было совсем мало. Вне Гиргеи они не давали потомства. Это были
смертники. Но они шли на смерть за святое для нас дело. Мы их породили
в образе врагов своих, чтобы отомстить врагам своим. В этом была наша
сила и наше право! А заодно мы обновили кровь расы. Свежей струи нам
хватило еще на миллиард с лишним лет. И все же замкнутые в пещерах
изживали себя... Мы были на грани вырождения, когда явились вы -
земляне. Мы не могли ненавидеть вас так, как ненавидели земоготов. Но
вы пришли на нашу планету, понимаешь! Вы пришли вовремя. На этот раз
мы продвигаемся быстрее, значительно быстрее - нам не понадобятся
тысячелетия, чтобы влить в себя вашу кровь и обновить себя. Посмотри
на меня!
понимать. В это было трудно поверить, но... голова у ведьмы была
человечьей.
шестдесят три года по-вашему. И я одной из первых позволила принести
себя в жертву нашим генетикам. Последующие были более удачными. Но ты
не увидишь их здесь.
уготовано землянам на Гиргее... да и не только на Гиргее. Но он не мог
поверить в это.
лицо выражало злорадство и торжество.
землянин. И ты дашь семя для новых гибридов. А увидят их твои
сородичи, увидят в свой последний миг. Многих они видят уже сейчас, но
они не могут отличить их от самих себя, ибо отличить землян с душами
троггов невозможно. Ты понимаешь меня?!
землянам грозит участь земоготов - полное уничтожение. Сначала на
Гиргее, потом на Земле и по всей Федерации. Это было немыслимо. Но
теперь Иннокентий Булыгин верил старой ведьме.
ты ведь сам говорил, что земляне вырождаются. Сам говорил, что на
Земле одни выродки остались, и не разобрать - то ли человек, то ли
сволочь какая-то. Верно? У меня хорошая память. Мы вам поможем в этом
процессе. А вы поможете нам... поможете выжить, освежить нашу
старческую кровь. Не морщься, не делай свое лицо таким печальным. Это
закон Мироздания - слабый уходит, сильный остается. Не мы одни живем
по этому закону. Те, кто придет к вам для большой войны, хотят
большего. Нам хватит вашей крови. Им нужны и ваши земли!
не согласен помогать вам. Лучше убейте!
Не ты первый, не ты последний! Исчезнет земная цивилизация. А трогги
будут! Исчезнут негуманоиды иной Вселенной, которые идут, чтобы
поработить вас и изничтожить. А трогги будут! Исчезнут те, что придут
вслед за ними...
злорадно оскалил зубы.
выбрали Гиргею, Но они никому не мешают. Они только смотрят. Они не
помешают и нам! - Последние слова она произнесла громко, с вызовом.
тыкал в нос Гугу Хлодрику обрывок тяжелой черной цепи, той самой. - Я
загоню ее завтра же! Загоню за полцены, старик! Но этих денежек мне
хватит, чтобы нанять... нет, чтобы купить целую эскадру боевых
космокрейсеров. Понимаешь? Нет, ты меня понимаешь, старик?! Мы пойдем
на эту паршивую Гиргею! Мы ее расколошматим вдрызг, мы им всем надерем
уши. Гуг! Это я тебе говорю...
