родственник Ярославичей по брачным союзам, через Ярополка советовал
Изяславу ехать в Майнц, к императору Генриху, четвертому этого имени на
престоле Священной Римской империи. Сам маркграф, как сильный владыка и
электор, от коего империя зависит, просил императора о помощи русскому
рексу-королю, несправедливо лишенному трона.
натугой добрались русские до Майнца, славного города при впадении реки
Майн в знаменитый Рейн. Император Генрих принял изгнанного русского короля
с почетом, обещал помочь. Взял богатые подарки. Особенно радовались
германцы драгоценным украшениям работы русских златокузнецов с простыми и
перегородчатыми эмалями и с чернью. Такого нигде не умели так красиво
делать, как на Руси.
длинные беседы, на которые германцы куда как горазды. Говорили, как все
ученые люди, по-латыни, которой Изяслав, его сыновья и немногие спутники
беглеца владели свободно. Пришлось несколько привыкать к германцам. На
Руси в ходу была латынь былых римских писателей и ученых. Учились говорить
не быстро и точно. Поляки, учась латыни с Псалтыри и священного писания, в
разговорной речи по своему характеру спешили. Германцы говорили медленно,
как русские, но строили из латинских слов очень длинные цепи: от точки до
точки по десять раз дух переводили. Расспрашивали о Руси, записывали для
науки, были весьма благожелательны, содержали русских гостей щедро. Пищу
поставляли плохую, грубую. Однако хозяева сами так ели, однообразно,
скудно, и на плохой стол обижаться не приходилось: земля бедная, говядина
не нагульная, свинина жилистая, домашняя птица тощая. Перец стоял, в
необычайной цене, на пирах стольники его подносили в особой посуде
избранным гостям и сейчас же убирали, чтоб не пропал.
Бань нет, моются кое-как: простолюдье летом иной раз лезет в реку, зимой
же обходятся.
Изяславом. Человек пылкий, красноречивый, властный, он увлекся мыслью о
распространении империи.
равноправных сочленов общества, коим является империя. На великих сеймах
они свободно, по собственной воле избирают достойнейшего из своей среды в
императоры, возлагая на него и честь, и тягчайшее бремя быть защитником
общей пользы. Могучая Русь, вступив в империю, найдет в ней и помощь, и
защиту, и содействие в преуспевании. Облегчится торговля, увеличив общее
богатство, власть русского короля упрочится. Русский король будет защищен
силой империи от козней своих вассалов. В имперском союзе Русь будет самым
большим государством. Русский король может быть избран императором, как
другие электоры.
империю, император Генрих повторял одни и те же доводы, подобно продавцу
камня-бриллианта, который, поворачивая перед свечой драгоценность, чарует
покупателя игрой света на равновеликих гранях. В глубине тлеет будто бы
пламень, и грани мечут лучи - кусок солнца в руке человека...
поставить и Русь в чудное здание Священной империи. Обрадованный император
и грустный изгнанник обнялись, обменялись братским поцелуем. Договор, как
и возведение в королевский сан, был отложен до дней возвращения Изяслава в
Киев.
Генрих видел благо людей в расширении империи. Князь Изяслав считал себя
вправе ввести Русь в Германский союз: прочная дружба, взаимная помощь,
облегченье торговых обменов, равенство.
свет даже в серое ненастье отрезвляет умы, кипевшие в желтом свете свечи.
Вечером говорят - сделаю завтра, и верят себе и грядущему дню.
с королем Братиславом Богемским, вассалом Священной империи: сегодня
император был не в силах помочь даже Богемии.
с папой римским. Властвовало бесконечное злое Сегодня, требуя жертв,
жертв, жертв. И прекрасное Завтра еще раз, еще раз и еще обагряло кровью
нерожденного алтарь беспощадного Сегодня.
труднейшей из наук - самопознанью. Упрекать императора Генриха? За что? В
писании сказано: кто отнимет хлеб у своих детей и бросит его псам! Русские
не были псами для державного германца, но какое войско он мог дать
Изяславу, коль едва защищал себя самого?
в Риме. Святополк поехал в священный город к папе Григорию Седьмому. Не
возвратит ли Изяславу Киев и любимое Берестово наместник святого апостола
Петра?
император принял отца. Перст божий! Громадная Русь, самая большая и самая
богатая страна в Европе, хочет и будет излюбленной дочерью Римской Церкви.
Забывается обман герцога Гийома, нового короля старой Англии. Забываются
германские обиды и дерзости злобного императора Генриха. Папа помолодел.
Бывший Гильдебранд, папа Григорий Седьмой торжественно принял Святополка
Изяславича. Князья Церкви - кардиналы и князья мира - верные папе
южноиталийские и сицилийские норманны осыпали русского наследного принца
изъявлениями дружбы. Дарили кольца со своих рук, оружие, лошадей, одежду.
Устраивали пиры - здесь умели лучше есть, чем в Германии, но до Руси
италийцам было еще далеко.
изгнанников. Узнав о недостойном поведении своих духовных подданных, папа
Григорий велел написать грозные письма. Напоминая польским христианам о
святости гостеприимства, папа требовал, чтобы королю Изяславу было
возвращено все, что у него выманили способами, достойными язычников.
Раскаяние искупает вину. Нераскаянных накажет Церковь в жизни временной, а
бог - в вечной. Короля Болеслава папа просил помочь Изяславу вернуться на
киевский трон.
привез отцовские полномочия, изложенные на пергаменте, с подписью отца, с
печатью. Обсуждали, как провести унию Церквей - Русской и Римской. Король
Изяслав желал этого. Наследный принц Святополк договаривался об условиях:
будем вершить без спеха, богослужение отправлять на русском языке, ибо
народ к такому привык. Ставить епископов папа будет по представлению
русского короля.
и Григорий Седьмой были едва в силе состязаться один с другим. Ни одного
копья* не увел Святополк Изяславич из прекрасной Италии, страны старых
развалин, к которым люди что ни год добавляли новые, страны, густо
удобренной павшими в войнах: там произрастал лучший в Европе виноград, а
корни его, как. известно, обладают особым пристрастьем.
русским. Странный человек, наполовину монах, наполовину воин, со странным
именем - Элезий, он часами молился в седле, перебирая длинные четки,
бусины которых были выточены из косточек маслин, принесенных палестинскими
паломниками. Но там, где место было ровным, удобным для охоты, Элезий
сажал на рукавичку сокола и травил любую птицу. Его увлекала травля для
травли. В каком-то селенье жители пожаловались на разбойников и указали
ущелье, служившее притоном.
пятерых. Элезий приказал повесить их, "как желудей", на дубе, росшем у
дороги близ селенья. Солдаты умело и с охотой выполнили приказ, а
сбежавшиеся жители били в ладоши, будто на зрелищах. Двоих повесили низко,
и мальчишки, цепляясь за ноги, качались на страшных качелях.
Святополка.
перебил его:
Никогда не ходил по снегу босым! Никогда не слыхал, как твоя дочь, сын,
сестра, мать просят еды, тебе ж нечего дать им! А эти люди испытали,
испытывают подобное. И мне такое знакомо. Не осуждай их за жестокость.
Счастливый редко бывает злым. Несчастный никогда не бывает добрым.
знать, что есть, чем прикрыть наготу, когда чужой будет топтать твою
совесть, твою честь, только тогда ты познаешь цену несчастья, мой принц.
камней в полуверсте от дороги:
- Как место звали?
посочувствовал Святополку:
пошел бы на Русь.
Володихин Дмитрий
Перумов Ник
Прозоров Александр
Беляев Александр
Смоленский Вадим
Сертаков Виталий