интерес. Но, тем не менее, он слушал Газима, не перебивая. Он решил, что все же
стоит послушать человека, прожившего в Городе всю свою жизнь, да к тому же еще
и не боящегося выходить на улицу. Кто знает, а вдруг в его речи промелькнет
что-то такое... Ведь не для того же бедолага из последних сил бросился следом
за незнакомым прохожим, чтобы только поделиться с ним своими склеротическими
воспоминал ниями о друге далекой молодости? Но пока что Блум никак не мог взять
в толк, что именно пытается объяснить ему старик.
тот день исполнилось девяносто два года, - старик горько усмехнулся. - В том
году нам всем исполнилось девяносто два. И это был предел... Теперь я,
наверное, самый старый человек в Городе...
четыре года пережил всех своих ровесников...
Газим, переспросил Блум.
- Остальных поглотил Разлом.
тряхнул его. - О чем вы говорите?
достаточно для того, чтобы он напрочь забыл о своем собеседнике.
говорили о Разломе.
дождался тебя!.. Признаться, я не слишком-то верил Стимону, когда он уверял
меня, что ты обязательно придешь... Но, все же, я ждал... А что мне еще
оставалось делать?.. Только ждать...
абсурдность этого вопроса.
и однажды ты увидишь человека, идущего по улице. И тогда ты передашь ему то, о
чем я тебя прошу. Он сам все поймет"... Да... Так он и сказал... Он знал, что
ты обязательно придешь...
задан.
не знал... Он только сумел предсказать, когда это случится...
улице оставалось уже не так много жителей...
опустились вниз. Да и сам он весь как-то сразу вдруг поник, словно марионетка,
оставленная кукловодом без внимания. - Как ты думаешь, - обратился он к Блуму с
вопросом. - Многие ли в Городе доживают до девяноста двух лет?
просто случайное совпадение? Статистикой продолжительности жизни жителей Города
Блум никогда не интересовался. А вот что касается 92-й улицы...
на плане она пересекает Город едва ли не в самом его начале... Хотя все в этом
Городе носит условный, а, значит, нереальный характер...
Блума к траве. - Когда Стимон сказал мне, что пора уходить, он велел
распечатать и взять с собой план Города...
цвета, которая, к тому же, была ему заметно велика, и, покопавшись где-то в
глубине складок одежды, извлек сложенный в несколько раз лист.
передать это тебе... Теперь я выполнил то, что обещал...
на глаза.
старика за плечо.
произнес старик.
черт возьми, ответь же, наконец!..
стороны в сторону. Но желаемого результата это не принесло. Губы старика едва
заметно шевельнулись, но Блум не смог разобрать ни одно из произнесенных им
слов.
целлулоида, который тот ему дал, и замер в недоумении, глядя на план Города, в
точности такой же, как и тот, что лежал рядом с ним на траве.
целлулоида?
Все линии на обоих планах совпадали, до самой мельчайшей черточки, до
последнего штриха. Да и как им было не совпасть, если оба плана были начерчены
по единому образцу, хранящемуся в памяти инфора. Вся разница между ними
заключалась лишь в том, что тот чертеж, который дал Блуму Газим, был выполнен
четырьмя годами раньше.
на траве.
прижимался спиной, не позволял ему совсем упасть. Голова Газима, свесившись на
тонкой шее, покрытой обвисшими складками дряблой синеватой кожи, почти касалась
щекой плеча. Глаза его были закрыты. К уголкам полуоткрытого рта прилипли
пузырьки желтоватой слюны.
для старика было так важно передать ему план Города четырехлетней давности?..
Похоже, Тюн Газим и сам этого не знал. Он просто выполнял обещание, данное
когда-то своему другу Стимону. А сам Стимон не мог уже ответить на этот вопрос.
Но он был уверен, что тот, в чьи руки попадет этот лист целлулоида, сумеет сам
отыскать разгадку.
просто выдумал странную историю про некий Разлом, в которую сам же свято
уверовал? Старик, проживший 96 лет, - в его сознании реальная жизнь давно уже
перемешалась с лохмотьями воспоминаний и обрывками видений. Какой еще Разлом
мог поглотить 92-ю улицу, если вот она?...
92-ю улицу. И в ту же секунду все тело его напряглось, как у охотничьего пса,
почуявшего дичь. Он быстро выдернул из-под плана Газима, который лежал сверху,
свой план и положил оба листа рядом.
существовала. И заключалась она в расположении улиц. Порядок нумерации улиц был
соблюден на обоих планах. Но, если на той, что принадлежала Блуму, 92-я улица
стояла 5-й от начала, то на карте Газима Город начинался с 92-й улицы! За ней
следовали улицы 91, 90, 89 - и далее в убывающем порядке. За четыре года все
улицы сместились на четыре позиции вниз по карте! А улицы с Первой по
Четвертую, которые прежде находились в самом конце, спустя четыре года
оказались в начале Города!
не мог. И еще какой-то Разлом, о котором говорил старик...
Правая рука неловко завернулась за спину. Старик даже не сделал попытки
подняться. Он так и остался лежать... Неподвижно... Как мертвый...
Ударов сердца он не почувствовал.
яблоко, - белое с красноватыми прожилками.
тело старика, затем рывком поднялся на ноги и беспомощно огляделся по сторонам.
Помощи или совета спросить было не у кого. А что он мог сделать сам?... Если
только...
полпути он вернулся, подхватил с газона оба листа с планами Города, быстро и
неловко свернул их, сунул в карман и снова побежал на другую сторону улицы.
ухватился рукой за дверную ручку.
откуда прибежал. - Его имя Тюн Газим! Он, наверное, живет в этом доме...
Маккефри Энн
Прозоров Александр
Контровский Владимир
Свержин Владимир
Пехов Алексей
Прозоров Александр