Чтение 55–й страницы книги ~Конечная остановка: Меркурий~

не хватало толщины стенок - демон очень постарался, выдувая его громадным.
Пузырь едва был облачен в слабенький слой нитеплазмы. (Я его хилость
заметил, еще когда капитан уплывал в никуда на своей бригантине.)

Стенки тоненькие... мне бы прожечь их извержением огненного полюса,
но я всего-лишь слабосильный призрак. Призраки любят действовать через
кого-то, нашептывая и навевая. И тут необычайно мощная пульсация пролегла
ко мне. Неужели, Юпитер? Он, он, гой еси! - ведь я родился под небом,
наполовину состоящим из его красных и голубых красок. Я сразу попробовал
сфокусировать собой эту силу, как линза солнечные лучи.

Трудно прикончить врага, который обложил со всех сторон. На меня
обрушились сотни тонн грязи, в то же время она была плотной, мускулистой и
кусачей. Спохватившаяся ловушка бросилась со всех сторон, пытаясь
уплотнится и раздавить меня.

Перед тем, как она бы расплющила меня, я заметил в своей руке клинок,
будто металлический, рассекающий, но и водянистый, текущий, но и огненный,
рвущий. В нем, наверное, сочетались выбросы разных полюсов. И, кстати,
хорошо, что такие мощные пульсации представились мне в виде меча, а не
вилки, например.

Я сделал выпад без слов "защищайтесь, сударь", а с воплем: "конец
тебе, гондон". Рубанул с оттягом и проворотом лезвия. На сей раз Плазмонт
не смог отнять у меня импульс. Клинок сумел преодолеть разреженную
нитеплазму под нужным углом и рассечь каналы устойчивости. Мускулистая
грязь лопнула сразу, потому что напряглась. Визг и пук пробили уши.
(Согласен, и это почудилось.) Через показавшуюся прореху вышеупомянутое
яйцо, то есть мой нетривиальный образ, стал воспарять. Грязь внизу
расходилась конвульсивными волнами, будто на нитеплазменном мешке
расстегнулась молния. Я выскальзывал из ловушки, как леденец из
разжавшихся челюстей. Оплывали и скатывались линии, сжимались стены,
съеживались потолки, рассыпались в пепел портики и колонны, таяли дома с
причудливо изогнутыми крышами, растекались сопельным образом дворцы,
исчезали, как сигаретный дым, голубое небо и синяя вода.

Я уже увидел тропу, которая, преломляясь, как луч через слоеное
стекло, уводила к Юпитеру и предлагала начать новую жизнь в его ласковых и
теплых морях. Я был готов двинуться вперед, но сам нажал на тормоза.
Все-таки не хочу оставлять Плазмонта наедине с Меркурием. Да и
Юпитер-батюшка будто надоумил меня: вот распавшееся на точки твое тело,
хватай, пока не поздно. Я прошел по стопам воплощения гражданина No_1
Адама Эдемовича, одновременно сделался камнем, растением, животным и,
наконец, самим собой. Это был своего рода большой и чудесно симметричный
взрыв, когда двум половинкам мозга стали соответствовать две половины
задницы, ну и так далее. (А может, все куда проще, Плазмонт вовсе и не
спалил меня, а лишь поорудовал своими щупиками в моем зрительном центре.)

Из всех, с кем я посетил заколдованный городок, этот жутковатый
Диснейленд, нашлась одна Шошана, и потому лишь, что я, а если скромнее,
мои пульсации еще отражались, еще бились в ней. Какая-то оплывающая стена
выпустила ее. Клинком отсек я нитеплазменные усы (Плазмонт, наверное,
все-таки самец), которые проникали в соратницу и что-то блудно ворошили
там. Спешная проверка демонометром указала на то, что Плазмонт запаниковал
и не успел отложить спору в Шошанке. Остатки нитей распадались или
выползали из ее многострадального организма.

Я был донельзя истощен, от меня просто остался огрызок, когда мы с
фемкой шлепнулись на торосистую поверхность Свинячьей Шкуры. От других
членов разведгруппы - ни следов, ни плевка, ни задоринки. Кравец, капитан,
безвинно потерпевшая мамзелька Люся - от всех них сохранились только
памятники в моем сердце.

Шошана не совсем еще очухалась, а я слишком вымотался. Мы перевалили
через косогор и стали съезжать чуть ли не на заднице в долину, где
валялись обломки рейса 13. Тут напряжение пробежало по моему эпидермису.
Такое случается, когда кто-то шарит по тебе неприятным взглядом. Да что
там щекочущий взгляд, антирадар засек направленное на нас радиоизлучение.
Почти со всех сторон. Я догадался, что если и имеется подходящий момент
для бегства, то он уже явно в прошлом.

Когда мы спустились вниз еще метров на пятьдесят, на высотке позади
нас закачала головками стайка бойцов. А на другой стороне долины
образовалась еще одна цепь. Вдобавок из-под пуза планетолета вылез отрядик
в десять штыков (двадцать каблуков). А во мгле над нами возник полицейский
коптер и забил в глаза напряженными лучами прожекторов. Солидная облава -
скооперировались ОПОНы чуть ли не со всей нашей планеты.

- Мы просто как артисты в театре, Шошанка. Полный аншлаг. Огни рампы,
восхищенная публика, зрители едва ли не над головой висят.

