грязное), и поэтому я выставил зараннее, как мне казалось,
неприемлимое условие - за ответ каждый кентавр должен отработать на
меня год. То есть тогда на меня приходилось аж триста лет кентавровой
службы в обще сложности. Но что меня удивило еще больше, так это то,
что кентавры согласились даже на такое условие.
Альфа, что среддство разрешения их проблем есть. Я велел ему идти на
север Ксанта и отыскать там источник ненависти, зачерпнуть только
одну каплю жидкости оттуда (никак не больше!), развести ее тысячами
каплями обычной воды и покропить этой смесью над стадом кентавров.
Вообще-то эликсир ненависти опасен и для того, кто им пользуется, но
если оне соответсвующим образом разбавлен, тогда за полседствия
можно сильно не опасаться. Ненависть должна была напитать весь
воздух над кентаврами, и тогда светлячки просто не смогли бы жить в
атмосфере, пропитанной ненавистью. Они неприменно бы вымерли.
аж три сотни кентавров. Я даже не знал, чем бы их озадачить, чтобы они
все работали.
строительная команда занялась наведением мостов через... э-э-, как его...
в общем, очень полезных и нужных мостов. Один из мостов был
однопутным - то есть по нему можно было идти только в одном
направлении, второй мост был невидимым, т.е. им пользоваться мог
далеко не каждый. Для такого строительства требовалась
квалифицированная рабочая сила, знания инженерии, но кентавры этим
как раз и отличались. Так что этим я и сам делал услугу Ксанту, хоть
мало кто это заметил.
Дело в том, что там раньше, несмотря на все наши усилия, постоянно
витал запах гниения - он происходил еще со времени зомби. Это так
сильно огорчало Софию! Но теперь началась энергичная перестройка:
стены теперь были устроены так, что могли передвигаться на
специальных шарнирах и образовывать совершенно произвольные
комбинации, так что можно было творить комнаты на свой вкус. Ров
тоже подвергся изменениям - теперь онг мог при желании менять
глубину и ширину. Когда это нами было впервые опробовано, бедняга
Суфле подскочила в воздух с испуганным шипением. Можно было даже
манипулировать растущими на берегу рва деревьями. В общем, по моему
замыслу весь замок должен теперь был выглядеть по другому. И внутри,
и снаружи все казалось теперь совершенно иным. У стороннего
наблюдателя могло даже сложиться впечатление, что тут явно идет речь
о двух разных замках. Но как же радовалась всем этим переустройствам
София! Она постоянно говорила, что исполняется ее заветная мечта.
И, естественно, ушли. Я запомнил: кентавра никогда нельзя ни
обмануть, ни запугать заведомо неприемлемыми условиями.
Волшебником, потерял всякую надежду заручиться поддержкой
кентавров. Но и он тоже отличался удивительным упорством. Несмотря
на все свои неудачи он не отступился от задуманного. Вскоре Трент,
поняв, что кентавры не станут его поддерживать, направился к Северной
деревне, по пути исполняя мой наказ: превращать все, что тебе угрожает,
в то, что тебе угрожать никак не может. Если какой-то человек пытался
убить его, то Трент обращал его в рыбу и швырял на землю, заставляя
биться и прыгать до тех пор, покуда этот человек дибо не находил воду,
либо не погибал от удушья. Кое-что он обратил в безобидные растения и
животных. Один человек по имени Жюстин, встретившись на пути
Трента и попытавшись ему воспрепятствовать, был превращен в
стоявшее посреди деревни большое дерево. Некоторые люди по прихоти
Трента становились и вовсе необычными существами - розовыми
драконами, двуглавыыми волками, сухопутными осьминогами или
змеями. Одна девушка пыталась направить его в ложном направлении,
за что была превращена в летающего кентавра. Она была очень
привлекательна - но вот только жаль, что единственный крылатый
кентавр в Ксанте. Испугавшись участи так и умереть в одиночестве, она
направилась к Умному Кораллу и попросила у него разрешения
укрыться в его пруду. Люди начали понимать, что со Злым
Волшебником шутки плохи, и потому решили наладить с ним хорошие
отношения. так что теперь Трент получал поддержку и помощь, которая
росла день ото дня.
