Чтение 55–й страницы книги ~День Луны~

такой ситуации, не имея четкого ответа, было хуже всего. Он все-таки
рискнул, снова набирая номер нужного ему сотового телефона в Москве. И когда
ему ответил знакомый голос Аркадия Александровича, он, уже не сомневаясь,
радостно спросил:

- Это гомеопатическая аптека?

- Нет, - быстро и так же радостно ответил Аркадий Александрович, - вы не
туда попали.

Переда закрыл свой телефон и посмотрел на Виктора.

- Ну, парень, - сказал он, улыбаясь, - мы с тобой родились в рубашке.
Скоро будем миллионерами.

Виктор невольно улыбнулся в ответ. Перед глазами почему-то возник убитый
Сергей.

Может, его и не нужно было привозить с собой в Испанию, подумал вдруг
Виктор. Значит, отчасти кровь товарища была и на нем. От этой мысли снова
становилось нехорошо. Но он ничего не сказал, через силу улыбнувшись Переде.
Может, действительно деньги заменяют все. Родину, друзей, близких и даже
такое неприличное понятие, как "совесть". Может быть... Он закрыл глаза.
Осталось ждать совсем немного.

Москва. 18 часов 30 минут

Когда раздался еще один звонок по сотовому телефону Аркадия
Александровича, он быстро взял телефон и громко, радостно сказал:

- Нет, вы не туда попали.

После чего убрал телефон, заметно успокаиваясь. Абуладзе заметил и этот
странный разговор, понимая, что террористы решили говорить по сотовым
телефонам только условными, ничего не значащими фразами, чтобы их невозможно
было понять никому из наблюдателей. Но, судя по заметно повеселевшему
Майскому, стало ясно, что разговор был продуман до мелочей и звонивший ждал
подтверждения Майского, которое, очевидно, получил. В другом конце зала,
ближе к сувенирному магазину, сидели Седой и Карина. За стойкой дежурных
разместился Эдик. Бармин стоял у входа на лестницу, а Константин бесцельно
бродил по залу. С дивана, расположенного ближе к выходу, где сидели Абуладзе
и Майский, было видно, как к самолету начали подвозить бутылки с водой,
кипятильники, называемые КУ-200, и шкафы, именуемые ШЭДами, заполненные
едой.

- Неплохо, - одобрительно сказал Майский, взглянув на часы, - кажется, мы
уже скоро сможем вылететь.

- Да, - подтвердил Абуладзе, - но вы пока не дали нам капсулы.

- А я и не собираюсь дать вам все три капсулы, - усмехнулся Аркадий
Александрович, - первую капсулу вы получите, когда мы взлетим. Вторую -
когда мы сядем для дозаправки.

А третью на месте прибытия.

- Вы хотите, чтобы я полетел с вами? - спросил Абуладзе.

- Если не хотите, не нужно. Пришлите вместо себя кого-нибудь другого.
Только желательно человека вашего возраста. У молодых бывает глупый комплекс
"Рембо". Им кажется, что они в одиночку могут перебить всех и восстановить
справедливость.

- А разве это плохо - восстанавливать справедливость?

- Во всяком случае, пусть отрабатывают свои приемы в других самолетах.
Нам совсем не хочется, чтобы наш лайнер взорвался где-нибудь над несчастной
Европой. В чем ее жители виноваты?

- Вы всегда так заботитесь о невинных людях?

Аркадий Александрович понял иронию в словах Абуладзе и, передернувшись,
зло сказал:

- Не всегда. Особенно забываю о невинных, когда мне задают идиотские
вопросы.

Он встал и пошел в другую сторону.

- Константин, - крикнул Майский одному из своих людей, - стой у входа на
балкон!

Коим закончат грузить еду, крикни мне. Нужно будет там все проверить.

- Ясно, - нехотя ответил Константин и, взяв автомат с дивана, пошел к
балкону. Майский снова посмотрел на часы.

"Пролетая над Европой, - вспомнил Абуладзе. - Значит, они собираются
куда-то дальше. Черт возьми, куда именно? Они даже все рассчитали с
капсулами, чтобы их не могли сбить или остановить в пути". Раздался звонок
внутреннего телефона, расположенного за стойкой дежурных.

- Говорите, - снял трубку Эдик.

- Позовите полковника Абуладзе, - попросил кто-то неизвестный.

- Эй, полковник! - закричал на весь зал Эдик, - Это вас к телефону.

Майский подозрительно взглянул на полковника и первым подошел к телефону.
За ним не спеша подошел и Абуладзе.

- Будете говорить так, чтобы я слышал ваш разговор, - приказал Майский, -
не прижимайте трубку слишком сильно к уху.

Абуладзе пожал плечами, но выполнил требование.

