Чтение 55–й страницы книги ~Тривселенная~

представляете?

- Я же каким-то образом убил Учителя!

- Но это совершенно другое! Направленный переход энергии, понимаете?

- Не понимаю. Переход какой энергии, откуда и куда? И что я в конце
концов сделал с Ормуздом? Убил или нет?

Я кричал и, не осознавая того, все крепче сжимал горло следователя.
Антарм уже и биться перестал, смотрел на меня с недоумением, я видел его
взгляд даже в темноте, потому что он проникал в душу, я и не подозревал, что
такое возможно - не видя человека, ловить его взгляд и читать в нем ответ на
свои мысли.

- Убил я Ормузда или нет? - повторил я и ослабил хватку, готовый в
любой момент применить один из болевых приемов.

- Убили, - сказал Антарм.

- Можно ли вернуть ему жизнь?

- Можно.

- Так какого дьявола! - воскликнул я. - Верните.

- Невозможно.

- А если яснее?

- Я не управляю законами природы. И Ученый не управляет. И никто. Вы
можете, и потому вы опасны.

- Что я должен сделать?

- Откуда мне знать?

- А Минозис знает?

- Нет, конечно. Только вы.

- Я тоже не знаю, - сообщил я. - Хорошо, пойдем дальше. Здесь может
быть кое-кто из моих старых знакомых. Я говорил вам. Те, кого я убил в моем
мире. Якобы. Как мне их найти?

- Не знаю, - уныло произнес следователь. - Это из области
воображаемого. Воображаемое - не мысль, оно не обладает энергией натяжения.
Воображаемое создает только потенциальную энергию.

- О чем вы толкуете? Я не воображал этих людей. Они существовали на
самом деле. Они умерли. Они могут быть здесь. Как и я. Я умер тоже. Этот мир
- мир, куда люди попадают после смерти.

- Я не силен в философии, - сказал Антарм. - Но даже мне известно, что
люди возникают на полях пришествия, а не из каких-то иных миров.

Антарм был убежден в том, что говорил. В его философии никакого другого
мира просто не существовало. В его философии не существовало даже богов - и
я понимал почему. Зачем создавать Бога в своем воображении, если реальное и
идеальное равно доступны не только пониманию, но простому физическому
воздействию? "Да будет свет!" - так мог сказать и сотворить словом в моем
мире только Бог. А здесь и подумать, и сказать, и сделать и уничтожить
сделанное мог каждый, и я в том числе, что и доказала нелепая смерть Ормузда
- просто я не знал, в отличие от Антарма и других, как управлять этой своей
способностью.

Антарм опять начал дергаться и, следовательно, думать, а мне это было
не нужно.

- Быстро! - сказал я и двинул его в ребро. - Как мне найти этих людей?
Жду ответа.

- По звездам, как еще! - вскинулся Следователь.

- То есть?

- Найдите звезду, соответствующую ментальной сути того, кого вы ищете.
Возьмите луч. И - вперед.

- Как я найду звезду, если я и этой сути, как ее... ментальной... не
знаю?

- Иногда я не понимаю Ученого, - сказал Антарм помолчав. - Он говорит,
что вы опасны, но как вы можете быть опасны, если ничего не знаете и ничего
не понимаете?

- Вернемся к звездам, - сказал я. - Мою-то звезду вы можете мне
показать?

- Я? Вам? Каким образом? Я вижу вашу звезду, я нашел вас на поляне по
вашему ментальному пути, но как я могу это показать вам, если ваша звезда -
другая?

- Не понял. Что значит - другая, если вы ее видите?

- Вижу, но вы ее видеть не можете! Вы можете видеть собственную суть?
Нет? И звезду - так же. Мою - да. Любого другого, в том числе и того, кто
вам нужен. Свою - нет.

- Чтоб я так был здоров, - пробормотал я. - Последний вопрос. Есть еще
одно... одна... Не из моего мира.

- Вы о женщине, что видели в снах? - тихо произнес Антарм, и в голосе
его я услышал участие. - Той, которую вы любите?

- Откуда... - я сглотнул. - Почему вы решили, что я ее люблю?

- Вы так думаете, - удивленно сказал Антарм.

- Тогда... Где мне искать ее?

- Не знаю. Я вижу ее отражение в ваших мыслях. Ее собственная мысль для
меня скрыта. А по отражению не уловить пути.

- Не уверен, что вы говорите правду, - вздохнул я. - У меня такое
впечатление, что вы просто вставляете мне палки в колеса.

- Вставляю куда?

- Вы не знаете, что такое колесо?

