выстрелил по нему из пулемета и покинул машину.
окрашенные в песочный цвет доски, - Тот, Чьи Глаза Высохли легко перевернул
двухтонный грузовик. С грохотом и скрежетом сминаемого металла автомобиль
упал, едва не задев отскочившего солдата, которого Фрисснер в суматохе не
узнал. Все это чудовище проделало, отвернувшись от основной группы и
пристально глядя на Артура и Ягера, появившихся из-за уродливых скал.
Глаза вроде на месте"... Это были скорее кожистые мешки с дырами, как у
хамелеона, которого капитан видел в Лейпцигском зоопарке, но взгляд -
тяжелый и холодный, - казалось, вдавливал в землю.
испуг и восторг. Фрисснер готов был поклясться, что Ягер в первую очередь
подумал о том, что случилось бы, запусти подобную тварь на английские
позиции или сбрось ее с самолета на Москву.
граната, упала к ногам чудовища, разлапистым и когтистым. Тот, Чьи Глаза
Высохли отшатнулся, внимательно посмотрел вниз и скрылся по пояс в яркой
вспышке.
противоположной стороны ударили сразу две автоматных очереди, и капитану
хотелось верить, что это солдаты добивают поверженную тварь, но когда он
протер запорошенные песчаной пылью глаза, то увидел, как чудовище
поднимается с колен. Громкий хрип, перешедший в сухой, лающий кашель,
огласил окрестности.
капитана за ворот, он поволок его под прикрытие камней.
канистра с водой. Сантиметров двадцать левее - и он был бы уже мертв. Может,
так бы и лучше...
"Очевидно, капитан с Ягером вступили в бой", - подумал Макс, и от этой мысли
ему стало неожиданно хорошо. Сталь и огонь, заводы Франкфурта и Лейпцига
против пустынного ублюдка, бог весть зачем выползшего из своего укрывища им
навстречу.
упавшей машины, чтобы та не перекрывала сектор обстрела. Чертов "стэн", весь
вывалянный в песке, и в самом деле работал как часы. "С МП не сравнить", -
успел подумать Богер, и тут же выронил автомат, чтобы зажать ладонями уши.
проворачивал шестерни, посыпанные мелким абразивным порошком, - ударил по
барабанным перепонкам. Рядом что-то беззвучно кричал Хенне, но Макс ничего
не слышал. Он нашарил оружие, выпустил еще одну очередь по содрогающемуся в
крике монстру и понял, что магазин опустел. Запасной лежал в кабине. В
кабине перевернутого грузовика.
привычке он всегда носил там десяток патронов про запас. Они и сейчас были
там. Со счастливой улыбкой сумасшедшего Макс принялся запихивать их в
магазин, ломая ногти и что-то бормоча, и вместо седьмого патрона он нашарил
что-то другое. Что-то, что ударило его в ладонь коротким и слабым разрядом,
словно электрическая батарея. Во рту стало кисло, а с глаз словно спала
застилавшая их пелена.
размером с танк, за которым они прятались. - Черт! Твои парни сошли с ума,
Фрисснер! На это стоит посмотреть!
выходит Макс Богер.
болталась вдоль тела. Никакого оружия Артур не увидел.
отделяло его от гряды скал, но внезапно остановился. Зашарил вокруг себя
руками, кожистые мешки-глаза сморгнули.
равно как и на очередь, выпущенную из автомата. С ужасом Фрисснер увидел,
как некоторые пули отскочили в сторону и бессильно зарылись в песок -
очевидно, на теле чудовища существовали абсолютно неуязвимые для
огнестрельного оружия места.
почувствовал, что Богер что-то знает.
военном училище.
буквально прогремели в мертвой тишине, стоявшей над местом сражения. Слышно
было лишь, как булькает вода, выливающаяся на песок из открывшейся канистры.
Казалось, он рассуждал: раздавить наглого смертного одним движением или
подождать, посмотреть, что у него на уме. Наверное, он был своего рода
натуралистом, естествоиспытателем. Убить козявку легко, а вот выяснить, на
что она способна, что изменилось в них, козявках, за последние двести или
триста лет...
черное... Не граната, нет, вообще не оружие. Но то, что лежало на ладони
Макса, испугало чудовище. Тот, Чьи Глаза Высохли совсем по-человечески
отшатнулся, а Макс пошел на него. Монстр попятился, и Фрисснер снова поднял
автомат, чтобы выстрелить, но ладонь штурмбаннфюрера пригнула ствол к земле:
нерешительно. И тут капитан увидел, как песок под ногами чудовища поплыл,
зашевелился, стал похож на полупрозрачное желтоватое желе. Уродливые лапы
тут же погрузились по колено, затем по пояс, задний фаллос несколько раз
упруго ударил по каменистой почве и тоже исчез в песчаном плывуне.
Глаза Высохли пропал из виду, песок сомкнулся над его головой, снова став
обычным песком, а Макс Богер упал на колени, постоял секунду и лег ничком.
лежал с закрытыми глазами и что-то шептал. Он сильно изменился, лицо
осунулось, пожелтевшая кожа словно присохла к костям черепа, Спекшиеся губы
потрескались... Богер словно постарел на добрых полвека.
что шептал ему - а ему ли? - Макс.
рот Богера, он стал ловить ее губами, закашлялся.
Богером еще в Триполи у старичка-араба кошка все так же выгибала спину.
кажется, Лангер.
этот сильно смахивает на попавшихся нам дохлых англичашек. Да и на унтера.
Похоже, эта тварь его все-таки зацепила, может, и слабее, чем хотела, но
своего добилась.
принялся его внимательно разглядывать. Капитан скрипнул зубами и попытался
нащупать пульс. Артерия на руке Богера, тоненькой, точно птичья лапка,
отозвалась редкими слабыми толчками. Кожа, казалось, шуршала под пальцами,
словно пергамент.
врачи, ничье вмешательство не помогут, будь они даже не в самом сердце
Ливийской пустыне, а посреди Триполи или Берлина. Это не то, с чем может
справиться человек.
бы слово, но в этот момент Макс дернулся всем телом и затих.
вызвала у фюрера ожидаемого интереса. Он с раздражением буркнул что-то об
Конюшевский Владислав
Орлов Алекс
Мацумото Сэйте
Бажанов Олег
Херберт Фрэнк
Суворов Виктор