Чтение 56–й страницы книги ~Куколка последней надежды~

Примерно минуту Сантьяга молчал, о чем-то советуясь сам с собой, затем неуверенно кивнул:

– В целом мне нравится. Да, нравится… Надеюсь, детали будут выполнены на должном уровне?

– Реквизит возьмем самый лучший, – заверил комиссара Ларбек. – А сценарий напишут концы.

– Я им помогу, – вызвался Ортега. – И могу лично…

– Вот вы лично этим и займетесь, – решил Сантьяга. – Можете даже поучаствовать… в представлении.

– С удовольствием.

– Ларбек.

– Да?

– Как следует продумайте финальную сцену. Она должна быть… гм… финальной. Я не хочу, чтобы американские расследователи шлялись по моему городу больше необходимого. И без них достаточно забот. Вы меня понимаете?

– Финальная сцена должна стать финальной, – кивнул шас. – Американцы должны убраться из Тайного Города раз и навсегда.

– Постарайтесь.

Хамзи обещал.

* * *

Муниципальный жилой дом
Москва, улица Донская,
8 сентября, воскресенье, 10.21

Дверь была аккуратно закрыта, на несколько очень длинных звонков никто не отозвался, и можно было предположить, что в квартире никого нет. Предположить, развернуться и попытаться застать хозяина в более подходящее время. Так бы поступили девять человек из десяти, но Кортес к их числу не относился. Убедившись, что его не ждут, наемник невозмутимо достал из кармана связку отмычек, и меньше чем через минуту спокойно прошел в казавшуюся неприступной квартиру. Кортес не собирался рыться в вещах или компьютере Хвостовой, он был уверен, что там не будет ответов на интересующие его вопросы, а дверь вскрыл только для того, чтобы проверить охватившее его предчувствие. И оно не обмануло.

Старуха, одетая в ночную сорочку и толстый махровый халат, лежала на полу гостиной, широко раскрыв испуганные глаза, так, словно увидела перед смертью нечто невообразимо страшное. Увидела… или услышала. Маленькое пулевое отверстие находилось в самом центре лба, издалека его можно было принять за третий глаз. Аккуратное отверстие, без следов пороха – стрелял профессионал, не в упор, но прицельно. Следов борьбы или обыска не наблюдалось. Убийца вошел, выстрелил и ушел.

«Почему она его впустила?»

Кортес закрыл Екатерине Федоровне глаза, секунду постоял и направился к дверям, на ходу доставая из кармана мобильный телефон.

– Артем?

– Да.

– Можешь говорить?

– Да.

– Ты с Олесей?

– Да.

– Давно?

– Часа три.

– Я на квартире Хвостовой.

– Что ты там делаешь? – удивился молодой наемник.

– Объясню потом, – буркнул Кортес. – Старуха погибла.

– Но при чем здесь…

– Я же сказал – объясню потом, – отрезал наемник. – Выбери подходящий момент и сообщи Олесе, что Хвостову застрелили.

– Какой подходящий?

– Откуда я знаю, какой, – зло проворчал Кортес. – Например, когда она выйдет из ванной.

– Не рычи, – попросил Артем.

– Извини, – наемник понял, что погорячился. Он быстро обдумывал ситуацию. – Значит так, если я не позвоню или твоя красавица не выкинет какой-нибудь фортель, сообщишь о смерти старухи в половине двенадцатого.

– Почему так поздно?

– Я иду по следу, – объяснил Кортес, – и не хочу, чтобы мне мешали. Твоя Олеся в деле по самые уши, и меня вполне устраивает, что она под присмотром.

– А что потом? В смысле, после того, как я расскажу о старухе?

– Олеся сама скажет, что потом. Действуй по обстановке.

– А американцы?

– Этим займемся мы с Сантьягой.

* * *

Аптека брата Вербиуса
Москва, Малый Казенный переулок,
8 сентября, воскресенье, 10.52

Тори не знал, куда ему нужно идти, он совершенно не ориентировался в Тайном Городе, но был уверен, что легко отыщет требуемый магазин. Ведь главное знать, что ищешь, и уметь это делать. И с тем, и с другим проблем у вакагасиры не было. Японец оставил «Лексус» у Курского вокзала и углубился в узкие московские улочки, змеящиеся с противоположной стороны Садового кольца. Он не сомневался, что здесь, в самом центре древнего города, нужное заведение встретится обязательно.

