перы остались далеко позади, рассчитывать можно было только на себя. Два
на два - нормально. И Сашка стоит троих, к тому же у него автомат... А
те не ожидают отпора, значит, растерянность, замешательство, дрожь в ру-
ках...
няя степь, черный асфальт в лучах фар, мелькнувший съезд на проселок.
Попов затормозил, управляемым юзом вошел в поворот, и мысли исчезли, ос-
тались только кадры, отснятые в жесткой манере: черно-белые, без всякого
украшательства, прыгающей камерой - непроглядная ночь и два слабых жел-
тых огонька вдали, остатки сугробов по сторонам проселка, слепящие огни,
настигающие сзади...
капотом в сугроб.
дверцу, дернул тросик, привязанный к замку правой, и прыгнул в открыв-
шийся проем. Когда он выпадал в снег, грохнул выстрел. Все, руки развя-
заны! Кадры закрутились с огромной скоростью: кувырок по мерзлой земле,
холод за шиворотом и в руках, пружинистый прыжок на полусогнутые ноги,
выброшенный перед собой пистолет над крышей кабины, набегающий Гребень,
вспышка и рывок рифленой пластмассовой рукояти.
напарником и своим первым наставником, сержантом Клинцовым. Их взгляды
встретились за мгновение до выстрела, и Волк дрогнул: пуля прошла мимо.
Впрочем, может, сыграла роль спешка и неудобное положение. В следующую
секунду Клинцов выронил пистолет, нелепо размахивая руками, отлетел на-
зад и рухнул на заснеженную землю. Пленка остановилась.
огоньки вдали, ашотовская "Волга" и находящийся в розыске "жигуль" цвета
"коррида", распластанные на снегу тела "трассовиков", Валера Попов с
пистолетом, оттягивающим руку до колена...
ного облегчения от того, что все позади. И было тревожно от того, что
что-то не так... Сергеев из машины не вышел!
ванной поверхности и до замирания сердца боясь обнаружить пулевую пробо-
ину, но обшивка была цела. Так же медленно он открыл дверь, потрогал хо-
лодное лицо гиганта, нащупал запястье. Пульса не было.
восудия окружила огромная толпа, жадно впитывающая просачивающиеся из
зала слухи.
лючие шинели конвоя, откатывала назад.
тель.
вать, живьем в землю зарыть...
крылечко выставили мощный динамик, и несколько сот человек, замерев,
слушали перечень злодеяний подсудимого. Иногда по рядам слушателей про-
бегал возмущенный стон:
шей мере наказания - расстрелу..."
"Есть, есть на свете справедливость!"
газеты. Население встретило приговор с одобрением.