вопользоваться своим волшебным даром. Он вызвал бурю огромной
разрушительной силы. Но ему уже было семьдесят три года, так что он
был, в сущности, слабым стариком. И он хоть и замышлял устроить
сильную бурю, но вот получились у него лишь ветер с градом, не более.
Волшебнику убрать с трона старика, отжившего свой век. Но король
Буря был исключительно хитер, как, впрочем, все старики. Он сумел
подкупить одного из доверенных советников Трента, который наслал на
него сонное заклятие. Заклятие оказалось очень действенным, и в
решающий момент продвижения к заветной цели Трент вдруг зпаснул
непробудным сном.
выступал в защиту короля Бури и его порядков, сделались сразу
невообразимо смелыми и бросились в погоню за своими врагами.
Единственным способм спасти так неворемя заснувшего волшебника
было вывезти его за пределы Ксанта. Человек, охранявший проход через
щит, после долгих колебаний решил пропустить Трента - он решил, что
так будет надежнее, по крайней мере, была уверенность, что теперь Злой
Волшебник никогда уже не сможет вернуться в Ксант.
Манденийские дела сразу захватили Трента, который только там и
проснулся. Стиль жизни манденийцев, куда более стремительный, чем у
нас в Ксанте. Там Трент женился, у него родился сын. Но к несчастью,
волшебник потерял свою семью, которая стала жертвой какой-то
страшной манденийской долезни. Впрочем, это тоже сыграло свою
особую роль в жизни Ксанта. Если бы это не было столь важной
деталью, я попросту не стал бы упоминать ее тут.
и король Буря торжествовал победу. Я знал, что не только я один
сожалею о поражении Трента. Ксант был обречен пока еще прозябать в
посредственности и серости.
событиями и не отличались. И тут София, которой к тому времени
исполнилось шестьдесят пять лет, решила, что дни ее сочтены, но
умереть ей хотелось бы на родной земле. И она приняла решение
вернуться в Мандению. Я как мог отговаривал ее от этого шага, упирая
на то, что без нее я пропаду, но София тут проявила вдруг несгибаемую
решимость и волю. Мне пришлось расстаться с нею после тридцати пяти
лет совместной жизни. она была такой хорошей женщиной и
превосходной хозяйкой, и нельзя было ее винить за то, что мы потеряли
сына.
тянулось очень медленно, но незаметно. Сын мой давно поктнул отчий
дом, жена тоже ушла от меня, и я обнаружил, что наедина с собой я
становлюсь куда более ворчливым, чем на людях. Рантьше я всегда
думал, что я не нуждаюсь в общении - меня вполне удовлетворяло
сидение за книгами в кабинете. Мне нравилось, когда меня никто не
беспокоил, и я, бывало, очень сердился, если кто-то нарушал мое
уединение. Теперь я мог сколько угодно наслаждаться одиночеством, но
оно очень скоро надоело мне. Нет, человек не может слишклм долго
жить один. Да и теперь некому было заниматься моими носками.
самом деле сияла своей красотой. Мне так опротивело одиночество, что
я несказанно ей обрадовался. Меня не расстроило даже то
обстоятельство, что она явилась ко мне с Вопросом. Я специально
выставил перед нею самые легкие испытания. У женщины был ко мне
такой вопрос: что ей делать с тремя маленькими птичками-колибри, с
которыми она подружилась? Ее семье надоело постоянное чириканье
рпернатых друзей, так что они потребовали от Звезды избавиться от
птичек. Но она не могла вот так взять, и отнести их в лес. Во-первых, они
все равно был прилетели обратно за нею. Во-вторых, у нее просто рука
не поднималась вот так предательски поступить по отношению к
друзьям, которые ей доверяли.
год? Да, действитель, это так и было. Птички и в самом деле ее очень
заботили.
ее колибри. Розы эти были волшебными, они росли здесь еще с того
периода, который был вычеркнут из моей памяти эликсиром Леты. НО
они всегда оставались свежими и благоухающими. Рядом с розами росли
и другие цветы - тоже прекрасные, но не столь долговечные. Колибри,
очевидно, были в восторге от моего цветника: они с веселым чириканьем
перескакивали с ветки на ветку, с цветка на цветок.
достаточно еды для них. Еда и я - что им еще может быть нужно?
похожи на цветы!
Маркелов Олег
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей
Прозоров Александр
Майер Стефани