- Чтобы я ничего не чувствовал, - ответил Барни Майерсон. - Больше я ничего
не хочу.
- Ты не хочешь быть вместе со мной частью одного, единого организма? Нет
ответа.
- Ты помог бы мне реализовать мои планы. А у меня их много, и они обширны -
планы Лео по сравнению с ними ничто.
"Конечно, - думал он, - Лео скоро меня убьет. Скоро - в тех категориях, в
которых измеряется время вне моих миров".
- Я познакомлю тебя с одним из своих планов - из числа не самых важных.
Может быть, это тебя заинтересует.
- Сомневаюсь, - сказал Барни.
- Я собираюсь стать планетой. Барни рассмеялся.
- Ты считаешь, что это смешно? - Его охватила злость.
- Я думаю, что ты чокнутый. Неважно, человек ты или существо из межзвездной
бездны, но ты сошел с ума.
- Я еще не объяснил, - с достоинством ответил он, - что я под этим понимаю.
Я хотел сказать, что намерен стать всеми жителями планеты. Ты знаешь, о
какой планете я говорю.
- О Земле.
- Нет, черт побери. О Марсе.
- Почему именно Марс?
- Потому что он...- Элдрич пытался найти подходящие слова. - Он новый. Не
цивилизованный. Он полон возможностей. Я собираюсь быть каждым из
колонистов, которые туда прилетят. Я поведу их к цивилизации; я буду их
цивилизацией.
Молчание.
- Ну давай. Скажи что-нибудь.
- Как это так получается, - сказал Барни, - что ты можешь стать всем, даже
целой планетой, а я не могу стать даже табличкой на стене моего кабинета в
"Наборах П. П."?
- Гм, - пробормотал он, сбитый с толку. - Ну хорошо, хорошо, ты можешь быть
этой табличкой, какое мне, черт возьми, до этого дело? Становись чем хочешь
- ты принял наркотик и имеешь на это право. Это, естественно, иллюзия.
Такова правда. Я открываю тебе самый большой секрет: все это галлюцинации.
Лишь из-за некоторых пророческих черт эти видения кажутся реальностью,
подобно снам. Я перемещался в миллионы этих так называемых "миров" и
вернулся из них; я познакомился со всеми. И знаешь, что они собой
представляют? Ничего! Это то же самое, что и электрический импульс, с
помощью которого лабораторная крыса раз за разом раздражает определенные
участки своего мозга. Это отвратительно.
- Понятно, - сказал Барни Майерсон.
- И зная об этом, ты хочешь закончить свои дни в одном из них?
- Именно так, - подумав, ответил Барни.
- Хорошо! Я сделаю тебя камнем и положу на берегу моря; можешь лежать так
миллион лет и слушать шум волн. Надо полагать, ты будешь доволен. "Идиот, -
со злостью думал он. - Камень! Господи!"
- Это промывание мозгов, да? - вдруг спросил Барни. - Для этого тебя
прислали сюда проксы?
- Никто меня не присылал. Я появился здесь по собственной воле. Это лучше,
чем жить в пустоте среди далеких звезд. - Он захихикал. - Ты наверняка не
страдаешь избытком серого вещества - и хочешь быть камнем. Послушай,
Майерсон, ведь на самом деле ты вовсе не хочешь стать камнем. Ты хочешь
умереть.
- Умереть?
- Хочешь сказать, что ты об этом не знал? - недоверчиво спросил он. -
Перестань!
- Нет. Я не знал.
- Это очень просто, Майерсон; я перенесу тебя в мир, где ты будешь гниющим
трупом пса, которого переехала машина; подумай, какое это будет для тебя
облегчение. Ты будешь мной; ты - это я, и Лео Булеро тебя убьет. Это и
будет этот дохлый пес, Майерсон; это и будет труп в канаве.
"А я буду жить, - подумал он. - Вот мой дар для тебя, и помни, что "gift" -
по-английски "дар" - по-немецки означает "яд". Через несколько месяцев я
позволю тебе умереть вместо меня, и будет установлен тот памятник на "Сигме
14-В", но я буду продолжать жить, в твоем теле. Когда ты вернешься с Марса,
чтобы снова приступить к работе в "Наборах П. П.", ты будешь мной. Таким
образом я избегну своей участи.
Это так просто".
- Ладно, Майерсон, - закончил он, утомленный разговором. - Вперед и с
песней, как говорится. Можешь считать, что я тебя оставил в покое; мы
больше не единый организм. Наши пути разойдутся, так как ты этого хотел. Ты
находишься на корабле Коннера Фримана, стартующем с Венеры, а я - снова в
Чикен-Покс, у меня там небольшой огород, и в любой момент я могу
пофлиртовать с Энн Хоуторн. Лично меня такая жизнь вполне устраивает.
Надеюсь, что тебе понравится и твоя.
В следующее мгновение он оказался на Марсе.
Он стоял в кухне своей квартирки в Чикен-Покс и жарил на сковородке местные
грибы... в воздухе чувствовался запах масла и приправ, а из комнаты
доносились звуки симфонии Гайдна из портативного магнитофона. "Все
спокойно, - удовлетворенно подумал он. - Именно это мне и нужно; немного
покоя и тишины. Все же я привык к этому там, в межзвездной пустоте".
Он зевнул, потянулся и сказал:
- Удалось.
Сидевшая в комнате Энн Хоуторн оторвалась от газеты с последними новостями
информационного агентства ООН и спросила:
- Что удалось, Барни?
- Положить приправы в самый раз, - радостно сказал он.
"Я - Палмер Элдрич, и я здесь, а не там. Я переживу нападение Лео и буду
здесь наслаждаться жизнью, на что Барни не был способен. Посмотрим, как ему
это понравится, когда орудия корабля Лео разнесут его корабль на атомы.
Тогда он пожалеет о своем выборе".
Барни Майерсон зажмурился от падавшего сверху света. Мгновение спустя он
понял, что находится на корабле; помещение выглядело как спальня,
совмещенная с гостиной, но он заметил, что вся мебель была тщательно
привинчена к полу. Кроме того, сила тяжести была совершенно иной;
создаваемая искусственно, она мало походила на земную.
Неподалеку он заметил иллюминатор, который, правда, был ненамного больше
ячейки пчелиных сот, но за ним видна была пустота, простиравшаяся за
толстым пластиком. Он подошел и посмотрел. Большую часть обзора занимало
ослепительное Солнце, и он потянулся к переключателю, чтобы включить черный
фильтр. При этом он взглянул на свою руку. На свой искусственный,
металлический, прекрасно работающий протез.
Он сразу же вышел из каюты и направился по коридору к закрытым дверям рубки
управления; он постучал стальными пальцами, и тяжелая перегородка
отодвинулась в сторону.
- Да, мистер Элдрич? - спросил молодой пилот, уважительно кланяясь.
Василенко Иван
Курылев Олег
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Доставалов Александр
Свержин Владимир