказательств.
частных библиотеках выступает с лекциями по истории профессор Красовский,
"чудесный старик, невероятно талантливый, несомненно левый. Было бы
великолепно, если бы вы смогли уговорить его писать для газеты. Мне
кажется, Красовский не откажет, ибо университетская администрация до сих
пор запрещает ему выступать перед студентами, мы же предоставим ему
трибуну. Естественно, с рядом его положений согласиться никак нельзя, но в
исследованиях Красовского заложен тот динамит, который дает весьма
Акунин Борис
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Круз Андрей
Белогорский Евгений
Перумов Ник