ожидал, оттого, что он будто считался частым гостем в этом доме. Затем
кто-то поскребся в дверь, и, лапой надавив на нее, в столовую из кухни
пролез сквозь щель огромный заспанный кот, лениво мяукнул, с любопытством
пожмурился на Алексея и, замурлыкав, стал делать восьмерки вокруг его ног,
потерся боком о шпору и после этого изучающе понюхал ее, стараясь не
наколоть себе нос.
познакомимся, что ли?
простучали каблуки, и вышла Валя, уже одетая, готовая; летнее солнце
оставило на ее волосах свои следы - они стали еще светлее; и эти волосы, и
не совсем пропавший загар на ее лице напомнили ему вдруг о том знойном дне
и о той июльской грозе за городом, когда от ее влажных волос пахло
дождевой свежестью, увядшей ромашкой и он обнимал ее за вздрагивающие
плечи, целуя ее холодные губы... Он все поглаживал тершегося о шпору кота,
не мог сразу избавиться от того ощущения ее мокрых волос, ее губ, а она,
оглядев себя, подтянуто прошлась перед ним.
но сегодня я командую, и ты полностью будешь мне подчиняться. Согласен?
всплыла серия ракет, озарила воду и деревья, рассыпалась мерцающим
фантастическим светом и длинные огни стали падать в пруд, как кометы,
Алексей проводил зеленые нити взглядом, обернулся к Вале, спросил:
подфутболю ее в пруд. Не до танцев...
настроение. Что с ней делать? Досада какая!
что-нибудь придумаем...
одной ноге, посмотрела на снятую туфлю, проговорила со вздохом:
на перила мостика, подобрала под себя ногу в чулке.
туфлю в руках, сначала не зная, что с ней делать, туфля же еще хранила
живое тепло, была узенькой, лаковой, какой-то беспомощной от этого - и он,
ни разу в жизни не имея дела с этими хрупкими женскими вещами, наконец
решился и начал растягивать задник осторожно; что-то треснуло в ней, и
Валя ахнула даже.
свою силу. Это ведь туфля - не орудие! Дай, пожалуйста, иначе останусь
босиком... - Она спрыгнула с перил, потопала надетой туфлей, договорила с
опущенными ресницами: - Ну ладно уж. Спасибо, - и, прощая, подняла на него
глаза, словно чем-то синим осветив на миг, а он, мысленно ругая себя за
свою медвежью услугу, готовый сказать, что его фронтовых денег, полученных
за подбитые танки, хватит на десяток пар туфель, взял ее под руку, спросил
с озадаченностью:
смеха и огней; им обоим было тревожно немного: Алексею - от
рассеянно-ласкового, затуманенного взгляда Вали, оттого, что покорная рука
ее доверительно лежала на его рукаве; ей - оттого, что казалось, будто она
снова плывет с ним по той теплой реке, как в ту звездную ночь, а под ними
жуткая, чернеющая глубина.
круг "чертова колеса", там разносился озорной визг, и Валя, сильно сжав
локоть Алексея, снова сказала шепотом:
Карапетянц, оба потные, на погонах поблескивало конфетти, закричали
одновременно:
углубленно-серьезные лица, и Зимин покраснел. - А-а, ты не один! Извините,
пожалуйста!
руку и, чувствуя крепкое ответное пожатие, несколько смущенно назвали
фамилии, потом подумали и назвали свои имена.
своего вопроса неловкое переминание товарищей.
Карапетянц, предупреждая его, кашлянул дипломатично.
хорошо! Знаете, оттуда весь парк виден, ракеты, огни!..
серьезно:
понимаешь, спасать!
Зимин. - Ну, до свидания, мы должны идти, Ким. Нам надо. - И необъяснимо
почему обратился к Вале по всей форме: - Разрешите идти?
улыбаясь:
нее шныряющими стайками бегали мальчишки, лезли на деревья, на спины
людей, стараясь через их головы увидеть все, что делалось за барьером;
соединенный хохот и гул голосов волной проходил по сгрудившейся толпе и
замирал; иногда в короткой тишине слышались вопросы:
остроносого мальчишку в кепке с пуговкой.
сухие и звонкие щелчки, увидели холодную глубину тира, освещенную
электрическими лампочками; сразу чуть-чуть запахло порохом и мокрыми
опилками. Оказывается, стреляли двое военных; один из них, судя по эмблеме
на погонах, курсант автомобильного училища, с неподвижным, равнодушным
лицом, белобровый, весь как бы непроницаемый, стоял перед барьером,
опершись на духовое ружье, в уголке тонкого рта зажата потухшая папироса;
новенькая фуражка была сдвинута на затылок; другой - лежа грудью на
барьере, со старанием целился, долго устраивая локоть, шинель неуклюже
коробилась на широкой его спине.
голоса неистово закричали мальчишки:
погон и без ремня слегка толкнул плечом Алексея, выговорил с азартом и
огорчением:
училища, должно?
зрителям, и Алексей, к своему удивлению, узнал Полукарова - тот, как будто
не видя толпы позади барьера, не слыша криков мальчишек, все потирал на
переносице след от очков, не выказывая никакой заботы. "Что его занесло
сюда?" - подумал Алексей сначала недовольно, но тут же при виде
заведующего тиром не мог сдержаться и рассмеялся. Заведующий тиром,
круглый, лысый, как бильярдный шар, театрально разведя руками перед
Полукаровым, подкатился на коротких ножках к автомобилисту, услужливо и с
особой ловкостью зарядил ружье и послал в глубину тира воздушный поцелуй.
совсем неохотно уперся локтями в барьер - и мгновенно выстрелил. Дальняя
фигурка медведя кувыркнулась среди мишеней. Зрители загудели:
- Эх, артиллерист! Бе-еда. Стрелок с тыловой кухни!
Алеша? Он кто?
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия