паузу, обведя глазами собравшихся, -- но я так не скажу. Напротив, мы
проиграем.
заворочались, толкая плечами соседей. Колыхнулся потревоженный дым над
головами. Даже Ур-Гар, заранее обсудивший с Мяги все повороты его речи, счел
уместным поднять бровь в знак удивления.
чародей. -- Первая: Растак нападет внезапно и первым делом уничтожит Дверь,
чтобы подвергшееся нападению племя не получило помощи по Договору. Мы даже не
успеем собрать все свои силы, как уже потеряем одного союзника. Вторая причина:
мы собираемся обороняться, а не нападать. В лучшем случае мы лишь отбросим
Растака на первый случай, но не вырвем угрозу с корнем. Выждав, Растак может
усилиться за счет племен Филина, Змеи или Зубра, не примкнувших пока ни к нему,
ни к нам, и повторить нападение с большим успехом. -- Мяги вновь выдержал
эффектную паузу. -- Разумеется, мы могли бы изрядно досадить Растаку, вторгаясь
в его сильно растянутые владения одновременно с разных сторон, но этому
помешает третья причина: мы напрочь забыли о крысохвостых, которые граничат с
Медведями, Горностаями и нами. Мы, Волки, иногда убиваем их лазутчиков, но чаще
встречаем лишь их следы. Этой осенью не было обычного набега -- значит, они
готовят что-то похуже. Едва мы ввяжемся в войну с Растаком, как по нам ударят с
другой стороны. Поэтому мы никогда не сможем бросить в бой все наши силы,
особенно вдали от границы с крысохвостыми. Смотрите, у меня в руке восемь
палочек. Сколько из них я должен отложить, чтобы мы не боялись удара в спину?
Две? Три?
приоткрыл рот. Один Свиагр, кажется, уже догадался, для чего в землянку Ур-Гара
приглашено столько кудесников.
Мяги. -- Я спрашиваю, есть ли у нас выход -- или наши народы повторят судьбу
Соболей или Беркутов? -- Голос его вновь загремел. -- И отвечаю: выход есть!
Пусть скажет Скарр, старейший и мудрейший из собравшихся здесь чародеев, по
злой воле Растака превратившийся в изгоя!
Голова старейшего и мудрейшего тряслась, как заведенная, блики огня играли на
голом черепе, тонкая струйка слюны из впалого рта проложила путь к последним
волосинкам бороды. Скарр не собирался скрывать, как мал тот путь, что ему
остался на этой земле. И голос его был тих и надтреснут:
столько воинов Земли, сколько нужно для победы, остальным же заблудшим оставьте
их долину и Дверь. Если может просить о чем-то тот, кто виноват в
непростительной для чародея ошибке, то я прошу вас об этом... -- Тусклые глаза
дряхлого старца неожиданно блеснули влагой, и слезинка, выкатившись из-под
века, затерялась в морщинах. -- Об остальном же пусть расскажет вождям Шанги.
кивнул, и Мяги подумал, что не только они с Ур-Гаром заранее сговорились
распределить роли. Что ж, тем лучше. Шанги дальний гость -- тем убедительнее
прозвучат его слова.
Договором, -- голос чародея был слегка ироничен, -- как будто то, что
происходит в одном мире, не касается остальных! А я скажу прямо: касается! Нам
известны тридцать девять миров, из них лишь в тридцати одном чтут Договор.
Растак победит -- их останется тридцать. Кого-то это, может быть, не
обеспокоит, но по мирам, граничащим с вашим миром, ударит чувствительно. Мы
знаем: когда приходила большая, очень большая беда, не одно племя просило
помощи в двух, а то и трех мирах разом. Просило и получало! -- Шанги возвысил
голос. -- Двенадцать поколений назад соплеменники Ханни не выстояли бы в войне,
если бы не помощь сразу четырех миров! Мой мир крайний и граничит не с семью, а
всего лишь с пятью мирами. Дикий мир всегда был бесполезен -- вот уже не пять,
а четыре. Растак растоптал Договор, и мы, понятно, отказались иметь с ним дело
-- вот уже осталось три мира, откуда мое племя может ждать помощи. А если там
голод, мор или тоже нашествие врагов -- что тогда?!
уразуметь оставалось только вождям, ибо кудесники слышали это не в первый раз.
