Чтение 55–й страницы книги ~Браво, или в Венеции~

случае с одним патрицием этой республики, их всегда отличишь если не по
голосу, то по виду.

- Ну и хитрец же ты, Осия! Впрочем, твоя хитрость тебя и кормит.

- В этом наша единственная защита от всех несправедливостей, синьор.
Повсюду нас гонят, словно волков, и неудивительно, что иногда нам приходится
проявлять волчью ярость. Но зачем это я рассказываю обиды своего народа
тому, кто считает жизнь пышным маскарадом?

- Ладно, к делу. Я не помню, чтобы был тебе должен, и у меня нет
невыкупленных закладов.

- Праведный Самуил! Светская молодежь не всегда помнит минувшие дни,
синьор, иначе вы бы не говорили таких слов. Я не виноват, что вы, ваше
сиятельство, склонны позабыть о своих закладах. Но нет дельца на всем
Риальто, который бы не подтвердил наши счеты, возросшие уже до значительной
суммы.

- Ну, положим, ты прав. Так неужели ты будешь вымогать у меня деньги на
виду у всей этой толпы, зная, с кем имеешь дело?

- Я бы ни за что не решился позорить такого знатного патриция, синьор, и
поэтому не будем больше говорить на эту тему, считая, что, когда
потребуется, вы не станете отказываться от своей подписи и печати.

- Мне нравится твое благоразумие, Осия. Это залог тому, что ты пришел ко
мне по делу, менее неприятному, чем обычно. Но я спешу. Говори скорее, зачем
ты меня овал.

Осия, исподтишка и внимательно оглядевшись кругом, приблизился к мнимому
патрицию и продолжал:

- Синьор, пашей семье грозит большая потеря! Вы уже знаете, что сенат
неожиданно освободил вашего отца, платного и преданного государству сенатора
от должности опекуна донны Виолетты?

Якопо слегка вздрогнул, но это было вполне естественно для огорченного
влюбленного и скоро" соответствовало принятой им роли, чем разоблачало его,
ь - Успокойтесь, синьор, - продолжал Осия, - все мы в юности переживаем
подобные разочарования, это я знаю по собственному тяжкому опыту. Как в
торговле, так и в любви трудно предугадать успех, В этих делах видную роль
играет золото, и оно, как правило, выигрывает, Но опасность потерять
девушку, которую вы любите, и все ее состояние, гораздо серьезнее, чем вы
думаете, ибо меня только затем и послали, чтобы предупредить вас, что ее
вот-вот увезут из города.

- Куда? - поспешно спросил Якопо, что вполне отвечало характеру его роли.

- Вот это-то и надо узнать, синьор! Ваш отец - проницательный сенатор, и
временами ему хорошо известны все государственные тайны. Но на этот раз он
так неуверен, что, видно, ничего как следует не знает и лишь строит
предположения. Праведный Даниил! А ведь когда-то я предполагал, что этот
достойный патриций член Совета Трех!

- Он из древнего рода, и его права никем не оспариваются. Так почему же
ему и не быть членом Совета?

- Я ничего не имею против, синьор. Это мудрая организация, которая творит
добро и противодействует злу. На Риальто, где люди больше заняты своими
доходами, чем пустой болтовней о действиях своих правителей, никто не
говорит худо о Тайном Совете. Но, синьор, независимо от того, состоит ли он
членом Совета или сената, он намекнул на то, что нам грозит опасность
потерять...

- Нам? Уж, никак, и ты помышляешь о донне Виолетте!

- К чему мне эта девушка, синьор, у меня есть своя жена. Я говорю во
множественном числе, потому что в этом браке заинтересован не только род
Градениго, но и некоторые дельцы Риальто.

- Понимаю. Ты опасаешься за свои деньги.

- Если б я был из пугливых, я не давал бы их взаймы с такой готовностью.
Но, хотя состояния, которое вы унаследуете от отца, хватит, чтобы выплатить
любую ссуду, богатство покойного синьора Тьеполо только умножит ваши
гарантии.

- Признаю твою прозорливость и понимаю серьезность твоего предупреждения.
Но все-таки мне кажется, что у тебя нет иных оснований, кроме, боязни за
свои деньги.

- Не забудьте и некоторые намеки вашего достойного родителя, синьор.

- Разве он говорил что-нибудь еще?

- Он говорил загадками, синьор, но ему внимало ухо умудренного опытом
человека, и слова его не пропали даром. Богатую наследницу собираются увезти
из Венеции, в этом я уверен, и, так как тут затронуты и мои личные интересы,
я не пожалел бы лучшей бирюзы из своей лавки, чтобы узнать куда.

- Точно ли ты знаешь, что ее увезут сегодня в ночь?

- Ручаться не могу, но я почти уверен в этом.

- Довольно! Я позабочусь о своих и твоих интересах. Якопо махнул на
прощанье рукой и продолжил свой путь по Пьяцце.

- Если бы я сам побольше заботился о своих интересах, - пробормотал
ювелир, - как надлежит делать всякому, кто связан с этой проклятой знатью,
мне было бы все равно, выходи девушка хоть за турка!

