видит это... протягивает руку Кави Черневогу, который не без опасений
хватается за нее.
нее голос, на этот раз из кустов, где было уже достаточно темно. Вновь
послышалось прерывистое скольжение тяжелого тела и потрескивание тонких
веток. - И куда же эти соображения влекут тебя, хотелось бы мне знать?
Разве ты не знаешь, что твоя ива зазеленела этой весной? Мне интересно
знать, почему?
уже пора остановиться, развести костер и окружить себя защитой, через
которую водяной не смог бы пролезть, но она не находила ни одного
привлекательного места в этой чаще. Возможно, что лес здесь никогда не
умирал, но от этого он не стал привлекательнее: нигде не было видно ни
единого места, удобного для костра и для ее защиты.
Могу побиться о заклад, если ты пройдешь немного дальше, то наверняка
отыщешь то, что ищешь.
холод. Старый Гвиур имел свои злонамеренные планы и, разумеется, врал, но
временами он любил помучить кого-нибудь из попавших в беду, и только Бог
знает, когда он мог быть близок к истине.
думая только о том, что если бы ей попалось открытое место, где можно было
бы развести костер, она тут же устроила бы этому проклятому созданью
соленую баню. Во всяком случае, это могло бы на некоторое время заставить
его исчезнуть.
ничего такого, что заставило бы водяного отправиться на юг, и даже не
хотела верить в то, что Саша и Петр могут не столкнуться с ним...
действительно не устояли, если только в них было все дело, и тогда Кави
мог использовать водяного, мог использовать его прямо сейчас. Гвиур,
разумеется, ни при каких условиях не сказал бы ей полной правды. Кави был
вместе с ними... но каким образом?
спросила:
косточки?
Гвиура сказать хоть что-нибудь было нелегко, и со второй и даже с третьей
попытки. Наконец он сказал:
Однако я все же скажу тебе. Хотя нет, лучше я покажу тебе, это будет чуть
дальше.
слева от себя, вгляделась и увидела, что там стоит ее отец.
фигура, ничем не напоминавшая призрака.
себя пятно как от расплескавшихся чернил.
ползет Гвиур, перебираясь на новое место. Он прополз где-то сзади нее.
подсказывающей ей о том, что ее ожидает что-то удивительное, вновь было
вместе с ней в этой тишине.
способами увести ее от того, что ей было так необходимо отыскать.
могло означать что-то крайне ужасное из ее детской тоски о том, что где-то
есть нечто, заслуживающее ее внимания и являющееся самым близким и самым
главным для ее сердца.
дерево, оказалась перед странным нагромождением дерна и бревен.
виднелась дверь.
развалинам, и ему стало интересно, был ли Черневог хоть в какой-то мере
ответственным за это беспокойство: Черневог очень напугал его, собираясь
ехать сзади Петра, и он никак не мог понять, что происходило с ним самим,
отчего с того самого момента так тряслись его руки и подрагивало сердце.
Было ли это воздействием со стороны Черневога или это было влиянием именно
этого проклятого места?
Петра, который считал его слабым и нерешительным... Он не мог стать таким
как Петр, он беспокоился обо всем в присутствии Черневога и он не мог
ехать в это место с таким же взглядом на вещи, как это делал Петр,
выглядевший так, будто беда должна остерегаться его, и не признающий
ничего другого. Он же был напуган и зол на Черневога, и больше всего...
которая могла положить конец всему происходящему. Поэтому он продолжал
думать о том, что ему делать, если у старика будут планы на его счет?
действительно было так. Только благодаря чистой удаче можно было бы
отыскать дом в наступавшей темноте: разросшиеся деревья почти скрывали
его. Только поднимавшиеся над ними обгорелые столбы указывали, где
находились остатки старого дома. Обуглившиеся бревна стояли неподвижно,
вымытые дождем.
присутствие Черневога за своей спиной. Хозяюшка шла своим размеренным
шагом, постоянно напоминая ему о себе движением своего тела. Она
чувствовала запахи дождя, молодых листьев и старого пожарища и,
разумеется, никакой опасности во всем этом распознать не могла.
Петр. - Те большие деревья во дворе исчезли, а молодые посадки должны быть
прямо около могилы.
определенно плохого в этом месте, хотя оно и казалось более посещаемым
призраками, нежели остальной лес. Здесь наверняка было полным-полно старых
желаний, здесь все еще жила старая память. И он сказал про себя, обращаясь
к призраку Ууламетса, если тот случаем мог услышать его: "Учитель
Ууламетс, это я, Саша. Мы привели к вам Черневога..."
и старался сторониться его настолько, насколько могут избегать друг друга
люди, едущие на одной лошади. Но именно сейчас он неожиданно дотронулся до
сашиной руки. - Слава Богу, теперь мы совсем близко!
надвигающихся сумерках обманное ощущение большого зеленого пространства,
будто перед ними было зеленое озеро, всего лишь по колено лошадям, которое
те переходили вброд. Старые мертвые деревья, когда-то стоявшие во дворе,
разумеется, исчезли. Виднелись лишь слабо заметные остатки стены и столбы
от фундамента. Частично сохранилось лишь одно крыло дома. Они миновали
остатки стены, обгорелые развалины бани, все уже поросшие молодыми
березами.
сам, последовав примеру Петра. Фактически они были как раз над могилой, во
всяком случае так ему помнилось. Вечерний свет быстро угасал, зеленые
березы еще больше ослабляли его, опушка леса терялась в сетке дождя, а
обуглившиеся балки чернели на фоне низких облаков. Стоявшую кругом тишину
нарушало лишь их собственное дыханье.
тишину. - Учитель Ууламетс?
вспоминая о том, что тот, кроме всего, спас им жизнь, и никак не хотел
поворачивать против него его же собственные недостатки.
бесплодных ожиданий, в течение которых лошади притопывали ногами и
потихоньку перемещались, ощипывая листья с молодых берез. - Здесь сыро,
грязно и ему сейчас просто не нужна никакая компания... Выходи, дедушка,
будь ты проклят. Ивешка попала в беду и появилось что-то, использующее
твой облик. Я подумал, что тебе интересно бы узнать об этом.
листьев.
вздохнул, и некоторое время стоял неподвижно, пытаясь вновь убедить себя в
том, что действительно хотел поговорить со стариком один на один.
следовать во всех случаях, когда это касалось благополучия леса, которое
означало одновременно и их собственное благополучие. Он верил этому точно
так же, как верил земле, по которой ходил, и воде, которую пил.