центру. Магазин в подвальном помещении назывался гордо - "Пещера Алладина", и
без всякой там волшебной фигни был открыт сутки напролет. Купив устрашающих
размеров торт и килограмма три фасованных харчей, Сарычев не поленился и,
задвинув круг, оказался на птичьем рынке. Кроме пернатых, обильно
представленных попугаями волнистыми, голубями почтовыми и курами мясными, здесь
торговали и прочей живностью.
бегали в колесах на забаву публике белки и бурундуки, с живостью водили носами
крысы, хомяки и морские свинки...
кошачьем ряду. Глянув на продававшихся по бросовым ценам дворян, он вспомнил о
подросших, наверное, Снежке и Лумумбе, о Маше, и сам не заметил, как подошел к
прилавку, над которым висел транспарант: "Если нет у вас кота, значит, жизнь у
вас не та". Под ним разместилась симпатичная румяная девица в дубленке, а перед
ней громоздились аквариумы, в которых копошились мохнатые, усатые котята.
Красавица-кошатница притоптывала ногами и звонким голосом выкрикивала нараспев
что-то типа: "А если котик ваш издох, мы вернем вам деньги в срок". Заметив
Сарычева, она игриво поинтересовалась:
дымчатого британского хищника, лобастого и когтистого. Сунув его за пазуху, он
докупил звериных принадлежностей, начиная с "Вис-каса" и кончая "Томасом", и
резво направился к дому. И все было бы славно, если бы не двое молодых людей,
мордастых, уверенных в себе, похожих на бультерьеров. Сарычев срисовал их еще
по пути на рынок, думал вначале - мнительность, игра воображения, но нет -
выгуливались недобры молодцы по его душу. Как видно, засветился он во время
инцидента с Варварой. Ладно, сейчас самое главное - не дергаться и не
показывать, что хвост замечен. Ну а потом уж...
позднему завтраку, и Мазаев беззлобно поминал майора, который "ушел куда-то в
воскресный день с утра пораньше на пустой желудок". Когда Сарычев появился, все
обрадовались - хозяин дома возможности поговорить с хорошим человеком, Варвара
- чему-то такому, о чем и думать грешно, а Мишка - британскому хвостатому
разбойнику. Тот, наевшись размоченного в молоке "Вискаса", сразу же наделал на
полу лужу и улегся спать в уголке дивана. Такой же серый, как старый кот
Кузьма, доблестно издохший намедни на своем боевом посту - у миски со жратвой.
услышал вдруг, как закричали в мультфильме гуси: "В Лапландию, в Лапландию!", и
с упорством маньяка сел на любимого конька.
Лапландии, иногда называют "шумерами севера"? А все потому, что жили они раньше
где-то в Приуралье и унаследовали мудрость ариев. И вот, подобно шумерам,
древнему народу, который пришел в Междуречье с уже сложившейся системой знаний
и создал там всемирно известную Месопотамскую цивилизацию, саамы выдвинулись
над всеми жителями Великой тундры в плане духовной культуры, существовала
которая в форме шаманизма. Авторитет саамских чародеев был необыкновенно
высок...
бужениной с хреном. А вот у Сарычева аппетит отшибло напрочь. Не столько ел да
пил, сколько смотрел в окно на оттаптывающих ноги знакомых молодцов. Пасли его
старательно, как видно, ждали случая потолковать насчет казны Гранитного. А
заодно по поводу ушатанных тачек, зажмурившихся товарищей и хорошо если не о
разгромленной "фабрике". Разговаривать на все эти темы Сарычеву очень не
хотелось...
Ствол, меч, бельишко, денег мешок. В дверь постучали, вошел Мазаев-старший.
рыбалку съездили б. Чувствовалось, что расставание ему в тягость.
на руке баул, одобрительно крякнул. - Только остаться мне никак. И тебя
подведу, и себя. Калитка в огороде на замке?
как знаешь. Пошли в горницу, присядем на дорожку.
Варварой старался лишних вопросов майору не задавать. А тот, простившись со
всеми, взял вещички и через двор, огородами, мимо заснеженных парников подался
в безлюдный переулок. Потопал башмаками, отряхивая снег, и походкой
праздношатающегося пошел вдоль покосившихся заборов. Давайте, ребята, бдите,
дышите свежим воздухом. Мороз и солнце, день чудесный...