- Нет такого слова, - уверенно произнес Антарм.

- Вот как? А слово "телега"?

- И такого слова я не знаю.

- Откуда же его знаю я?

- Это вы меня спрашиваете? - возмутился Следователь. - Теперь вы
понимаете, что ваше присутствие в мире создает опасности, без которых мы
прекрасно обходились?

- Оттого, что я знаю слова, которых не знаете вы?

- Оттого, что эти слова - из вашей памяти! Вы создаете сущности,
соответствующие этим словам!

- Минозис уже говорил мне это, - пробормотал я, вспоминая. - Но ведь
это чушь! Я сказал "колесо". Я сказал "телега". Ну и что? Разве в результате
этого сотрясения воздуха в мире возникло хоть одно настоящее колесо?

- Что значит настоящее? А слово, произнесенное вами, разве не
настоящее? А мысль, этому слову соответствующая, - разве не настоящая? А
память о том мире, из которого вы якобы пришли, разве не настоящая?

- Вот! - воскликнул я, вообразив, что поймал Антарма на противоречии. -
Вы сказали, что моя память - настоящая! Почему же вы говорите, что я не мог
жить в мире, из которого явился в этот, умерев в том?

- Разумеется, память настоящая, - воскликнул Антарм. - Если она
существует, то как она может быть иной? Но ваша проблема, Ариман, состоит в
том, что все, вспоминаемое вами, лишь в этот момент и создается в
реальности, нарушая законы природы. Ученый говорил вам это! Я уверен, что
Ормузд говорил тоже.

- Так, - сказал я. - Что-то, значит, все-таки возникает, когда я
произношу слово "колесо"?

- Когда думаете о сущности этого слова, - поправил следователь. - Идея
слова равнозначна сути, а суть - энергии, а энергия перетекает на низшие
уровни, это вы должны знать. Идея и суть - уровни самые высокие, с них можно
только спускаться в материальное... Впрочем, я вряд ли смогу обсудить с вами
эту проблему достаточно профессионально. Ученый сделал бы это лучше, но он
уже принял решение... Ариман, может, вы все-таки перестанете меня душить?

- Я вас отпущу, и вы тут же исчезнете - в этой-то темноте!

- Исчезну? - удивился Антарм. - Куда и зачем? Я выполняю свой
профессиональный долг.

- А я - свой, - тихо произнес я. - И боюсь, что выполняю его из рук вон
плохо.

Я сжал ладони, мне показалось, что шейные позвонки Антарма хрустнули,
тело его обмякло, но я даже не успел испугаться, что убил еще одного
человека: что-то подбросило меня и перевернуло вниз головой, и швырнуло, и
ударило обо что-то твердое, и самое странное - мне казалось, что сделал это
я сам вопреки не только логике, но и простым физическим законам; как, черт
побери, я мог сам поднять себя в воздух, и сам швырнуть себя оземь, и при
этом повредиться не столько физически, сколько в рассудке?

- Не очень больно? - услышал я беспокойный голос.

- Нет, - отрезал я, поднимаясь. На самом деле все тело казалось
помятым, болела каждая мышца, руку я, по-моему, вывернул в локте, а ноги
сгибались вовсе не там, где, по моим предположениям, находились колени.

Дикое это ощущение продолжалось несколько секунд, потом боль стекла в
землю подобно электрическому заряду, и я понял, что ничего не сломал и даже
не вывихнул. Мышечная боль осталась, но от радости, что кости целы, я не
обращал на нее внимания.

- Я же говорил вам... - сказал Антарм.

- Где вы?

- Вы меня не видите? - удивился следователь.

- Нет! - закричал я. - Не вижу! И не понимаю! Если вы Следователь, то
выполняйте свой долг! Арестуйте меня, ведите к Минозису! К прокурору! В суд!
У меня есть права! Я требую адвоката! Почему вы все время морочите мне
голову?

- Не говорите слов, сути которых нет в мире, - сурово произнес Антарм.

- Откуда мне знать, какие сути в этом проклятом мире есть, а каких нет?
Это не мой мир! Я не хотел сюда приходить! Мне было хорошо в моем!

- Стоп! - крикнул Следователь. - Не производите сущностей сверх
необходимого.

- Что вы сказали? - поразился я.

- Не производите лишних сущностей!

- То же самое говорил в моем мире один монах, живший полтысячелетия
назад... Его звали Оккам.

- Никогда не слышал о таком Ученом.

- Естественно. О моем мире вы не слышали настолько, что уверены в том,
что его нет и не было.