все-таки не вышло. Почему? Почему не спихнули нас в Волгу?
дверью.
Только ракеты. И бледная, совсем растерявшаяся звездочка среди них. И Волга
- широкая, спокойная, гладкая, в одном только месте, против водокачки, не
замерзла. Говорят, она никогда здесь не замерзает.
дурак! В нескольких домах сидят еще русские. Пусть сидят. Это их личное
дело...
точно прыщи, два прыща на макушке - баки... Ох, и измучили они нас. Даже
сейчас противно смотреть. А за теми вот красными развалинами,- только стены
как решето остались,- начинались позиции Родимцева - полоска в двести метров
шириной. Подумать только - двести метров, каких-нибудь несчастных двести
метров! Всю Белоруссию пройти, Украину, Донбасс, калмыцкие степи и не дойти
двести метров... Хо-хо!
всего нравится. Может быть, еще Ширяев, Фарбер спросят меня - почему? Или
тот старичок пулеметчик, который три дня пролежал у своего пулемета,
отрезанный от всех, и стрелял до тех пор, пока не кончились патроны? А потом
с пулеметом на берег приполз. И даже пустые коробки из-под патронов
приволок. "Зачем добро бросать - пригодится". Я не помню даже его фамилии.
Помню только лицо его - бородатое, с глазами-щелочками и пилоткой поперек
головы. Может, он тоже спросит меня - почему? Или тот пацан-сибирячок,
который все время смолку жевал. Если б жив остался, тоже, вероятно, спросил
бы - почему? Лисагор рассказал мне, как он погиб. Я его всего несколько дней
знал, его прислали незадолго до моего ранения. Веселый, смышленый такой,
прибауточник. С двумя противотанковыми гранатами он подбежал к подбитому
танку и обе в амбразуру бросил.
задаешь, и ни черта, ни черта ты не понимаешь. Иди сюда. Иди, иди... Давай
обнимемся. Мы оба с тобой выпили немножко. Это вовсе не сентиментальность,
упаси бог. И Валегу давай. Давай, давай... Пей, оруженосец!.. Пей за победу!
Видишь, что фашисты с городом сделали... Кирпич, и больше ничего... А мы вот
живы. А город... Новый выстроим. Правда, Валега? А немцам капут. Вот идут,
видишь, рюкзаки свои тащат и одеяла. О Берлине вспоминают, о фрау своих. Ты
хочешь в Берлин, Валега? Я хочу. Ужасно как хочу. И побываем мы там с тобой
- увидишь. Обязательно побываем. По дороге только в Киев забежим на минутку,
на стариков моих посмотреть. Хорошие они у меня, старики, ей-богу... Давай
выпьем за них,- есть там еще чего, Чумак?
помню уж за что. А кругом все стреляют и стреляют, и небо совсем уж
фиолетовое, и визжат ракеты, и где-то совсем рядом наяривает кто-то на
балалайке "Барыню".
передал.
вызывают? По случаю победы? Связной смеется:
Нашу и Тридцать девятую бросают туда.
солому с шинели.
подвале. Раз-два...
инженер, пошли НП копать. С места в карьер - мозоли наращивать.
- факт. А может, и в доме где-нибудь пристроимся из окна... Пошли.
придется. Даст бог, живы останемся.
"Баррикадами" зажигаются "фонари". Наши "фонари", не немецкие.
плетутся они к Волге. Молчат. А сзади сержантик - молоденький, курносый, в
зубах длинная изогнутая трубка с болтающейся кисточкой. Подмигивает нам на
ходу:
смеется.
были больше 25 лет назад, летом 1945 года, но в книгу не вошли. И не вошли
по следующей причине. Закончив две части повести (кончались они тогда
подготовкой к танковой атаке на водонапорные баки Мамаева кургана - глава
26-я), я отпечатал их на машинке и приступил к третьей части - к танковой
атаке и последовавшим за ней событиям.
Польше, Австрии, Чехословакии. Работа была прервана. Перед отъездом я успел
только дать своему другу-москвичу отпечатанный текст - пусть отвезет в
Москву, покажет кому-нибудь, авось...
в конце концов попала в "Знамя". Всеволоду Вишневскому она понравилась, и
решено было немедленно сдать ее в набор. Но с условием: не канителиться с
3-й частью, а тут же, в Москве (я приехал из Киева), срочно написать
концовку и сразу же - в типографию. Так родились последние четыре главы.
наше расположение,- вымазанного в белую краску танка с черной корявой цифрой
"7" на боку.
полях сделали три десятиметровых прохода, габариты отметили колышками.
Расположение
Некрасов В. В хвзни и в письмах.- М.: Сов. писатель, 1971 немецких минных
полей, вернее отдельных заминированных участков, перенесли на
соответствующие карты и лично каждому командиру танка показали путь
следования...
себе внимание противника. Одновременно через три прохода двинутся танки с
десантами по четыре человека на машине. Задача - смять огневые точки
противника и выехать в тыл водонапорным бакам. За танками - пехота - первый
батальон. Артподготовки никакой. Все на неожиданности.
сосредоточивают на нем огонь. Ширяев дает сигнал танкам. Они благополучно
переползают через маскировавший их вал и въезжают в проходы.
знает на какой мине. В самом неожиданном месте - метрах в двадцати от наших
минных полей. Подрывается и останавливается как вкопанный. Следующий за ним
второй танк делает крутой поворот вправо и прямо въезжает в наше собственное
минное поле № 11-бис - самое дьявольское из всех, смешанное из
противотанковых и противопехотных мин. И тоже подрывается. Растерявшиеся
десантники соскакивают на землю, на "мышеловки" - ПМД. Двое взлетают на
воздух...
прохода, заметив суматоху, останавливаются, открывают беспорядочный огонь,
тоже пятятся назад. Только два танка третьего прохода едут прямо на баки и