read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



безмятежность и улыбалась преступному полю битвы, как она улыбалась ему,
когда оно было еще невинным. Жаворонки пели над ним в высоте; ласточки
носились взад и вперед, камнем падали вниз, скользили по воздуху; тени
летящих облаков быстро гнались друг за дружкой по лугам и нивам, по лесу и
брюквенному полю, но крышам и колокольне городка, утонувшего в садах, и
уплывали в яркую даль, на грань земли и неба, где гасли алые закаты. На
полях сеяли хлеб, и он поспевал, и его убирали в житницы; река, некогда
багровая от крови, теперь вертела колесо водяной мельницы; пахари,
посвистывая, шагали за плугом; косцы и сборщики колосьев спокойно занимались
своей работой; овцы и волы паслись на пастбище; мальчишки кричали и
перекликались в полях, отпугивая птиц; дым поднимался из деревенских труб;
воскресные колокола мирно позванивали; старики жили и умирали; робкие
полевые животные и скромные цветы в кустарниках и садах вырастали и гибли в
положенные для них сроки; и все это - на страшном, обагренном кровью поле
битвы, где тысячи людей пали в великом сражении.
Но вначале среди растущей пшеницы кое-где виднелись густо-зеленые
пятна, и люди смотрели на них с ужасом. Год за годом появлялись они на тех
же местах, и было известно, что на этих плодородных участках множество людей
и коней, погребенных вместе, лежат в удобренной их телами земле. Фермеры,
пахавшие эти места, отшатывались при виде кишевших там огромных червей, а
снопы, сжатые здесь, много лет называли "снопами битвы" и складывали
отдельно, и никто не запомнит, чтобы хоть один такой "сноп битвы" положили
вместе с последними собранными с полей снопами и принесли на "Праздник
урожая". Долго еще из каждой проведенной здесь борозды появлялись на свет
божий осколки оружия. Долго еще стояли на поле битвы израненные деревья;
долго валялись на местах ожесточенных схваток обломки срубленных изгородей и
разрушенных стен; а на вытоптанных участках не росло ни травинки. Долго еще
ни одна деревенская девушка не решалась приколоть к волосам или корсажу
цветок с этого поля смерти, - даже самый красивый, - и спустя многие годы
люди все еще верили, что ягоды, растущие там, оставляют неестественно темные
пятна на срывающей их руке.
И все же годы, хоть и скользили они один за другим так же легко, как
летние облака по небу, с течением времени уничтожили даже эти следы давнего
побоища и стерли в памяти окрестных жителей предания о нем, пока не стали
они как старая сказка, которую смутно вспоминают зимним вечером у камелька,
но с каждым годом забывают все более. Там, где полевые цветы и ягоды столько
лет росли нетронутыми, теперь были разбиты сады, выстроены дома, и дети
играли в войну на лужайках. Израненные деревья давным-давно пошли на дрова,
что пылали и трещали в каминах, и наконец сгорели. Темно-зеленые пятна в
хлебах были теперь не ярче, чем память о тех, кто лежал под ними в земле.
Время от времени лемех плуга все еще выворачивал наружу куски заржавленного
металла, но никто уже не мог догадаться, чем были когда-то эти обломки, и
нашедшие их недоумевали и спорили об этом между собой. Старый, помятый
панцирь и шлем уже так давно висели в церкви над выбеленной аркой, что
дряхлый, полуслепой старик, тщетно стараясь рассмотреть их теперь в вышине,
вспоминал, как дивился на них еще ребенком. Если б убитые здесь могли ожить
на мгновение - каждый в прежнем своем облике и каждый на том месте, где
застигла его безвременная смерть, то сотни страшных изувеченных воинов
заглянули бы в окна и двери домов; возникли бы у очага мирных жилищ;
наполнили бы, как зерном, амбары и житницы; встали бы между младенцем в
колыбели и его няней; поплыли бы по реке, закружились бы вокруг мельничных
колес, вторглись бы в плодовый сад, завалили бы весь луг и залегли бы
грудами среди стогов сена. Так изменилось поле битвы, где тысячи и тысячи
людей пали в великом сражении.
Нигде, быть может, оно так не изменилось, как там, где лет за сто до
нашего времени, рос небольшой плодовый садик, примыкавший к старому
каменному дому с крыльцом, обвитым жимолостью, - садик, где в одно ясное
осеннее утро звучали музыка и смех и где две девушки весело танцевали друг с
дружкой на траве, а несколько деревенских женщин, стоя на приставных
лестницах, собирали яблоки с яблонь, порой отрываясь от работы, чтобы
полюбоваться на девушек. Какое это было приятное, веселое, простое зрелище:
погожий день, уединенный уголок и две девушки, непосредственные и беспечные,
танцующие радостно и беззаботно.
Я думаю, - и, надеюсь, вы согласитесь со мной, - что, если б никто не
старался выставлять себя напоказ, мы и сами жили бы лучше, и общение с нами
было бы несравненно приятнее для других. Как хорошо было смотреть на этих
танцующих девушек! У них не было зрителей, если не считать сборщиц яблок на
лестницах. Им было приятно доставлять удовольствие сборщицам, но танцевали
они, чтобы доставить удовольствие себе (по крайней так казалось со стороны),
и так же невозможно было не восхищаться ими, как им - не танцевать. И как
они танцевали!
