хозяев. А если еще удастся освободить их от подозрений, будто бы за
легальной целью журналиста спрятана какая-то нелегальная, мы вообще можем
чувствовать себя как на курорте.
осложняется, - кому это не ясно? Мы оказываемся либо в состоянии войны, либо
вооруженного нейтралитета, но всегда в полной боевой готовности, и то же
происходит с нашими хозяевами и "героями", которых, как видите, я вынужден
на этот раз взять в кавычки.
применение своего метода сбора материала.
Закавказья, в котором рассказывалось о секретаре райкома комсомола -
человеке, десять лет проработавшем на одном месте и в одной должности. Автор
письма, кстати анонимный, приводил множество фактов, свидетельствующих о
деградации секретаря: взятки, присвоение государственных средств,
зазнайство, пьянки, разврат. Разумеется, при этом крахом шла союзная работа
в районе, отчетность была "липовой", из тысяч состоящих на учете
комсомольцев триста были "мертвыми душами" - давно выбыли, но сохранялись
для вида, для "масштаба".
заикнешься о цели приезда, как из района немедленно будут убраны или
предупреждены люди, способные разоблачить секретаря, компрометирующие
документы спрятаны или уничтожены, то есть помехи в сборе материала окажутся
решающими.
версию, с которой можно явиться в район, не вызывая лишних подозрений, - не
лишние все же будут, - а затем относительно спокойно выйти на факты,
сообщенные в письме. Подобным прикрытием может быть, к примеру, кампания с
отчетами и выборами в комсомоле. Естественно ли выглядит желание
корреспондента оказаться именно в том районе республики, где работает
опытный, с десятилетним стажем, секретарь, чтобы написать о ходе кампании?
Естественно. Логично ли будет, наткнувшись во время работы на "мертвые
души", через них ввинтиться в главную тему? Логично. А пока журналист
"наткнется", он успеет сориентироваться, наметить и закрепить на месте
потенциальных обличителей секретаря, добыть какие-то документальные
подтверждения его художеств и, возможно, даже найти автора анонимки. Затем,
убедившись в справедливости обвинений, журналист может "поднять забрало", а
в случае, если обвинения не подтвердятся, молча уехать домой, так и не
раскрыв карт, чтобы никого не волновать и не тревожить.
основания, когда иначе мы рискуем вернуться в редакцию без материала -
пустыми. "Крышу" следует придумывать заранее и с таким расчетом, чтобы она,
с одной стороны, надежно закрывала главную цель приезда, а с другой - не
препятствовала возможности ее достичь, больше того, облегчала выход на
главную тему, да так естественно, чтобы окружающие не обижались на временную
утайку от них основной задачи.
в нашем примере - с обкомом комсомола? Миновать его и сразу являться на
место, в район, пред светлые очи подозреваемого секретаря? Ну что ж, не
исключаю этого варианта. Потому что обманывать руководителей мы не вправе,
да и какие у нас для этого основания? - но и правду говорить раньше времени,
прежде всяких проверок, тоже не хочется, дабы напрасно их не смущать. Но
есть еще один выход из положения, который кажется мне предпочтительней:
прийти в обком с визитом вежливости, весьма приблизительно очертить круг
тем, которые могут интересовать журналиста в "свободной" поездке по области,
и, уходя, оговорить возможность более обстоятельного разговора на обратном
пути, что, кстати, непременно следует сделать, собрав материал о злополучном
секретаре. Все были довольны, декорум - соблюден, обид - никаких.
задание, продиктованное необычным обстоятельством: директор цементного
завода на Украине запретил рабочим, служащим и инженерам своего предприятия
читать один номер нашей газеты, при этом распорядился снять его со стенда,
расположенного на территории завода, изъял из заводской библиотеки и даже из
личной
номере "Экономической газеты" описывалось нечто, что соответствовало
обстановке на заводе и не должно было, по мнению директора, будоражить умы
людей. Обо всем этом сообщалось опять-таки в анонимном письме, в котором,
между прочим, еще говорилось, что рабочие дважды тайком вывешивали газету на
стенд и дважды рассерженный директор приказывал ее срывать.
перспективы описать его на страницах газеты, скажем, из-за нетипичности, но
разобраться в деле я был обязан, поскольку редакция не хотела оставлять
событие непроясненным.
