начинаешь ему доверять, но, раз начал доверять, рано или поздно получишь нож
в спину.
Проклятая жизнь, проклятая природа человека! Если б можно было любить и не
доверять одновременно. Но это невозможно.
требует расправляться с теми, кого не любишь, с врагами дела.
удивленно вслушиваясь в полый, пустой звук этой мысли. Это от песни, подумал
он. Вообще, надо бы запретить эту песню, она опасна, потому что я ее слишком
люблю. Глупость, подумал он, она была бы опасна, если бы другие ее могли так
же глубоко чувствовать, как я... Но так ее никто не может чувствовать...
не глядя, выпил. Поставив фужер, он взял со стола давно потухшую трубку и
несколько раз безуспешно попытался затянуться. Заметив, что трубка потухла,
он уже нарочно тянул, словно продолжая оставаться в глубокой задумчивости.
Спички лежали рядом, но он ждал -- кто-нибудь догадается или нет подать ему
огня.
себя, но тут Калинин зажег спичку и поднес ее к трубке. Оставаясь в глубокой
задумчивости, он ждал, пока пламя спички доберется до пальцев Калинина, и
только тогда потянулся к огню и, прикуривая, наблюдал, как легкое пламя
касается дрожащих пальцев Калинина. Ничего, думал он, не одному мне
мучиться.
Ворошилова. Тот все еще сидел за столом, опустив голову и насупившись, с
выражением обиженного ребенка. И вдруг острая жалость к нему пронзила
Сталина. Он тоже загубил душу, подумал Сталин.
мы, Клим?
Сталина горьким преданным взглядом.
своим раскаяньем, -- но они нас с тобой еще хуже обижают...
не только понимает его обиды, но и ставит их рядом со своими. -- Ты им еще
покажешь где раки зимуют...
кончилась, и рой смутных, нетвердых мыслей схлынул из его отрезвевшей
головы.
оглядывая вождей, чтобы убедиться в том, что они слышали, как его только что
возвысил Сталин. И как он точно понимает, думал Ворошилов восторженно, что
мои враги в руководстве армией -- это продолжение враждебной Сталину линии в
руководстве государственным аппаратом.
внимательно прислушивавшийся к словам Сталина. Он давно хотел спросить об
этом и решил, что сейчас самое подходящее время.
давно уже был отстранен от всяких практических дел, продолжал язвить и
ворчать по всякому поводу. В свое время это он бросил подхваченную
грузинскими коммунистами реплику, что Берия с маузером в руке рвется к
партийному руководству Закавказья.
руководству? Разве вы с ней в говне не очутились?")
руководству) он давно бы подвесил за язык, но этого тронуть опасался. Не
было полной ясности в этом вопросе. Многих старых большевиков Сталин сам
уничтожал, но некоторых почему-то придерживал и награждал орденами.
что думает Сталин по этому поводу, раньше, чем он выскажется.
сейчас нужного решения, -- я приехал использовать законный отпуск, почему ты
мне задаешь такие вопросы?
ответил Берия, стараясь обогнать помрачнение Сталина, голосом показывая, что
извиняется и сам не придает большого значения вопросу. Хорошо, что не
ликвидировал, с радостным испугом мелькнуло у него в голове.
оживляясь. Ему показалось, что Сталин все-таки не прочь как-то наказать
этого сукиного сына.
принимали, Ленин принимал...
сейчас?
работает в Батуме директором лимонадного завода.
знал о существовании брата Цулукидзе и только в прошлом году, собирая
материал против видного в прошлом большевика, узнал о его брате. Материалы о
брате, запрошенные из Батума, ничего полезного в себе не заключали, он даже
ни разу не проворовался на своем лимонадном заводе. Но то, что он знал о его
существовании, знал, что он делает и как он живет, сейчас работало на него.
Сталин это любил.
болтуну никак не распространяет на его родственников, а знание деловых
качеств директора лимонадного завода -- простое следствие знания кадров со
стороны партийного руководителя.
всю жизнь жалеет, что загубил брата.
Сталин ход своей мысли, -- пусть другим болтунам послужит уроком диалектика
наказания.
некоторые секретари райкома стали смотреть на него с грустным упреком,
словно спрашивая:
Сталин, чем обрадовал Лакобу. Он считал нетактичным, что Берия здесь, за
пиршественным столом в Абхазии, выклянчивал у Сталина санкцию на расправу со
своими врагами. Вечно этот Берия лезет вперед, и сам же я виноват, что
познакомил его со Сталиным, думал Лакоба. Сейчас самое время поднять тост за
старшего брата, за великий русский народ. Недаром Сталин сказал: мол, у вас
на Кавказе... Значит, он уже чувствует себя русским...
бледный, упрямо не поддающийся хмелю на исходе ночи, -- за нашего старшего
брата...
уже даже у дяди Сандро, величайшего тамады всех времен и народов,
покруживалась голова. Увидеть за одну ночь столько грозного и прекрасного
даже для него было многовато.
кавказского застолья начинает надоедать.
и любовно склоняя бородатую голову.
затягивали ее.
глазами с дядей Сандро, -- благодать снизошла на тебя, благодать!
из секретарей райкома, давая ему пощупать свои волосы, -- яичко, как в
гнездышке, лежит.
возвышается, -- радостно разуверял повар недоверчиво косящегося на его
голову секретаря райкома.
мало, страху много.
секретарь райкома.
что мы ему сделали?
Володихин Дмитрий
Мацумото Сэйте
Пехов Алексей
Сапковский Анджей
Херберт Фрэнк
Флинт Эрик