выпивающим кувшины красного вина Зенга, ревущим от хохота у костра рядом с
товарищами по оружию.
драгоценным маслом, борода его заплетена и завита кольцами.
их таинства, приносящий им жертвы. Хай, склоняющийся в одинокой молитве,
Хай, поднимающий на рассвете руки в приветствии Баалу, солнечному Богу.
Хай в лихорадке религиозного откровения.
обществе друзей. Переплетение личностей, острота разделяемых наслаждений,
опасности, встреченные и побежденные вместе. Хай преклоняется перед своим
другом, он не видит его ошибок, почти по-женски он описыват его физическую
красоту. Он показывает ширину его плеч, величественный изгиб пламенеющей
рыжей бороды, ложащейся на груд, на которой мышцы, гладкие и твердые, как
камни на холмах Замбоа, ноги как стройные стволы, улыбка как теплое
благословение бога солнца Баала, и кончает он строкой: "Ланнон Хиканус, ты
больше чем царь Опета, ты мой друг". Читая это, я чувствовал, что быть
другом Хая - это бесценное достояние.
любовью описывающий свою добычу, не пропуская ни одной подробности,
начиная с изгиба слоновьих клыеов и кончая кремовой мягкостью подбрюшья
львицы.
мягкие и светлые, как дым от больших костров папируса в болотах, глаза
зелены, как зеленый бассейн в храме богини Астарты.
видит ее смерть как полет птицы, белые руки блестят, как распростертые
крылья, ее последний крик отдается в пустоте неба и трогает сердца самих
богов. Жалобы Хая - мои жалобы, его голос - мой голос, его ужасы и победы
стали моими, и мне казалось, что Хай - это я, а я - зто Хай.
побледнело, это лицо смотрело на меня из зеркала дикими глазами.
моего волшебного мира. Лорен и Салли прилетели на одном самолете в Лунный
город. Пытка, от которой я старался убежать, началась заново.
дни проводил там, стараясь избежать контактов с Салли и Лореном. Конечно,
оставался еще ужасный час ежедневного общего ужина, я пытался улыбаться и
присоединиться к болтовне и обсуждениям, старался не замечать взглядов и
улыбок, которыми обменивались Салли и Лорен, пока не представлялась
возможность уйти.
тишину архива.
каталогизированию, фотографированию и упаковке кувшинов; я находил и
другие отвлечения. Это помещение в течение почти двух тысяч лет оставалось
стерильным, лишенным жизни, пока мы его не раскрыли. Теперь у него
развивалась собственная экология, вначале появились крошечные комары,
затем песчаные мухи, муравьи, пауки, моль и наконец семейство маленьких
коричневых ящериц гекко. Я начал снимать на кинопленку это постепенное
заселение архива.
пока будет возможность сделать нужный кадр какого-нибудь насекомого, и
именно так я сделал последнее крупное открытие в Лунном городе.
выгравировано изображение солнца. Одна из ящериц гекко пробежала по стене
и каменному полу. В том месте, где лежал боевой топор, когда мы его
обнаружили, ящерица остановилась. Она застыла, мягкая кожа на горле слабо
пульсировала, а маленькие черные глазки блестели в ожидании. Тут я увидел
насекомое, за которым охотилась ящерица. Белый мотылек, который неподвижно
сидел, сложив крылья, на изображении солнца.
Медленно занял позицию, с которой удобно было снимать мотылька, и ждал, а
ящерица приближалась серией быстрых скачков. В двенадцати дюймах от
мотылька она снова остановилась и, казалось, собирается с силами для
нападения. Я ждал, затаив дыхание, держа палец на спуске затвора. Ящерица
прыгнула, и я включил вспышку.
повернулась и вниз головой устремилась к полу. Достигнув угла между стеной
и полом, она исчезла, а я рассмеялся ее нелепому бегству.
уже собирался продолжить работу, когда в голову мне внезапно пришла мысль.
Я вернулся к задней стене архива, к тому месту, где исчезла ящерица, и
наклонился, осматривая соединение стены и пола. Оно казалось сплошным, я
не видел ни трещины, ни отверстия, в котором могла скрыться ящерица.
Заинтригованный ее исчезновением, я принес дуговую лампу с кабелем и
поставил ее так, чтобы луч ярко освещал стену.
начинает биться, как боевой барабан, слышал гул крови в ушах, ощущал
теплоту своих щек. Рука, которой я доставал перочинный нож, дрожала, и я
чуть не сломал ноготь, стараясь открыть нож.
стену и пол. Лезвие ножа на всю глубину ушло в щель.
отбрасывало при свете дуговой лампы призрачные тени.
пресмыкаться перед образом Баала, как будто был одним их его почитателей.
Лихорадочно прощупывал щели на полу и стене. Они были сглажены, склепаны,
стали почти невидимы. Необычная тщательность, с который удалялись следы
щелей, убеждала в том, что здесь скрывается что-то важное. Здесь искусство
каменщиков намного превосходило исполнение потолка туннеля, где через щели
просачивалась тончайшая пыль.
Впервые с момента возвращения в Лунный город я ожил. Кожу покалывало,
походка стала пружинистой, я сжимал и разжимал кулаки, мозг был охвачен
возбуждением.
бегом выскочил из архива, пронесся по туннелю. В деревянной будке,
закрывавшей вход в туннель, сидел охранник, положив ноги на стол. Воротник
его мундира был расстегнут, шапка сидела косо на голове. На стене рядом
свисал оружейный пояс, из кобуры торчала черная рукоять пистолета. Он
поднял голову от газеты, показалось лицо с носом крючком и холодными
голубыми глазами.
немедленно прийти сюда.
отразилось радостное облегчение. - Впервые за две недели вижу, как ты
улыбаешься. Боже, я о тебе беспокился. - Он хлопнул меня по плечу,
продолжая смеяться. - Теперь ты опять похож на старого Бена.
напряженным. Он смотрел на стену своими бледно-голубыми глазами, будто
видел сквозь нее.
Взгляд его не отрывался от стены, и мне показалось, что он прислушивается
к какому-то не слышному мне голосу. Я смотрел на это холодное богоподобное
лицо почти со сверхъестественным страхом. Меня охватило предчувствие
чего-то необычного.
его легла на центр большого диска. Пальцы были расставлены, будто
повторяли изображение. Он начал нажимать на стену, я видел, как становятся
плоскими прижатые к стене кончики пальцев, меняя форму под нажимом руки.
сдвинулась. Никаких звуков, никакого скрежета по заржавевшим бороздам, вся
стена начала поворачиваться вокруг скрытой оси. Громоздкое
целенаправленное движение, открывшее прямоугольное отверстие - еще один
проход, скрывавшийся за символом Баала.
Лорену, прошептал: "Как ты это сделал, Ло? Как догадался?"
снова замолчали, глядя в отверстие. Меня охватил неожиданный не
поддающийся контролю страх, страх того, что мы обнаружим там.
принес переносную дуговую лампу, и Лорен взял ее у меня. Он прошел в
отверстие, и я последовал за ним.
градусов. Он был семи футов шести дюймов высотой и девяти футов шириной. В
полу пролет каменных ступеней. Ступени стерты, края их закруглены и
сглажены. Стены и потолок туннеля из неукрашенного камня, а глубины
туннеля скрыты от нас тенью и тьмой.
Шилова Юлия
Андреев Николай
Круз Андрей
Пехов Алексей
Сертаков Виталий