Да, Фламиния! Давай вместе станем разбойниками!
благодарность Паскалю, с другой - страх за него.
доберетесь до дороги, может, и передумаете, но пока для вас обоих гораздо
лучше оказаться подальше отсюда.
Женщине в этой стране нельзя ходить одной.
его объятиях.
но умоляю тебя, если ты от меня устанешь, если я тебе надоем, скажи мне об
этом прямо, не стесняйся! Обещай мне это!
тогда как?
очень крепко поцеловала Паскаля и изящно выскользнула из его объятий, не
выпуская, впрочем, его руки. Затем она оглянулась через плечо на Мэта. - А
ты пойдешь с нами, менестрель?
вами по пути.
и уже шли к дороге.
***
среди которых попадались иногда люди постарше. Вид у них был либо тусклый и
изможденный, либо угрюмый и унылый. Для них, судя по всему, веселье
закончилось, когда они еще не добрались до Венарры. Вот только Мэт почему-то
думал, что в каком-то смысле им даже повезло. Особенно же отчетливой эта
мысль стала тогда, когда они с Паскалем и Фламинией проходили мимо
развороченного участка земли размером с акр - очевидно, тут останавливалась
на ночевку толпа, шедшая впереди. Немного в стороне разместились пять
прямоугольных холмиков с дощечками. В стране, которая только раздумывала о
том, стоит ли ей вернуться в лоно Церкви, еще не могли ставить на могилах
крестов, вот и воткнули в землю дощечки. Мэт на некоторое время оставил
Фламинию и Паскаля и сбегал к могилам, чтобы посмотреть, нет ли хоть
каких-нибудь надписей на этих импровизированных надгробиях. Надписи были,
примерно такого плана: <Здесь покоится прах юноши, который ушел из дому,
чтобы искать славы и богатства в столице>. И все. Никаких просьб молиться о
спасении души усопшего, но и, слава Богу, никаких назиданий с выводами о
том, почему его постигла такая судьба. Однако и имен покойных на дощечках
тоже не наблюдалось. Этих детей - а может быть, среди похороненных были и
люди среднего возраста - проводили в последний путь местные крестьяне - те
немногие, которые пока сидели по домам. А их соотечественники, пустившиеся в
странствия, даже не удосужились задержаться и предать земле своих бывших
спутников. Мэт с большой радостью и облегчением нагнал Фламинию и Паскаля.
серьезностью спорили о том, какие танцы лучше - те, что танцуются в
хороводе, или те, что танцуются <цепочкой>. Прошло несколько минут, и тема
спора поменялась: теперь Паскаль и Фламиния заспорили, какого цвета ручеек,
мимо которого они проходили: сине-серого или серо-синего. Спорили они пылко,
и каждый приводил крайне убедительные доказательства своей правоты, причем
оба старались перещеголять друг дружку в убедительности. Но вскоре Фламиния
начала хихикать, да и Паскаль расхохотался. Мэт шел позади, и сам не мог
сдержать улыбку, которая становилась все шире и шире. Теплота веселья,
исходившая от Паскаля и Фламинии, помогала таять льдинке, образовавшейся в
его сердце.
Глава 15
радостными воплями ввалилась в Венарру.
подозрительно напоминало междометие
горожанин - мужчина или женщина. Не остались без внимания и женщины. Если
парочки пытались держаться вместе, их все равно разлучали - шутками,
прибаутками, лестью ли, комплиментами ли. То же самое происходило и с
молодежью, только гораздо быстрее. Девушки, сверкая очами, выслушивали
нашептывания полногрудых горожанок, старательно разыгрывавших роль добрых
мамочек. Правда, бросалось в глаза то, что на лицах у этих дам косметики или
слишком много, или она слишком яркая. Но кто знал? Может, горожанкам так и
положено выглядеть? До Мэта долетело несколько очень странных фраз, и потому
он повел своих спутников через толпу акул-горожан, крепко держа за руки.
оботрешься в Венарре, - говорила одна - с виду этакая добрая бабуся. -
Чистые простыни, да еще и подзаработать сумеешь. Твои ровесницы научат тебя
всему, чему нужно. А какие красавцы господа к нам захаживают!
глазами, которую подобным же образом <обрабатывала> другая женщина,
увешанная фальшивыми драгоценностями.
ворковала женщина. - Каждый обязан творить добрые дела!
Она обернулась и, вытянув шею, попыталась получше разглядеть даму, которая
проповедовала альтруизм.
Мэтью?
тебя. Она купит тебя с потрохами, - угрюмо пробурчал Мэт. - Ты будешь
отдавать этой мадам каждый заработанный пенни из тех, что тебе заплатят
красавцы мужчины за удовлетворение своих страстей, - вот и вся ее
благотворительность. Кстати, <красавцы> - это еще бабушка надвое сказала.
Среди них будут и уроды, и старики. На самом деле речь идет именно об этом.
другим...
только отнести вот этот узел с вещичками в один дом на Флотской улице!
вмешался Мэт.
изловит стража и заглянет в узел, то потом тебе придется пару лет провести
за решеткой, и ты даже не сможешь толком объяснить, кто же тебя нанял.
Паскалю узел.
тоже. - Позволив себе изобразить волчий оскал, Мэт поинтересовался: - Хочешь
стать моим врагом, приятель?
широченную грудную клетку, густо заросшую волосами. Рубаха на здоровяке была
расстегнута. Взгляд Мэта проследовал вверх, задержался на небритом
подбородке, лиловой картошке носа, скользнул к маленьким блестящим свинячьим
глазкам. Здоровяк склабился щербатым ртом. Мэт почувствовал, как сердце у
него сначала ушло в пятки, а потом снова подскочило, но он совладал с собой,
призвал на выручку всю свою храбрость и дерзко вопросил:
сноп блестящих искр на черном фоне, вскоре после чего пребольно стукнулся
спиной о стенку дома. Он выпрямился, прислонился к стене, чтобы не упасть, и
немного выждал, пока перестало звенеть в ушах и он смог расслышать утробный
хохот здоровяка, который в это время уже успел приподнять одной ручищей
возмущенно кричащего и пытавшегося вырваться Паскаля. У Фламинии был открыт
рот - она тоже явно кричала, но Мэт не слышал ее голоса за хохотом
здоровяка.
отшатнулся от стены. Мэт поймал лютню и удержал ее, на чудо целехонькую.
Наверное, она описала широкую дугу и поэтому ударилась не об стену, а
угодила в него. Мэт, пошатываясь, пошел на великана, на ходу сбросив с плеча
веревку, на которой висела лютня. Он шел и напоминал себе, что он не
кто-нибудь, а настоящий рыцарь. Помимо всего прочего, это означало: в этом
мире он способен нанести кому угодно удар, которого никто не ожидает от
человека его комплекции.
тут же закричала и бросилась к нему) и взял у Мэта лютню. Мэт кивнул, как бы
в знак благодарности, и изо всех сил въехал кулаком правой руки верзиле в
челюсть.
лютня упала на него - и отступил, покачиваясь. Его дружки злобно завопили и
кинулись к Мэту. От удара первого Мэт увернулся, второго нахала сбил с ног,
но, выпрямившись, принял-таки удар в грудь от первого.
зашатался, а тут еще взревел верзила и стал прицеливаться кулаком для
Трубников Александр
Белов Вольф
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Круз Андрей
Белогорский Евгений