Легко опирающийся на простенькую бамбуковую трость, Тори неспешно двигался по переулкам, с любопытством читая вывески лавок и магазинчиков. «Продукты и спиртные напитки», «Мебель на заказ», «Подарки и сувениры»… Вакагасира задержался у этой вывески, улыбнулся и прочитал настоящий текст, крупно написанный прямо на витрине: «Любые артефакты, кроме боевых. Продажа и подзарядка. Действует гарантийная мастерская». За прозрачным стеклом скучал в окружении причудливых статуэток носатый продавец. Вот так, легко и просто.

Японец покачал головой. Он знал, что увидит нечто подобное, ждал этого, но, тем не менее, слегка растерялся. Магические артефакты (кроме боевых) можно купить, просто войдя в эту дверь. Интересно, на сколько они дают гарантию? Тори медленно пошел дальше. Учитель прав – нелюди плотно захватили этот город, вот только… вот только ненависти к носатому продавцу вакагасира не почувствовал. Уж слишком обыденной была его поза.

«Кафе», «Игрушки», «Аптека Вербиуса»… Тори остановился возле маленькой частной аптеки и прочитал настоящую вывеску: «Классические настойки. Снадобья и травы от всех болезней. Эрлийские препараты». Кажется, то, что нужно. Японец решительно открыл дверь.

– Так сколько, вы говорите, малышу лет? – Хозяин, седенький старичок с быстрыми черными глазами, пытливо посмотрел на посетительницу.

– Четыре года, – ответила женщина. – Не знаю, как его угораздило простудиться в такую жару.

– Обычное дело, мадам, самое обычное, – рассмеялся аптекарь. – Четыре года… – Он покопался в ящиках и выложил на прилавок два бумажных пакетика. – Разведите содержимое горячим коровьим молоком, дайте ребенку выпить и положите его спать. Утром будет как новенький.

– Не знаю, – смущенно протянула женщина. – Я думала купить что-нибудь вроде «Фервекса».

Она огляделась, но на многочисленных полках аптеки не было ни одной упаковки современных лекарств, только порошки в бумажных пакетах, мази в баночках да склянки с разноцветными жидкостями. На стенах, позади аптекаря, были развешаны травы, которые наполняли помещение пряным и очень приятным запахом.

– «Фервексов» не держим, – развел руками старик. – Я продаю только собственноручно сделанные лекарства.

– Вот то-то и оно.

– Послушайте, что он говорит, – вступила в разговор старушка, до того молча стоящая у витрины. – Господин Вербиус держит здесь аптеку уже много лет, и мы ни разу не разочаровались в его рецептах.

– Все мои порошки основаны на натуральных травах, – улыбнулся аптекарь. – Никакой химии.

Женщина нерешительно посмотрела на лежащие на прилавке пакетики.

– Не знаю…

– Договоримся так, – Вербиус дружелюбно посмотрел на покупательницу. – Вы живете неподалеку?

– Да, мы с мужем только переехали на Лялин переулок.

– Вот и замечательно. Возьмите мои порошки и дайте их ребенку. Если они помогут – зайдете как-нибудь и заплатите.

– Берите, милочка, и не сомневайтесь, – кивнула старушка. – Поверьте, вы больше никогда не пойдете в обычные аптеки. Господин Вербиус, моя мазь…

– Давно готова, – старик выставил на прилавок маленькую баночку.

Аптекарь тепло распрощался с женщинами и перевел взгляд на Тори:

– Чем могу помочь?

– Не все верят, что старые рецепты могут быть лучше современных антибиотиков, – усмехнулся японец.

– Мне трудно конкурировать с телевизионной рекламой, – рассмеялся Вербиус. – К тому же мои рецепты не годятся для промышленного производства.

– Слишком сложные?

– Слишком хорошо помогают.

Вакагасира был на сто один процент уверен, что говорит с нелюдем, скорее всего с эрлийцем, но снова поймал себя на мысли, что смотрит на старика, как на человека. Как на обычного человека. «Нелюди хитры! – одернул он себя. – Скажи это старушке, которая приходит в эту аптеку всю жизнь».

– Так чем я могу вам помочь?

– Мне нужна кровь снежной обезьяны, умерщвленной в третье полнолуние путем отсечения головы, – негромко ответил Тори. – Толченый зуб единорога и две унции праха белой совы, сожженной на рассвете с соблюдением обряда «Последняя стрела».

Вербиус крякнул и потер переносицу.