наперед все ошибки, которые могли бы совершить.
одежду, - она указала на кресло, где в живописном беспорядке сгрудились
колготки, белье, платье.
переодевалась при нем, то и дело посматривая на Владимира Петровича так,
словно гляделась в зеркало. И, как стекло, покрытое с обратной стороны
амальгамой, тот оставался холодным и безучастным.
прекрасно могла застегнуть лифчик, попросила сделать это охранника.
от друга.
должен поступать точно так же по отношению к тем, кто платит тебе.
улыбнуться Владимир Петрович. Он улыбнулся потому, что знал, теперь его
поймут абсолютно правильно. Его руки по-прежнему были холодны, и никакой
пульсации крови в кончиках пальцев не ощущалось.
что - нас подстрахуют, но особенно рассчитывать на это не следует.
Глава 21
невдалеке от скверика, въехав двумя колесами на узкий тротуар, тянувшийся
вдоль серого бетонного забора. Надзиратель увидел его, лишь только повернул
из-за угла. Он ожидал найти Анжелику Шанкурову в глубине сквера, но на этот
раз ошибся. Женщина махнула ему рукой, приоткрыв дверцу машины:
боковые стекла в джипе тонированные. Никто его не увидит, если будет
проходить мимо. Он быстро уселся на заднее сиденье рядом с Анжеликой,
захлопнул за собой дверцу.
чем-нибудь поинтересоваться. Он понимал, если скажет, что Шанкуров отказался
воспользоваться радиотелефоном, его гонорар может -"накрыться". Во всяком
случае, он сам поступил бы именно так.
Аркадий Геннадьевич позвонит ей. Скорее всего, звонок касался каких-то дел,
о которых она толком сама не знала. Можно получить деньги, отдать телефон, а
потом пусть разбираются - почему это вдруг банкир отказался говорить.
момент Владимир Петрович, сидевший за рулем, вскинул руку в перчатке и со
всей силы вогнал в загривок надзирателю остро отточенную отвертку. Тот даже
не успел вскрикнуть, не успел понять, что же с ним произошло. Он вздрогнул,
напрягся, затем обмяк и завалился боком на сиденье. Пластмассовая
желтовато-прозрачная ручка отвертки торчала из его шеи.
почти не вытекло - с такой силой, а главное, так резко вогнал Владимир
Петрович отвертку в жертву.
сомнений...
идти - дайте знать. Анжелика хлопнула дверцей и процокала каблуками, пройдя
вдоль забора. Она стояла на углу и нервно курила, теребя тонкий кожаный
ремешок сумочки. Владимир Петрович тем временем перебросил мертвого
надзирателя через спинку сиденья в задний отсек джипа. Вышел на дорогу и,
подцепив монтировкой, сдвинул крышку с канализационного люка, потом
распахнул заднюю дверцу машины.
мертвого надзирателя и его портфель, в котором лежал радиотелефон. Крышка
быстро встала на прежнее место. После этого Владимир Петрович коротко махнул
жене банкира ладонью, позволяя вернуться.
заднее сиденье, в салоне ей чудился запах крови. Владимир Петрович оставался
все так же бесстрастен, как и тогда, когда глядел на обнаженную грудь
женщины, как и во время игры в карты, независимо от того, выигрывал он или
проигрывал.
это я обещаю.
подрагивающими губами.
посмотрела на часы. - У нас в запасе еще три часа, ровно три часа.
Владимир Петрович догадался: она еще не знает толком, куда ехать, просто
что-то высматривает. Но это не его дело, свое дело он сделал. У него тоже
оставалось три часа до самого основного, самого главного...
включил указатель поворота и развернулся на широкой улице, там, где сплошная
линия разметки переходила в прерывистую, и медленно поехал в обратном
направлении.
теперь, после тех парикмахерских салонов, в которых бывала Анжелика, эта
показалась ей ободранным сараем. Страх, охвативший женщину после убийства
надзирателя, уже прошел. Она вдохнула в себя знакомые с ранней юности запахи
лака для ногтей, шампуней. Убийство произошло так быстро, так быстро исчез
труп, что почти ничего не осталось в памяти.
в него человек пять, и полупустой мужской - направо. Анжелика бросила беглый
взгляд на свое отражение в большом зеркале, провела рукой по длинным волосам
и шагнула направо - в мужской зал.
садясь без приглашения в кресло.
хорошо.
фотографий, укрепленных над зеркалом, - вот такая.
затылок и шапочка из более длинных волос, подстриженных по одной линии.
Бритые виски. Прическа для тинэйджера.
чужой смерти доведет ее чуть ли не до сумасшествия, а тут все оказалось
очень легко. Она теперь полагала, что сама спокойно могла бы нанести
смертельный удар остро отточенной отверткой.
в пальцах упругие пряди. - Вы враг сама себе.
все же завязал вокруг шеи женщины белую простыню, самую чистую из тех, что
нашлись в его ободранном шкафчике.
фотографии.
он вернется?
непринужденно рассмеялась Анжелика.
Громыко Ольга
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Березин Федор