в лицо сумасшедшего:
повела его назад, он замахал обеими руками, запутался ногами в своей
простыне и еще немного - рухнул бы на спину. Но в этот момент его настиг
обнаженный преследователь. Он ловко накинул темную тряпку, оказавшуюся
пиджаком, на грудь беглеца, быстрым узлом связал сзади пиджачные рукава и,
ловко подхватив концы простыни, стреножил свою добычу, полностью лишив ее
возможности брыкаться.
человека!
непорядок в общественном месте, повернул свой трофей спиной к Муре, чтобы ее
не смущал вид обнаженного тела. Перебирая босыми ступнями, примерзающими к
холодным булыжникам улицы, Аркаша переводил глаза с пленника на входные
двери, откуда к обнаженной парочке шествовал Карл Иванович Вирхов.
потом похлопал по голому плечу усмирителя сумасшедшего.
медаль схлопочешь.
мужичок.
дворники, привлеченные заливистым свистком банного сторожа.
подозрительно знакомую лошадь. - Ну-ка, ну-ка...
ближе. - А кто ж у нас там прячется?
только на минутку к вам заехала...
извозчика. - Почему ослушался?
оправдывался извозчик. - Важные сведения везла...
святоприимненького, - послышалось из-за плеча следователя.
пальто Пиляева. - Фунтика попарить пришли?
Фунтика не ругайте, он и пользу приносит. Зашли мы здесь с ним в одну
квартирку, небезынтереснейшую для вас, доложу вам по секрету. Проникли,
можно сказать, с отмычечкой... Полюбопытствовать... Так Фунтик мои очень
одним подоконничком заинтересовался, все пытался туда свой носик
просунуть...
Ничего не желаю слушать про беззаконные действия.
мотайте - вдруг да сгодится... А я спешу откланяться и поздравить вас с
победушкой... Барышню же не браните - если б пойманный вами негодяй увез ее,
я бы уж проследил, будьте уверены... Засим остаюсь ваш покорнейший слуга...
обратился к непокорной дочери профессора Муромцева:
волнения... Помните, когда мы говорили об Аристотеле...
решительнее и громче добавил:
матушке, Полине Тихоновне и Климу Кирилловичу. - Вирхов обернулся к
извозчику:
пугаются.
коляски. - Этого голого сумасшедшего, убийцы Глеба Тугарина!
Глава 31
собственным законам. Иногда выпадает день, равный вечности, когда в двадцать
четыре часа умещается столько событий, что их хватило бы не на один год. А
бывает, что и не случается ничего, и ни одно дело до конца не доведешь -
время тянется еле-еле, а потом этот день как бы проваливается в памяти, как
будто его и не существовало...
так же раздаются крики торговцев, предлагающих дешево купить яблоки и
арбузы, капусту и грибы, бруснику и клюкву, так же по утрам выбегают на
улицы города вычищенные, с расчесанными гривами и хвостами лошади,
впряженные в чисто вымытые, еще не измызганные в начале дня экипажи, так же
пахнет конским навозом на улицах и жареным кофейным зерном во дворах и на
лестницах... Но небо затянуто тучами, и с утра моросит редкий дождик... И не
надо никуда мчаться, не надо добывать деньги, искать Брунгильду, ее
обидчиков, Вирхова... Скучно, уныло, чувствуется приближение зимы...
Сентябрь кончается...
высокое окно читального зала Публичной библиотеки.
надежде увидеть библиотекаря Анемподиста Кайдалова - ей непременно
требовалось с ним поговорить. Но она не знала, поправился ли он после всех
свалившихся на него несчастий.
потрясенный Кайдалов бродил по городу, забыв о пище и еде. Сослуживцы
сбились с ног, разыскивая пропавшего работника. А к вечеру второго дня он
пожаловал сам и принес даже баул с аппетитными яблочками - угостит? коллег.
Сразу же ринулся заниматься накопившимися делами, разбирать книги, приводить
в порядок стеллажи И, конечно же, обессилевший и не вполне еще пришедший в
себя, был неосторожен: упал с приставной лесенки, расшиб голову И не просто
расшиб, а так, что до сих пор не может восстановить память в полном объеме:
он забыл все, что с ним случилось после того, как он увидел убитого
племянника.
просьбе заглядывавшего к Карлу Ивановичу Вирхову. Она полагала, что дочери
профессора Муромцева должны посетить несчастного родственника покойного
Тугарина и выразить ему свои соболезнования... Но библиотекарь был тяжело
болен. Потеря памяти - даже частичная, объяснил доктор Коровкин - требует
длительного лечения Это же он говорил и следователю Вирхову, которому не
терпелось прояснить некоторые детали событий, связанных с убийством в
Медвежьем переулке. Однако память к библиотекарю не возвращалась ..
тишина, лампы под зелеными колпаками, тревожный запах залежалой бумаги и
пыли, аромат ссыхающегося дерева шкафов и скрип старого паркета...
Надо ехать домой - там уже, верно, мама скучает и беспокоится. К обеду
должны собраться все. Брунгильда приедет из консерватории, папа - из своей
университетской лаборатории. После пережитых недавно треволнений члены
муромцевского семейства постарались быстрее вернуться к привычному укладу
жизни, как будто он мог служить защитой от ненужных потрясений, как будто
заговаривали таким образом судьбу, пытались умилостивить ее.
зал пересекает человек с марлевой повязкой на голове. Сердце ее дрогнуло.
Она быстрым шагом устремилась за ним - догнать его удалось как раз около
стойки с книгами.
зим, сколько лет...
соболезнования... и мои... и папины, и Брунгильды...
память?
и участие.
врачи толком не знают, как лечить потерю памяти, и прогнозы дают
неблагоприятные... Некоторые мои сослуживцы советуют обратиться к Бадмаеву.
Да я не хочу к нему идти, говорят, дорогой врач. А Стасов Владимир
Васильевич сердится, грозится насильно привести Бадмаева сюда...
по библиотечным лабиринтам.
поговорить. Ведь я учусь на историческом отделении Бестужевских курсов. Не
могли бы вы мне рассказать о "Посейдоновых анналах" Ивана Великого Готского?