директора объяснений, предъявив ему анонимку? А он возьмет и откажется! Мол,
ложь все это и клевета, ничего подобного не было, не кретин же я, в самом
деле, чтобы идти на такую глупость! Чем опровергнуть? Искать доказательства
на стороне? У кого? Есть ли уверенность, что заводской библиотекарь или
сотрудник, из личной подписки которого была изъята "Экономическая газета",
подтвердят сообщение анонимщика? Если факт действительно имел место, он -
красноречивое свидетельство неблагополучной атмосферы на заводе, отношения к
критике, вернее, ее зажима, и то обстоятельство, что вопиющий запрет
излагался не в открытом письме в редакцию, а в анонимном, лишний раз
подтверждало бесперспективность поисков доказательств на стороне. А
придумывать "крышу" тоже вроде бы не имело смысла, поскольку "ввинчиваться"
в событие пришлось бы трудно и долго, а времени мне отпустили всего два дня.
метод "холодные уши", или, если угодно, "глупее глупого". Пришел к
директору, дал ему прочитать анонимку и сказал, что во всей происшедшей
истории редакцию волнует прежде всего проблема директорского авторитета.
Мол, распоряжение изъять газету исходило, вероятно, из каких-то существенных
соображений, - кто же посмел не подчиниться директору, поставить под
сомнение верность его приказа? Кто вешал газету на стенд вопреки его
указанию? Что за личность решила жаловаться в редакцию? И так далее, и все
на тему: авторитет руководителя и способы его поддержания.
Однако на что я рассчитывал? На то, что, если директор действительно наложил
запрет на центральную газету, он не должен быть умным и тогда "клюнет" на
мой метод. Если же директор не дурак, он никогда бы не вынес подобного
запрета, факт, таким образом, не подтвердился бы, и мы оба посмеялись бы над
письмом анонимщика и над моим нелепым ходом.
глупее его, и он поверил, что журналист "с холодными ушами". В течение
получаса мною были получены все необходимые сведения: из каких соображений
был отдан приказ изъять газету, как отнеслась к приказу заводская
общественность, кто проявил высокую сознательность, а кто не проявил, какие
личности подозреваются в тайном вывешивании газеты на стенд и даже кто может
быть автором письма в редакцию. Разумеется, свой откровенный рассказ
директор сопровождал рефреном: как тяжело поддерживать авторитет
руководителя!
нетипичность, он позволяет сформулировать следующий позитивный вывод. К
сожалению, находясь в командировке и занимаясь сбором материала, мы очень
вредим себе, когда напрягаем наши силы, чтобы "произвести впечатление". Мы
стараемся говорить только умные слова, ходить солидной походкой и делать
вид, что все знаем и понимаем. Чистые "Сократы" - все как один! Мы даже
тщимся выглядеть умнее, чем есть на самом деле, хотя самое разумное, что
может придумать журналист, так это казаться глупее, когда почувствует, что
интеллект мешает! Зачем мы вылеза-ем из собственной кожи? Почему не работаем
попроще? Увы, наше стремление понятно, оно основано либо на престижных
соображениях, либо на нашем тщеславии, но совершенно не оправданно, если
брать за критерий результат, к которому мы стремимся. Журналистам, которые
"умнее" всех окружа-ющих, очень трудно собирать материал. И вообще, пусть
потом, после опубликования статьи или очерка, люди скажут: "Надо же, ходил
дурак дураком, а как точно все написал!", чем: "Надо же, какое производил
прекрасное впечатление, а напечатал такую белиберду!"
оружие журналиста. Не надо торопиться с высказыванием своего понимания
ситуации и проблемы, своих предположений и догадок, как бы они точны ни
были. Куда полезнее большую часть времени проводить в командировке "с
холодными ушами", по принципу: все вокруг умницы, один я чего-то не понимаю!
Лучшая маска для газетчика - это маска преувеличенной деловитости. Под ней
должно скрываться и ликование, и обладание догадкой, и превосходство знаний.
которому приехали, излагаем всю сумму предполагаемых претензий и действуем
"с открытым забралом". Сразу скажу, что считаю этот метод принципиально
правильным и, если угодно, универсальным - в том смысле, что, какой бы путь
мы ни избрали, собирая материал, заканчивать его должны с тем же "открытым
забралом".
праву "противника" на защиту.
в поисках контрдоводов на более углубленное и всестороннее изучение
проблемы. Стало быть, мы получаем дополнительную гарантию от предвзятости, а
убедив себя, легче убедим читателя.
снимает излишки недоверия к журналистам, что очень важно для установления
контактов с собеседниками и в конечном итоге для добывания истины.
программы. Вживаясь в проблему, получая все доводы "за" и "против", мы
Березин Федор
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Земляной Андрей
Куликов Роман