Не так, как балетные танцовщицы. Вовсе нет. И не так, как окончившие
курс ученицы мадам Такой-то. Ни в какой степени. Это была не кадриль, но и
не менуэт даже не крестьянская пляска. Они танцевали не в старом стиле и не
в новом, не во французском стиле и не в английском, но, пожалуй, чуть-чуть в
испанском стиле, - хоть сами того не ведали, - а это, как мне говорили,
свободный и радостный стиль, и его прелесть - в том, стук маленьких
кастаньет придает ему характер обаятельной и вольной импровизации. Легко
кружась друг за дружкой, девушки танцевали то под деревьями сада, то
опускаясь в рощицу, то возвращаясь на прежнее место, казалось, что их
воздушный танец разливается по солнечному простору, словно круги,
расходящиеся по воде. Их распущенные волосы и развевающиеся юбки, упругая
трава под их ногами, ветви, шелестящие в утреннем возне, яркая листва, и
пятнистые тени от нее на мягкой юной земле, ароматный ветер, веющий над
полями и охотно вращающий крылья отдаленной ветряной мельницы, - словом,
все, начиная с обеих девушек и кончая далеким пахарем, который пахал на паре
коней, так отчетливо выделяясь на фоне неба, точно им кончалось все в мире,
- все, казалось, танцевало.
Но вот младшая из танцующих сестер, запыхавшись и весело смеясь,
бросилась на скамью передохнуть. Другая прислонилась к ближнему дереву.
Бродячие музыканты - арфист и скрипач - умолкли, закончив игру блестящим
пассажем, - так они, вероятно, желали показать, что ничуть не устали, хотя,
сказать правду, играли они в столь быстром темпе и столь усердствовали,
соревнуясь с танцорками, что не выдержали бы и полминуты дольше. С лестниц
пчелиным жужжанием донесся гул одобрения, и сборщицы яблок, как пчелы, снова
взялись за работу.
Взялись тем усерднее, быть может, что пожилой джентльмен, не кто иной,
как сам доктор Джедлер (надо вам знать, что и дом и сад принадлежали доктору
Джедлеру, а девушки были его дочерьми), поспешно вышел из дому узнать, что
случилось и кто, черт возьми, так расшумелся в его усадьбе, да еще до
завтрака. Он был великий философ, этот доктор Джедлер, и недолюбливал
музыку.
- Музыка и танцы сегодня! - пробормотал доктор, остановившись. - А я
думал, девочки со страхом ждут нынешнего дня. Впрочем, наша жизнь полна
противоречий... Эй, Грейс! Эй, Мэрьон! - добавил он громко. - Что вы тут,
все с ума посошли?
- А хоть бы и так, ты уж не сердись, отец, - ответила его младшая дочь,
Мэрьон, подбежав к нему и заглядывая ему в лицо, - ведь сегодня чей-то день
рождения.
- Чей-то день рождения, кошечка! - воскликнул доктор. - А ты не знаешь,
что каждый день - это чей-то день рождения? Или ты не слыхала, сколько новых
участников ежеминутно вступает в эту - ха-ха-ха! невозможно серьезно
говорить о таких вещах, - в эту нелепую и смехотворную игру, называемую
Жизнью?
- Нет, отец!
- Ну, да конечно нет; а ведь ты уже взрослая... почти, - сказал доктор.
- Кстати, - тут он взглянул на хорошенькое личико, все еще прижимавшееся к
нему, - сдается мне, что это твой день рождения?
- Неужто вспомнил, отец? - воскликнула его любимая дочка, протянув ему
алые губки для поцелуя.
- Вот тебе! Прими вместе с поцелуем мою любовь, - сказал доктор, целуя
ее в губы, - и дай тебе бог еще много-много раз - какая все это чепуха! -
встретить день!
"Желать человеку долгой жизни, когда вся она - просто фарс какой-то, -
подумал доктор, - ну и глупость! Ха-ха-ха!"
Как я уже говорил, доктор Джедлер был великий философ, сокровенная
сущность его философии заключалась в том, что он смотрел на мир как на
грандиозную шутку, чудовищную нелепость, не заслуживающую внимания разумного
человека. Поле битвы, на котором он жил, глубоко на него повлияло, как вы
вскоре поймете.
- Так! Ну, а где вы достали музыкантов? - спросил Доктор. - Того и
гляди, курицу стащат! Откуда они взялись?
- Музыкантов прислал Элфред, - промолвила его дочь Грейс, поправляя в
волосах Мэрьон, растрепавшихся во время танца, скромные полевые цветы,
которыми сама украсила их полчаса назад, любуясь юной красавицей сестрой.
- Вот как! Значит, музыкантов прислал Элфред? - переспросил доктор.
- Да. Он встретил их, когда рано утром шел в город, - они как раз
выходили оттуда. Они странствуют пешком и провели в городе прошлую ночь, а
так как сегодня день рождения Мэрьон, то Элфред захотел сделать ей
удовольствие и прислал их сюда с запиской на мое имя, в которой пишет, что,
если я ничего не имею против, музыканты сыграют Мэрьон серенаду. - Вот-вот!
- небрежно бросил доктор. - Он всегда спрашивает твоего согласия.
- И так как я согласилась, - добродушно продолжала Грейс, на мгновение
умолкнув и откинув назад голову, чтобы полюбоваться хорошенькой головкой,
которую украшала, - а Мэрьон и без того была в чудесном настроении, то она
пустилась в пляс, и я с нею. Так вот мы и танцевали под музыку Элфред, пока
не запыхались. И мы решили, что музыка потому такая веселая, что музыкантов
прислал Элфред. - Правда, Мэрьон?
- Ах, право, не знаю, Грейс. Надоедаешь ты мне с этим Элфредом!
- Надоедаю, когда говорю о твоем женихе? - промолвила старшая сестра.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 [ 55 ] 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.