можем исчезнуть, как исчезло в вашем мире племя Куницы. Или как племя Беркута,
потому что и в нашем мире может появиться свой Растак... А потом где-нибудь
появится еще один, и еще... Их будет тем больше, чем больше кудесников и вождей
решат, что их дело сторона, что незачем поставлять воинов тем, кто не связан
Дверью с твоей родной долиной. А я скажу так: Договор ничего не говорит об
этом, а значит, не будет нарушен. В этом нет позора, в этом -- слава, добыча,
благосклонность предков! Вождь моего народа поручил мне сказать: племя Рыси
будет защищать владения Волка, Вепря, Медведя и Горностая как свои собственные.
Мы дадим свободный проход через свою землю всем, кто думает так же, как мы, и в
свою очередь просим о проходе соседей. Отряд готов выступить уже сейчас, не
дожидаясь нападения Растака. Я, Шанги, сказал. Что скажете вы? -- Он обвел
глазами собравшихся.
пройти через наш мир, у нас давняя дружба с соседями с заката. Нас пропустят.
Не правда ли, Золт?
более почетных гостей, важно кивнул.
чародей успешно правит племенем через старого недалекого пьяницу, по
недоразумению именуемого вождем. К Золту следовало приглядеться повнимательней:
со временем из него могло получиться что-нибудь похуже Растака.
"И мы..." -- Гости задвигались. Заплясали языки пламени в очаге, заходила
волнами пелена дыма под потолком. Скарр тряс головой сильнее прежнего. Туул и
Хап сидели с разинутыми ртами. Если не считать Мяги и Скарра -- двенадцать
чародеев, двенадцать племен! Это сколько же выйдет воинов?..
чародеем загодя велись долгие беседы? Несогласных просто не пригласили сюда, а
колеблющиеся сочли благом выждать, отклонив приглашение.
-- Шанги потрогал ссадину на щеке и улыбнулся. -- Быть может, это будет к
лучшему: у вас, Волков, очень неудобная Дверь...
некогда проник незваный гость из Запретного мира. Говорят, катился по осыпи до
самой воды. Зря не утоп.
войском, какого не было от начала веков! Его союзники станут нашими рабами, мы
поделим их земли!
позволяет нам защитить вас, но не захватывать вместе с вами чужие земли. Мы
поднялись против нарушителей Договора и не станем нарушителями сами. Растака
побьем вместе, а дальше уж вы сами думайте... -- Шанги продолжал улыбаться. --
Как-никак восемьсот воинов -- сила немалая...
раскачиваясь и толкая соседей. -- У нас восемьсот... ну пусть после битвы чуть
меньше, все равно много, да? А вы нас прикроете со стороны крысохвостых! А
Растаку не поможет никто, ха!..
-- искали, где снег хотя бы не по пояс! -- стежку для растянувшегося шагов на
тысячу войска. С десяток воинов Беркута, помилованных Растаком, истово
зарабатывали жизнь и маячущую вдали свободу своим женам, матерям, детям. Будь
благословен вождь людей Земли, оставивший тлеть искорки бывшего гордого и
сильного племени, -- мог бы и затоптать!
привязав к ступням ивовые плетенки, похожие на те, что употребляются охотниками
на болотистых берегах Матери Рек, с хрустом ломая наст, топтали и топтали
снежную целину. Двое идущих за ними уминали снег плетенками поменьше. И
наконец, остальные притаптывали тропу уже обыкновенными чеботами. Выбившись из
сил, передовые тропильщики менялись местами с задними, и тогда гигантская
человеческая змея, наткнувшись на препятствие, минуту-другую тормозилась
головой и толстела, подтягивая хвост.
старые раны, вооруженных лучшим оружием, -- кто устоит перед этакой силищей? И
пусть последние седмицы зимы, как всегда, многоснежные, не самое удобное время
для похода, пусть люди забыли, кто и когда воевал встарь в такое неподходящее
время, пусть о стремительном броске нечего и думать -- тем лучше! Кто ждет
большой войны в такое время, когда человек не высунет без дела носа на улицу?
Кто решится напасть?
поход почти всех, чтобы Волки, получив первый ошеломительный удар, крепко
подумали, прежде чем подставлять лоб под второй. Меч не пробьет щита, но
тяжелая булава крушит его в щепки. Большая рыба пожирает маленькую рыбку.
Матерый секач одним своим видом устрашит нахального подсвинка. Большое привычно
торжествует над малым. Пусть первый же урок пойдет Волкам на пользу, если
окажется, что участь Беркутов ничему их не научила. Конечно, их чародею незачем
жить, да и вождя придется заменить кем-нибудь -- слишком уж горд Ур-Гар, чтобы
Доставалов Александр
Ларссон Стиг
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Акунин Борис
Майер Стефани