- Недолго тебе позировать осталось, - прорезался голос старого друга
Рекса. - Застыть на месте, никаких быстрых движений, не то мигом разнесем
в пук и прах ваш дуэт.

- А, приветствую руководителя облавы.

Раскоряка-коптер плюхнулся неподалеку от нас. Из него сразу высыпала
шобла. Бойцы с лазерными прицелами остались у борта, украсив наши лбы
красными световыми пятнышками. Другие подскочили скопом и, вывернув наши
верхние конечности, насколько это было возможно и даже больше, потащили к
аппарели. Такой веселой кучей-малой мы с Шошаной попали в коптер, где с
нас сдернули шлемы, скафандры, браслетики, подаренные Петей Мутным, даже
хайратники отняли. После чего кинули нам какие-то драные робы и накрепко
приковали к скамье. А вокруг плотно уселся десяток полицейских. Среди них
был Мухин - значит, его не прихватили, чему весьма рад. Может, ему дядюшка
Сатурн помогает.

- Ребята, вам не тесно? Парочка могла бы пройти вперед, парочка
назад, - обратился я к бойцам для снятия некой напряженности.

Тут появился Рекс и впаял мне по физиономии открытой ладонью - для
яркости красок на щеке. Вот так "снял" напряженность!

- Как ты думаешь, почему он такой грубый? - справился я у Шошаны. Моя
подружка неожиданно пожалела Рекса.

- Просто его в детстве часто стегали по попе. Видишь, какая большая
выросла.

Кто-то из полицейских гыкнул. Неджентльмен Рекс приготовился запаять
и Шошане. Я неожиданно почувствовал полюс огня, который выбросил в сторону
обидчика небольшую порцию острой энергии. Похожей на стрелу. Даже звон
тетивы послышался. Рекс в ответ закачался, схватившись за виски, и упал на
руки близь находящихся ментов. Его быстро уволокли, и путешествие в целом
прошло спокойно. Мы с Шошаной даже смогли прислонится друг к дружке
спинами.

В Васинском ангаре нас встречал двойной кордон полицейских и
представители общественности - ясноглазые посланцы "Вязов" и "Дубков". На
выходе из ангара меня с Шошаной уже рассадили в разные "клопы". Мы только
успели соприкоснуться взглядами и послать друг другу "волну". На мгновение
мне показалось, что мы вдвоем плывем на лодочке по какому-то тихому
озерку. Свидимся ли мы еще с тобой, подруга дней суровых, а если и
встретимся, то в каком из миров?

Привезли меня не в префектурную тюрьму, а в управление полиции, где
сунули в мрачный пещерного типа подвал - там даже головизер отсутствовал.
Единственным развлечением были до поры до времени тараканы с генами
земляники, которые в темноте сползались пожевать белковых сушек и были
весьма приятны на вкус. (Знаю-знаю, марсианам такое развлечение не
придется по нраву.) Но вскоре в подземелье показался человечек скромного,
какого-то не меркурианского вида - наше население в общем-то отличается
внушительными размерами.

- Вы, надо полагать, адвокат? - обратился я.

- Я - помощник прокурора, - с достоинством представился тщедушный. -
Меня зовут Калл Марс.

- Ранее прокурору помогал господин с другим именем, менее звучным.
Надо полагать, и прокурор сменился. Ну, да ладно. Сколько дней будет
продолжаться следствие, когда суд?

Человечишка просеменил вдоль и поперек камеры.

- Об этом уже не надо беспокоиться. Вы должны меня правильно понять.
На Меркурии в связи с обстоятельствами, которые вам известны, введено было
чрезвычайное положение. И следствие и суд прошли для вас заочно. Осталось
только одно - привести приговор в исполнение.

Некоторые от такого известия истерично смеются или производят
дефекацию, то бишь обделываются. Или совмещают первое и второе. Некоторые,
то есть я, побывав на том свете, у Плазмонта, иронически заявляют:

- Интересно, куда торопились? Судья опаздывал в уборную? Или, может,
планета закрывается на ремонт?

- Как бывший работник правоохранительных органов вы должны понимать,
что таковы законы чрезвычайного положения, - воззвал к к моим должностным
чувствам маленький вшивенький Калл.

- Ну, и на что можно надеяться в результате исполнения приговора?

- На смертную казнь через повешение, - сказал человечек без всякого
злорадства, но с чиновной щеголеватостью - дескать, чем я, простой
таракашка, однако, занимаюсь. Плазмонту совсем не требовалось осеменять
Марсика, он и так был готов услужить.

- Может, это и не положено, но шепните мне в порядке личного
одолжения, господин Калл Марс, какое наказание определено Шошане.

- Смертная казнь через введение летальной дозы яда, - чтобы
покрасоваться страшными словами, человеченька даже нарушил инструкцию, ту
самую, которая запрещала передавать сведения о судьбе подельников.

- Я просто поражен гуманизмом. Когда все будет готово для изъятия из
обращения моей жизни с помощью примитивной балки и грубой веревки?

- Я думаю, ждать недолго, господин Терентий К123. Но во всяком случае
вам предоставлено время на то, чтобы подать прошение о помиловании главе
чрезвычайной администрации майору Леонтию К300. Сделать это надо не
позднее, чем завтра, а послезавтра вы уже получите ответ.

Я вспомнил майорские глазки, то бегающие, то смотрящие недвижно