ресовался Карась-Писатель.
луй, заведете что рекламу нам не заказывали, что мы сами, вас не спро-
сясь!
нил, что имеет в виду: - Вы ведь нас провоцировали на эти обыски, вызо-
вы. Грань, однако, никогда не переступали, чтоб в лагерь там или под
грузовик. Согласен, согласен! - замахал ладошками на Карася-Писателя,
рот ему не дав открыть. - Дело это тонкое, недоказуемое. Так что процен-
тами уж пользуйтесь.
жающую обстановку.
лись? Значит, чувствуете за собой что-то, а? Чувствуете высшее мое право
вас сюда! приглашать?
пустился дальше: - Догадались? Правильно! Вроде и доносов вы ни на кого
не строчили, и не заложили вроде никого, а вот поди ж ты: сидите тут пе-
редо мною и краснеете. Потому что не забыли, как вызывал я вас свидете-
лем по делам ваших приятелей и как правдиво и искренне отвечали вы на
вопросы. И вопросы-то, согласитесь, были пустячными. Я вам важные на
всякий случай даже и не задавал: вдруг, боялся, сорветесь. Но, однако,
чувствовали вы, наверное, что лучше бы вообще не отвечать, а? А храброс-
ти не хватило. Вот и краснеете. Чувствовали, что самим фактом согласия
беседовать тогда со мною о ваших друзьях вы уже как бы санкционировали
мое право на их арест и прочее. Угадал? Вот бы вам о чем написать! авто-
биографическую повесть!
идею.
А вот что вижу отчетливо, так это что воображения вашего писательского
вполне достает представить себе реакцию друзей по "Апрелю" и товарищей
по Пен-центру, - согласен, согласен! - им ли судить? - а все-таки: если
в печати вдруг обнаружится парочка ваших свидетельских протоколов! где
вы хоть никого и не заложили, однако, такие невинные подробности из
частной жизни приятелей припомнили! Тут ведь того и гляди популярность,
которую мы с вами столькими усилиями и так долго пестовали, рухнет? А вы
уверены, что книги ваши, сами по себе, достаточно значительны, чтобы по-
добное испытание выдержать? - Самое Высокое Начальство - то как раз, с
которым Полковник столкнулся нос к носу несколько дней назад - щелкнуло
клавишею, чем и прервало демонстрацию оперативной видеозаписи, и отнес-
лось к Товарищу Майору, знакомому нам по автомобилю "Волга" с задворок
поселка "Стахановец".
нув, встало из-за необъятного, как Родина, стола, размяло конечности,
подошло к окну не Самого, кажется, Главного, но уж во всяком случае Вто-
рого или Третьего в этом Гранитно-Охристом Здании Кабинета. - Настоящий
чекист! - помотало рукою в воздухе. - Даже если в отставке! Что гласит
народная мудрость? - полуобернулось к Товарищу Майору.
Майор.
нователя Заведения, повернувшегося спиною к одному из своих преемников.
дайся через месяц! через полтора. Ведь что в нашем деле главное?
перед Детским Миром толпу. Постояло так некоторое время, потом поманило,
не оборачиваясь, жестом указательного. Товарищ Майор подошел, как подк-
рался.
и чуть вниз, видимо, желая преподать какой-то важный не то профессио-
нальный, не то нравственный урок. Но так и не сумело облечь словами.
смотреть, вывернул голову, привстал даже на цыпочки - тут-то и попался
ему на глаза Благородный Карась, направляющийся явно к одной из дверей
Здания.
На Иннокентия Всеволодовича.
Менее Высоких Мыслей.
третьей кассете.
Высокое Начальство. - Ну ты уж! - и в третий раз помотало кистью, а по-
том погрозило в воздухе толстым, поросшим шерстью перстом.
лось в созерцание Народа.
во двор, кабинетике, кнопку селектора. - Там один такой! седой! в свет-
лом костюме! в общем, догадаешься! прорываться будет. Проведешь. Только
помурыжь как следует, понял? Чтоб обосрался. Конец связи. - Нажал другую
кнопку, сказал: - Валечка? Материалы на Тищенко Дэ эН! - после чего дос-
тал из ящика стола тамиздатовскую книжку Солженицына и погрузился в чте-
ние.
каталожные ящики валялись повсюду, шкафы - перевернуты, и весь пол засы-
пан карточками, фотографиями, листами "дел"! Сам Полковник, измученный,
истерзанный, едва живой лежал на принесенной сверху кушетке и подвергал-
ся ласковой медицинской заботе Чернокудрой Красавицы. Даже нежные ее
пальцы, касаясь воспаленных ожогов и рубцов на полковничьем теле, не
могли не вызвать едва переносимую боль, - Полковник, однако, не стонал,
даже губу не закусывал, а только добавочно серел с лица.
ни на него самого ни малейшего внимания, невысокого роста, лысоватый,
обаянием ума обаятельный человечек расхаживал по подвалу и, с аппетитом
разглядывая то одну бумажку, то другую, продолжал спокойный, неспешный
монолог:
одних интеллектуалов? Вы вспомните хоть историю вашего ведомства!
Сколько разоренных библиотек, сколько научных трудов, попаленных в печ-
ках, сколько поэтовых черновиков! Я, знаете, когда размышляю об этом -
вспоминаю рахманиновский рояль, сброшенный на мостовую со второго этажа.
Не вспоминаю, конечно, а! как бы это сказать?.. слышу звук, - и Челове-
чек на минутку прислушался к этому внутри себя звуку, после чего обер-
нулся к Нежной Чернокудрой: - Как там, Нелличка?
произойдет.
тебя: жизнь Иннокентия Всеволодовича, его здоровье! Таких людей, как Ин-
нокентий Всеволодович!
рая не шагающему Человечку, а прямо Полковнику, - все будет очень хоро-
шо.
печально наблюдать это, крайне! - пропанорамировал Человечек рукою по
пейзажу разора. - Ну да мы постараемся все и восстановить. С вашей, ра-
зумеется, помощью. Не дадим погибнуть архиву столь уникальному.
касается содержания вашей реакции - это, уверяю вас, дело временное. Вы
всю жизнь просидели по ту сторону стола - вот и не приобрели опыта ис-
тинного подчинения: радостного и добровольного. Но он приобретается
быстро - было бы достаточным давление.
тельница и пошла из подвала, в дверях которого столкнулась с пропустив-
шими ее двоими уголовного вида.
должил Человечек. - Вот вчера: переоценили вы свои силы, стойкость духа
своего, когда под утюжок-то легли. Все равно ведь шифры-то выдали. Так
стоило ли мучиться? Урок! - и несколько секунд продержал значительную
вертикаль указательного перста. - Еще пара таких уроков, и с радостью
засотрудничаете, с улыбкой. Помните, как это? с чувством глубокого удов-
летворения. Да что я вам объясняю?! Хоть и с обратной стороны стола, а
уж сколько вы наблюдали подобных преображений! Ме-та-мор-фоз! Ни одному
Овидию не снилось! А что не устроил своим болванам даже разноса за утю-
жок, да и за разграбление особенно не взыщу - это потому, что хватило у
них ума, не найдя денег и золота, не поджечь ваши владения с вами внут-
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Лукин Евгений
Ильин Андрей
Лондон Джек
Кервуд Оливер Дж.