нечто невразумительное. Из его глаз текли слезы. Вот уже вторую неделю
подряд они пили, не просыхая, не вылезая из тесной конюшни, пугая
своим пьянством лошадей, киберов, несчастную Таёку. Поиски на Земле
Ливадии Бэкфайер ничего не принесли - и это еще больше расстроило
Гуга. Жизнь была прожита зря. Он подлец! предатель! трус! никчемный
человечишка, бросивший всех, предавший всех! Два дня назад с Земли
прилетал Крежень, правая рука Гуга, человек надежный, кремень,
проверенный бандой во многих делах и никогда не подводивший. Он долго
хлопал Гуга по огромной спине, все не мог нарадоваться, выпил сними
пару бутылок, рассказал про бандудела шли хреново, без вожака удача их
оставила, половина банды разбежалась, кто-то перешел в другие, более
удачливые, кто-то нанялся на дальние геизируемые планеты, осталось
человек двести. Когда Говард Буковски начал подробно излагать Гугу
планы его же вызволения с гиргейской каторги, Гуг оборвал его, налил
еще стакан. "Там все накрылись, Крежень!" - сказал он, стирая слезу с
давно небритой щеки. Крежень улетел обратно, так и не получив никаких
инструкций. А Гуг остался. Он валялся на прелом сене - самом
натуральном земном сене, малость подпревшем уже здесь, вдали от Земли
- и с тоской смотрел на свежевыструганную кедровую стропилу. Была бы
под рукой веревка, он бы повесился. Но ходить по космолаборатории и
искать ее он не мог. Дважды Таёка приносила полные инъекторы алкофагов
и силой впрыскивала содержимое в Гуга и своего разлюбезного муженька.
Оба раза они полностью отходили, обретали всю свежесть и ясность
разума, но оба раза они напивались заново, да еще похлеще прежнего.
Таёка заперла все спиртное в сейфоотсеке Дубль-Бига. Но шустрые киберы
приносили бутылки в конюшню, видно, у Дила Бронкса, хотя он и не
баловался горячительным пойлом, были кое-какие запасы на черный день.
подняться с четверенек, падал, опрокидывал стаканы, наливал снова. - Я
разнесу эту каторгу в щепки, но вытащу оттуда Ванюшу! Гуг, ты меня
понимаешь?!
бы к чертям Гиргею, но он не мог даже доползти до двери. Оба жеребца
ржали опасливо, косили глазом на пьяных, жались в углы. Дил Бронкс
напугал их еще неделю назад, когда пытался взобраться на них,
пришпорить, взнуздать и немедленно поскакать на выручку друга Ивана.
Так и не взобрался. Они рыдали с Гугом на пару, жалея не столько
несчастных узников Гиргеи, сколько себя.
раз, дубовая дверь в конюшню распахнулась. На пороге стояла Таёка. В
ее руках не было инъекторов, она держала в крепко сжатой маленькой
ладошке самое примитивное орудие - деревянную палку, подобранную
невесть где.
выжидать. Первым делом она разнесла в дребезги оба наполненных стакана
и все четыре бутылки, стоявших под стеночкой - удары были мастерские,
недаром Таёка на Земле занималась долгое время в одной из школ
"угон-фо", изучала тайные приемы рукопашного боя.
конец палки угодил ему прямо в лоб, а сильная и легкая нога в синем
сапожке в грудь. Таёка в гневе не жалела ни себя, ни близких своих,
воспитание у нее было явно не христианское.
Женушка била метко, больно, не щадя свою пьяную и беспомощную
половину.
медведем и побрел на помощь другу. Пока неповоротливый Гуг падал,
Таёка успела запрыгуть на его широченную словно вертолетная площадка
спину, сплясать на ней танец победителя, выколачивая дробь по хребту,
подпрыгнуть, перевернуться через голову и мягким ударом в загривок
распластать викинга.
гнусной планете Урагаде, где его били люто, жестоко и сильно
зверообразные аборигены. Тем было проще - у них из туловищ росло сразу
по две пары рук и по две пары ног, это были прирожденные бойцы и
драчуны. Но сейчас потерявшая над собой контроль худенькая, маленькая,
нежненькая Таёка уложила бы их всех.
тело, загнал в угол, заставил лезть на стену. Но старый разбойник был
слишком толст и пьян, чтобы лазить по стенам. Он снова рухнул в
солому. Он уже не думал о стропиле, о петле, о сведении счетов с
Шилова Юлия
Корнев Павел
Березин Федор
Лукин Евгений
Посняков Андрей
Шилова Юлия