"Куда ты со мной направляешься?" - "К твоему господину - персиянину, -
ответил посредник. - Достаточно с нас того, что с нами сегодня из-за те-
бя случилось. Ты была причиной отсутствия дохода для меня и для него
своей малой вежливостью".
зад, и вперед, и ее взгляд, по предопределенному велению, упал на
Нур-ад-дина Али каирского. И увидела она, что это красивый юноша с чис-
тыми щеками и стройным станом, сын четырнадцати лет, редкостно красивый,
прекрасный, изящный и изнеженный, подобный луне, когда она становится
полной в ночь четырнадцатую, - с блестящим лбом, румяными щеками, шеей,
точно мрамор, и зубами, как жемчуга, а слюна его была слаще сахара, как
сказал о нем кто-то:
ее умом, и юноша поразил в ее душе великое место. Любовь к нему привяза-
лась к ее сердцу..."
до меня, о счастливый царь, что когда девушка увидела Али Нур-ад-дина,
любовь к нему привязалась к ее сердцу. И она обернулась к посреднику и
спросила его: "Разве этот юноша - купец, что сидит среди купцов и одет в
фарджию из полосатого сукна, не прибавил к цене за меня ничего?" И пос-
редник ответил: "О владычица красавиц, этот юноша - чужеземец, каирец.
Его отец - один из больших каирских купцов, и у него преимущество перед
всеми тамошними купцами и вельможами, а юноша находится в нашем городе
малый срок, и он живет у одного из друзей своего отца. Он не говорил
насчет тебя ни о прибавке, ни об убавке".
пальца дорогой перстень с яхонтом и сказала посреднику: "Подведи меня к
этому прекрасному юноше - если он меня купит, этот перстень будет тебе
За твое утомление в сегодняшний день". И посредник обрадовался и пошел с
нею к Нур-ад-дину, и когда невольница оказалась подле юноши, она всмот-
релась в него и увидела, что он подобен полной луне, так как он был изя-
щен в красоте, строен станом и соразмерен, как сказал о нем кто-то:
мой, заклинаю тебя Аллахом, разве я не красива?" И Нур-ад-дин ответил:
"О владычица красавиц, а разве есть в дольнем мире кто-нибудь лучше те-
бя?" - "Почему же ты видел, что все купцы набавляют за меня цену, а сам
молчал и ничего не сказал и не прибавил за меня ни одного динара, как
будто я тебе не понравилась, о господин?" - сказала девушка. И Нур-аддин
молвил: "О госпожа, если бы я был в моем городе, я бы купил тебя за все
деньги, которыми владеют мои руки". - "О господин, - сказала девушка, -
я не говорила тебе: "Купи меня против твоего желания". Но если бы ты
прибавил за меня что-нибудь, ты бы залечил мое сердце, даже если бы и не
купил меня, потому что купцы бы сказали: "Не будь эта девушка красивой,
этот каирский купец не прибавил бы за нее, так как жители Каира сведущи
в невольницах".
лицо покраснело. "До чего дошла цена за эту девушку?" - спросил он пос-
редника. И тот ответил: "Цена за нее дошла до девятисот пятидесяти дина-
ров, кроме платы за посредничество, а что касается доли султана [629], то
она с продающего". - "Пусть невольница будет моя за цену в тысячу дина-
ров, вместе с платой за посредничество", - сказал посреднику Нур-ад-дин.
И девушка поспешно отошла от посредника и сказала: "Я продала себя этому
красивому юноше за тысячу динаров!" И Нур-ад-дин промолчал, и кто-то
сказал: "Мы ему ее продали". И другой сказал: "Он достоин!" И кто-то
воскликнул: "Проклятый! Сын проклятого тот, кто набавляет цену и не по-
купает!" А еще один сказал: "Клянусь Аллахом, они подходят друг к дру-
гу!"
телей и написали на бумажке условие о купле и продаже, и посредник подал
его Нур-аддину и сказал: "Получай свою невольницу! Да сделает ее Аллах
для тебя благословенной! Она подходит только для тебя, а ты подходишь
только для нее". И посредник произнес такие два стиха:
поднялся и отвесил тысячу динаров, которую он положил на хранение у мос-
кательщика, друга его отца, а потом он взял невольницу и привел ее в
дом, куда поселил его старик москательщик. И когда девушка вошла в дом,
она увидела там дырявый ковер и старый кожаный коврик и воскликнула: "О
господин мой, разве я не имею у тебя сана и не заслуживаю, чтобы ты при-
вел меня в свой главный дом, где стоят твои вещи? Почему ты не отвел ме-
ня к твоему отцу?" - "Клянусь Аллахом, о владычица красавиц, - ответил
Нур-ад-дин, - это мой дом, в котором я живу, но он принадлежит старику
москательщику, из жителей этого города, и москательщик освободил его для
меня и поселил меня в нем. Я же сказал тебе, что я чужеземец и что я из
сыновей города Каира". - "О господин мой, - отвечала невольница, - само-
го маленького дома будет достаточно до тех пор, пока ты не вернешься в
свой город. Но заклинаю тебя Аллахом, о господин мой, поднимись и прине-
си нам немного жареного мяса, вина и плодов, сухих и" свежих". - "Кля-
нусь Аллахом, о владычица красавиц, - ответил Нур-ад-дин, - у меня не
было других денег, кроме той тысячи динаров, которую я отвесил в уплату
за тебя, и я не владею ничем, кроме этих динаров. Было у меня еще нес-
колько дирхемов, но я истратил их вчера". - "Нет ли у тебя в этом городе
друга, у которого ты бы занял пятьдесят дирхемов? Принеси их мне, а я
тебе скажу, что с ними делать", - молвила девушка. "Нет у меня друга,
кроме москательщика", - ответил Нур-ад-дин.
ему: "Мир с тобою, о дядюшка!" И москательщик ответил на его приветствие
и спросил: "О дитя мое, что ты сегодня купил на твою тысячу динаров?" -
"Я купил на нее невольницу", - ответил Нурад-дин. "О дитя мое, - воск-
ликнул москательщик, - разве ты бесноватый, что покупаешь одну невольни-
цу за тысячу динаров? О, если бы мне знать, какой породы эта невольни-
ца!" - "О дядюшка, - это невольница из дочерей франков", - ответил
Нур-ад-дин..."
"Дошло до меня, о счастливый царь, что Нур-ад-дин сказал старику моска-
тельщику: "Это невольница из дочерей франков". И старец молвил: "Знай, о
дитя мое, что лучшей из дочерей франков цена у нас, в нашем городе, сто
динаров. Но клянусь Аллахом, о дитя мое, над тобой устроили хитрость с
этой невольницей. Если ты ее полюбил. проспи подле нее сегодняшнюю ночь
и удовлетвори с нею свое желание, а утром отведи ее на рынок и продай,
хотя бы тебе пришлось потерять на этом двести динаров. Считай, что ты
потерпел кораблекрушение в море или что на тебя напали воры в дороге". -
"Твои слова правильны, - ответил Нур-ад-дин. - Но ты знаешь, о дядюшка,
что со мной ничего не было, кроме тысячи динаров, на которые я купил эту
невольницу, и у меня ничего не осталось на расходы, ни одного дирхема. Я
хочу от тебя милости и благодеяния, - одолжи мне пятьдесят дирхемов. Я
буду расходовать их до завтра, а завтра я продам невольницу и верну их
тебе из платы за нее". - "Я дам их тебе, о дитя мое, на голове!" - отве-
тил старик.