- Осия! - шепнул вдруг кто-то в маске ему на ухо. - Два слова по секрету.

Ювелир вздрогнул - поглощенный своей недавней встречей, он даже не
заметил, как к нему подошел человек. Незнакомец был тоже одет в домино,
совершенно скрывавшее его фигуру.

- Что тебе нужно, синьор маска? - спросил осторожный ювелир.

- Сказать два слова по секрету. Ты можешь дать деньги под проценты?

- Это лучше спросить у государственного казначея! У меня много камней,
которые стоят гораздо меньше, чем весят. Я бы с удовольствием отдал их на
хранение кому-нибудь, кто счастливее меня и сможет их уберечь.

- Нет, это мне не подходит. Известно, что у тебя полно денег. Такие
дельцы, как ты, никогда не откажут в ссуде, гарантии которой так же прочны,
как законы Венеции! Тебе не в диковинку ссудить и тысячу дукатов.

- Те, кто называет меня богачом, синьор маска, любят подшучивать над
бедным сыном несчастного народа. Я не испытываю уж очень большой нужды, это
правда, но ссуда в тысячу дукатов мне не по плечу. Если бы вы хотели купить
аметист или рубин, благородный синьор, может быть, мы и заключили бы с вами
сделку.

- Мне нужны деньги, старик, а драгоценности я и сам могу тебе уступить! И
деньги нужны мне срочно, сейчас же, а болтать у меня нет времени! Говори
свои условия.

- Вы так настойчивы, синьор, что у вас, по-видимому, надежные гарантии?

- Я уже сказал, что мои гарантии не менее прочны, чем законы Венеции.
Итак, тысячу цехинов, и побыстрее! А насчет процентов - посоветуйся со своей
совестью.

Осия решил, что теперь для сделки возникли более подходящие условия, и
стал серьезно слушать незнакомца.

- Синьор, - сказал наконец ювелир, - тысяча дукатов не валяются на
площади. Прежде чем одолжить их, необходимо долго и терпеливо их
зарабатывать. А тот, кто хочет их занять...

- ..стоит подле тебя!

- ..должен быть хорошо известен на Риальто.

- Под солидный залог ты ссужаешь деньги и маскам, осторожный Осия! Или
молва преувеличивает твое великодушие?

- Достаточный залог рассеивает мои сомнения, даже если клиент мне так же
неизвестен, как члены Совета Трех. Но в данном случае я не вижу ничего
похожего. Приходите ко мне завтра в маске или без нее, как вам больше
нравится, потому что я не имею обыкновения совать нос в чужие секреты
больше, чем этого требуют мои собственные интересы, и я пошарю в своих
сундуках хотя они могут оказаться такими же пустыми, как сундуки некоторых
наследников Венеции.

- Мои дела не терпят отлагательства! У тебя есть деньги при себе? Я
согласен на любые проценты.

- Я мог бы собрать нужную сумму у моих знакомых под залог драгоценных
камней. Но тот, кто обратится к ним с такой просьбой, должен гарантировать
выплату.

- Значит, можно будет получить деньги? В этом я могу быть уверен?

Осия колебался, потому что все его старания угадать, кто скрывается под
маской, оказались тщетными, и если он считал благоприятным знаком
самоуверенный тон незнакомца, то нетерпение, с которым тот требовал денег,
невольно настораживало ростовщика.

- Я повторяю с помощью моих друзей, - сказал осторожно Осия.

- Такая неопределенность мне не подходит! Прощай, Осия, поищу где-нибудь
еще.

- Если бы вам предстояло уплатить эти деньги за брачную церемонию, вы и
то, наверно, спешили бы не больше! Надеюсь, два моих друга сейчас дома, и
часть денег будет у меня на руках.

- Я не могу полагаться на такую случайность.

- Вы ошибаетесь, синьор, риск очень невелик, так как один из них прикован
к постели, а второй не пропускает дня, чтоб не навестить его.

- Никакая случайность не должна грозить нашему договору. Деньги под залог
и твоя совесть - как третейский судья! Я не хочу вступать в сомнительные
сделки, за которыми последует отказ под предлогом того, что другие стороны
не удовлетворены.

- Праведный Даниил! Чтоб услужить вам, я, пожалуй, рискну! Один известный
ювелир - Леви из Ливорно - оставил мне кошелек как раз с нужной вам суммой
на указанных условиях я могу воспользоваться этими деньгами и вернуть их ему
спустя некоторое время.

- Очень благодарен тебе, Осия, - сказал незнакомец, слегка приподняв и
тут же опустив маску. - Это существенно сократит наши переговоры. Деньги
того ювелира у тебя с собой?

Осия остолбенел. Приподнятая маска раскрыла ему две истины: во-первых, он
доверил своп сомнения насчет намерений сената по отношению к донне Виолетте
какому-то незнакомцу и, во-вторых, откровенно признав, что располагает
необходимой суммой, он лишился единственного предлога, под которым ему
удалось бы отказать в деньгах Джакомо Градениго.