- Да, слушаю вас, - сказал он, держа трубку на некотором расстоянии от
уха.

- Товарищ полковник, - услышал он знакомый голос Дмитриева, - все
требования террористов выполнены. Здесь приехал командующий, генерал
Зароков. Он привез категорическое требование премьер-министра выдать капсулы
нашим представителям.

- Ясно, - сказал Абуладзе и, взглянув на Майского, спросил:

- Когда вы можете передать мне капсулы?

- Капсулу, - напомнил Майский, - для начала только одну капсулу. Но мы
еще должны проверить самолет. Чтобы там не было лишних людей. Бомбы там
точно не будет. Вы ведь не идиоты, чтобы взрывать капсулу ЗНХ.

Скандал будет невероятный.

"Он знает и это, - холодно подумал Абуладзе - - Значит, все-таки кто-то
из генералов".

- Седой! - крикнул Аркадий Александрович. - Иди к самолету, проверь все
на месте.

Седой поднялся и, не глядя на своего бывшего наставника, пошел к выходу
на балкон.

Оружие свое он бросил на диван. Вышел на балкон, осмотрелся. В этот
момент за ним следили несколько десятков пар глаз. Он это понимал. Но внешне
все было спокойно. Несколько машин милиции стояли в самом конце поля.
Сидевших там людей не было видно.

Около самолета никого не было. Седой прошел по балкону и начал спускаться
по лестнице, ведущей на летное поле.

Все следили за ним. Он прогулочным шагом дошел до самолета. И, не
оглядываясь поднялся на борт. Теперь нужно было ждать. Майский подошел к
балкону, глядя на самолет.

- Чего он так медлит? - раздраженно произнес Константин.

Майский, ничего не сказав, продолжал смотреть на самолет. Абуладзе прошел
к дивану, тяжело опускаясь на него. Он знал, что в самолете все должно быть
в порядке. Но ни он, ни Майский и никто из сотен людей, находящихся в этот
момент в аэропорту, не знали, что поднявшийся на борт Седой даже не стал
осматривать самолет. Он просто сел в кресло и задумчиво смотрел на свои
руки. Просто сидел и смотрел. Прошла минута, другая, третья.

Нервы у всех были на пределе.

- Может, его захватили? - сказал нервный Костя.

- Заткнись, - посоветовал Аркадий Александрович. Все продолжали смотреть
на самолет. Даже Карина встала со своего места и подошла к выходу на балкон.
Нервное напряжение достигло своего предела.

- Если он не вернется через пять минут, - сказал вдруг Аркадий
Александрович, обращаясь к Абуладзе, - мы взорвем капсулы.

Полковник ему не ответил. Он сидел на диване и молчал. А в трехстах
метрах от него в самолете сидел его бывший ученик и тоже молчал. Может, они
разговаривали в этот момент друг с другом. Может, существовала какая-то
энергетическая связь, возникающая между наставником и его учеником в
процессе их общения. А может, просто оба думали о чем-то своем, глубоко
личном. Оба сидели не двигаясь. Абуладзе на диване в депутатском зале
аэропорта Шереметьево-1. А Седой сидел в самолете, заставленном коробками с
деньгами, бутылками с водой, пакетами еды. Он сидел и тоже вспоминал о своей
жизни. И среди этих воспоминаний был список убитых им людей.

Список был слишком велик. И он это прекрасно понимал.

Словно очнувшись, он поднялся, прошел в конец самолета, равнодушно
посмотрел туалетные комнаты, прошел в другой конец, посмотрев кабину
экипажа. На деньги, лежавшие в ящиках, и на драгоценности он даже не
посмотрел. И направился к выходу. Когда он вышел наконец из самолета,
Аркадий Александрович с шумом выдохнул воздух.

- Он просто настоящий профессионал, - сказал он, объясняя скорее самому
себе, чем другим, - поэтому он так долго и осматривал самолет.

Седой, спустившись на землю, шагал теперь в их сторону.

- Все в порядке, - улыбнулся Майский и, посмотрев в сторону Абуладзе,
добавил:

- Теперь мы можем отдать вам первую капсулу.

- Давайте. - Он даже не поднялся. Важно было показать степень
безразличия. Аркадий Александрович взглянул на часы - Было уже без десяти
минут семь.

- Да-да, - сказал он торопливо, - сейчас дадим, ровно в семь часов.

"Он ждет известие своего сообщника, - понял Абуладзе, - он не торопится
улетать. Ему крайне важно взять своего сообщника на борт самолета. И пока
этот сообщник здесь не появится, он не даст команды на взлет".

И вдруг Майский сказал:

- И нам нужно еще кое-что...

Москва. 18 часов 40 минут

В здании Министерства обороны продолжали получать информацию по всем