он набил долларами пару фанерных ящиков, послал один Мазаеву, другой в славный
град Петров Маше и, довольно тряхнув сумкой, которая заметно полегчала, зашагал
себе дальше. Недалеко, правда, до обшарпанного отеля под названием "Краса
Урала". Глянул на незатейливую вывеску, вошел в убогонький холл и с легким
сердцем и спокойной душой заангажировал двухкомнатный люкс. Мафия хоть и
бессмертна, но не всесильна. Каково же было его удивление, когда уже в местной
ресторации он обнаружил слежку. Причем пасли его не бультерьеры-отморозки,
только и умеющие, что вцепляться в глотку, нет, легавые еще те, поимистые, с
тонким нюхом. Уж не с федеральной ли псарни?
мазаевскую ветчину и занялся салатом, щами по-уральски с молодой медвежатиной и
скользкими от масла пельменями. Какая может быть война на голодный желудок?
бандитствующих элементов "на пальцах" терла свои вопросы. Трое вэдэвэшных
офицеров сосредоточенно, без баб и пьяных выкриков, пили водку, видимо,
поминали кого-то. Кроме местных проституток, изготовившихся в ожидании клиентов
у барной стойки, внимания на Сарычева, казалось, никто не обращал.
Александр Степанович щедро дал официанту на чай, широко улыбнулся неохваченному
еще шкурью и покинул ресторацию. Скучавшие в холле молодые люди в темных очках
за ним не последовали, но едва он отошел от гостиничного фасада метров на
полета, как хлопнули дверцы припаркованного неподалеку "форда-скорпио", и его
приняли другие молодые люди, одетые менее респектабельно...
журнал для настоящих мужчин, уселся на скамейке в сквере и принялся с
увлечением шуршать страницами, что, впрочем, не помешало ему отметить, что
сопровождающие работали профессионально и связь осуществляли по "рацухам с
гарнитуром", держа микрофон на груди, а наушник в ухе. Так, так... Делая вид,
что бдительность ему до фени, Александр Степанович показал преследователям
местные красоты, пару раз брал такси и наконец совершенно четко определил, что
выпасала его бригада из восьмерых волчар на трех машинах.
гостиничном номере так, что сразу и не найдешь, и, нехорошо усмехнувшись,
направился в уральскую жемчужину. Ему очень нравилась местная кухня.
подножия словно оделись в саван. Казалось, в мире остался только один цвет -
белый. Цвет похорон, печали, расставания навсегда. Настало время всем прощаться
со Столицей Городов. Те, кто благодарением Ахуры-Мазды имел семью, а значит,
совершенством уподобился Гайомарту(1), уходили в дивный край, где царят мир и
справедливость, освященные Зерваном(2). Путь туда одиноким был заказан. Им
предстояло умереть в последней схватке со злом, от которого уже не спасала
магическая защита. Драконы наступали. Они мучительно убивали жрецов, накладывая
магические замки(3), насылали эпидемии, развязывали войны, пробуждали в людях
животное начало. Они уже практически победили. Люди по всей земле стали
забывать о том, что они боги. Но не все. Тот, кто остался человеком, шел сейчас
на смергь сквозь снежную пелену. Следом за Учителем и его верным учеником.
Длинные волосы Заратуштры развевались на ветру, мужественное лицо Гидаспы было
решительно и бледно. В ушах его набатом звучали слова учителя: "В сердце держи,
что учение вернется туда, откуда вышло..."
запрет на ту или иную информацию или действие. Например, существование так
называемых заговоренных кладов, отыскать, а тем паче взять которые без снятия
магического замка невозможно.
администраторши и, сделав вид, что поднимающиеся следом молодые люди ему
неинтересны, неспешно прошествовал к себе. Включил "Радугу" на рахитичных
ножках, внимательно осмотрелся и тихо присвистнул - так и есть, номер шмонали.
Однако грамотно, практически ничего не нарушив и не позарившись на деньги.
Сразу видно - профи. "Нет, Гранитный здесь ни при чем. - Майор переоделся и
отправился в кабак ужинать. - Эти не лаптем щи хлебают. Ладно, будем
посмотреть".
освещенной сцене уже вовсю наяривала рыжая певица в белом трико, разгулялся
оркестр, лихо трясли задами танцующие, от всего сердца подпевая: "А на тебе,
как на войне..."
как видно, помня о майорских чаевых, подскочил к его столу с проворством
истинно халдейским. Александр Степанович плотно закусил крабовым салатом,
заказал шашлык по-карски и направился к барной стойке на предмет общения с
прекрасным полом. Выбирать долго не стал, пригласил на танец первую попавшуюся
потаскушку - плотненькую, наштукатуренную, в несуществующей мини-юбке.
Бажанов Олег
Маккефри Энн
Махров Алексей
Херберт Фрэнк
Каменистый Артем
Посняков Андрей