называть меня Гражданин Руггедо, - он усмехнулся, словно над шуткой,
понятной только ему одному.
появились время и число:
про себя Дункан. Он так и думал. Они проспали всего одно утро, от полуночи
до восьми часов утра того дня, который непосредственно следует за
Вторником. Значит, их не подвергали окаменению, а всего лишь накачали
снотворным, чтобы не проснулись, когда ТИ перестанет действовать.
разделить ее с Чэндлер, то бишь Сник, пожалуйста. Можете даже жить тут все
трое.
предпочитает одиночество.
У вас столько имен, что не мудрено в них запутаться, - поинтересовался
Руггедо.
вокруг будет полно народу. Ведь мы здесь будем искать эти способы?
конечно, менее просторная, чем у Дункана. Это и вас касается, Кэбтэб.
забыть о Чэндлер?
время здесь будут и Сник с Кэбтэбом. Я стану наведываться не очень часто,
у меня есть и другие дела. Но советую вам работать по-настоящему. Мне
будут регулярно представлять отчеты.
знаками показали Сник и Кэбтэбу пройти вперед, а сами встали за их
спинами.
Сник и за себя. Да и за всех остальных тоже, - он показал рукой в сторону
двери, - включая и Гражданина Руггедо. Пусть Единый Бог ведет их, если
считает, что это благое дело.
ожидал, она не поддалась - просто нужно было проверить. Следующий час он
целиком посвятил интенсивным занятиям аэробикой: тело его напряженно
механически трудилось в настоящем, а разум без устали работал на будущее.
Мысли перепрыгивали со сценариев побега на бесконечные вопросы самому себе
- как обучать людей приемам лжи в тумане истины? К тому моменту, когда
дверь снова отворилась, Дункан так и не смог придумать ничего
обнадеживающего. К тому же ему так и не удалось собрать воедино свои
воспоминания, чтобы определить, где он видел раньше этого "Руггедо".
ожидал увидеть охранников и начальника, о котором упоминал Руггедо.
Однако, к его удивлению, вооруженных людей среди вошедших не оказалось.
Человек, сопровождавший друзей Дункана, оказался не кем иным, как
профессором Каребарой. Закрыв за собой дверь, он сказал:
насекомым. Что вы понимаете в психологии? Я что какой-нибудь жук?
забывайте, я еще и офицер-органик. У меня богатый опыт допросов людей,
находящихся в бессознательном состоянии. В колледже, прежде чем
переключиться на энтомологию, я специализировался в физике. Homo sapiens
кажется мне существом безумно иррациональным. А класс насекомых не знает
неврозов. Мне редко приходилось ощущать себя эмоционально вовлеченным в их
проблемы. К тому же сейчас в нашем распоряжении нет другого специалиста.
Ну как, я ответил на ваши вопросы? Не возражаете, если мы приступим к
работе?
не помню, каким образом я стал тем, кто я есть сейчас.
большие пальцы. Его широко раскрытые зеленые глаза светились уверенностью
и энтузиазмом. Затем он вытащил из кармана пиджака цвета бутылочного
стекла небольшой голубой баллончик.
истина.
это так просто? Вам объяснили, в чем проблема? Ваша, а не моя. С помощью
тумана вы не сможете вытащить из меня ни слова правды.
высокомерием заявил профессор. - Не считайте меня любителем. Я внимательно
изучил видеозаписи, сделанные после того, как вас доставили сюда. Из них
видно, что, по вашему убеждению, вам известно. А сейчас нам предстоит
узнать, чего, как вам кажется, вы не знаете. Должен признаться, не думаю,
что это будет быстрым делом.
профессора.
нужен настоящий специалист, археолог разума, а не энтомолог да еще
органик, помешанный на букашках.
К ненависти я привык.
же, как его цвет. Последние его ощущения были такими, словно его укусила
злобная змея, выбросившая внезапно вперед свой длинный ядовитый
зуб-антенну. Когда он очнулся, профессор. Сник и Кэбтэб еще находились в
тех же позах. Вид у Каребары был словно у озадаченного муравья. Он
скрестил руки на груди, переплетя пальцы словно щупальца.
более дружественно. Все-таки он человек, а не артропод".
ленту. Я собираюсь показывать вам запись каждого сеанса, так у нас
появится возможность корректировать действия друг друга. Это называется
обратная связь. Вы знаете себя лучше, чем кто-либо другой, по крайней мере
теоретически. Вы будете наблюдать за своим поведением, анализировать его,
и тогда, возможно, вам удастся синтезировать некий психический ключ,
способный открыть вам самого себя.
спросил Дункан.
интересом. Кэбтэб, правда, начал зевать уже во время второго прогона, а
Сник после третьего показа встала и бесцельно слонялась по комнате.
вашей последней личности. Я говорю об Эндрю Бивольфе. Я рассматриваю весь
процесс так, словно нам предстоит очистить луковицу. Надеюсь, вы не будете
возражать против подобной бытовой метафоры. Сначала Бивольф. Затем Дункан.
Потом Ишарашвили и так далее - вплоть до Кэрда, в котором и сосредоточено
ваше исходное психическое начало.
считать самостоятельной личностью. Я всегда вел себя так, словно я
Бивольф, но на самом деле никогда не _б_ы_л_ этим человеком.
Дункана?
грубо. К тому же это не соответствует вашим методам. Ваши нежные хоботки
не могут вцепиться в горло - они скорее способны щекотать.
пациента, не проявляя должной осторожности, он может все разрушить и уже
точно не пробудит какие-то тонкие начала. Тут дело обстоит точно так же,
как у одного из видов муравьев-медосборщиков. Там муравей-работник нежно и
осторожно постукивает по набитому брюху кормильца. Эти шлепки должны быть
приятными, иначе муравей не получит меда.
кресле.
называют кормильцами. Их накачивают огромными количествами нектара и
других сахаросодержащих растворов. Кормильцы хранят эту жидкость у себя в
брюхе, которое со временем становится огромным и начинает превосходить
размерами самого муравья. Часто оно достигает величины крупной горошины.
Кормильцы обычно висят на потолках туннелей, которые проходят в
муравейнике, и снабжают своей питательной энергетической жидкостью
остальных муравьев-работников. Те получают свою порцию, похлопав кормильца
в определенном участке его тела.
могут просто разорвать растянутый живот кормильца? Как я понимаю, вы
хотите провести аналогию с напряженной психикой пациента.
Каждая из ваших личностей обладает определенной утонченностью и потребует
Володихин Дмитрий
Махров Алексей
Пехов Алексей
Сапковский Анджей
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия