сила, вся полнота, чтобы войти в тот мир, - сказала она. - я
была религиозной женщиной. Я могу рассказать тебе, что я
обычно повторяла, не зная, что я подразумеваю. Я хотела,
чтобы моя душа вошла в царствие небесное. Я все еще хочу
этого, несмотря на то, что я нахожусь на другом пути. Мир
Нагваля и есть царствие небесное.
религиозного акцента ее утверждений. Я был приучен доном
Хуаном никогда не рассуждать на эту тему. Она очень спокойно
объяснила, что не видит никакой разницы в том, что касается
образа жизни между нами и истинными монахинями и
священниками. Она указала, что они те только являются, как
правило, полными, но они еще никогда не ослабляют себя
половыми актами.
почему они никогда не будут искоренены, независимо от того,
кто пытается искоренить их, - сказала она. - те, кто стоят
за ними, всегда пустые, они не имеют такого мужества, как
истинные монахини и священники. Я полюбила Нагваля за то, что
он говорил это. Я всегда буду восхищаться монахинями и
священниками. Мы похожи. Мы отказались от мира и тем не
менее, мы находимся в гуще него. Священники и монахини
сделались бы великими летающими магами, если бы кто-нибудь
сказал им, что они могут сделать это.
мексиканской революцией. Они больше всего восхищались
попыткой искоренить духовенство. Мой отец унаследовал это
восхищение от своего отца, я унаследовал его от них обоих.
Это было своего рода членство, которое мы имели. Одной из
первых вещей, которые дон Хуан подорвал в моей личности, было
это членство.
собственное мнение, нечто такое, что я слышал всю жизнь, - а
именно, что излюбленной уловкой церкви было держать нас в
невежестве. Дон Хуан сделал очень серьезное выражение лица.
Было так, словно мое заявление затронуло глубокую струнку в
его душе. Я немедленно подумал о веках эксплуатации, которой
подвергались индейцы.
в невежестве, да и тебя тоже.
действительности никогда не исследовал это положение. Я не
верил в него, но мне нечего было делать, кроме как принять
его. Я рассказал дону Хуану о своем дедушке и о своем отце и
об их либеральных взглядах на религию.
сказал он. - ты сам должен быть безупречным человеком. Битва
происходит прямо здесь, в этой груди.
безупречными воинами, - продолжал дон Хуан, - у них не было
бы времени на пустяковые битвы. Нам требуется все наше время
и вся наша энергия, чтобы победить идиотизм в себе. Это и
есть то, что имеет значение. Остальное не имеет никакой
важности. Ничто из того, что твой дед и отец говорили о
церкви, не дало им благополучия. С другой стороны, если быть
безупречным воином - это дает тебе мужество, молодость и
силу. Так что тебе надлежит сделать мудрый выбор.
Вследствие этого выбора я ощутил, что должен принять слова
ла Горды самым серьезным образом, и это было еще более
угрожающим для меня, чем даже действия дона Хенаро. Он
обычно пугал меня на очень глубоком уровне. Его действия,
хотя и ужасающие, были, однако, ассимилированы в связный
континуум их учений. Слова и действия ла Горды угрожали мне
иным образом, каким-то образом более конкретно и реально.
заставляя сокращаться мышцы ее плеч и рук. Она схватилась за
край стола с неуклюжей жесткостью. Затем она расслабилась,
пока не приняла свой обычный вид.
льными. Она сказала небрежным тоном, что только что
в и д е л а мою дилемму.
не хочешь делать ничего или что ты не знаешь ничего, -
сказала она. - ты можешь делать это с людьми, но не со мной.
Я знаю теперь, почему Нагваль поручил мне рассказать тебе
все это. Я - никто. Ты восхищаешься великими людьми, Нагваль
и Хенаро были величайшими из всех.
казалось, ожидала моей реакции на свои слова.
Хенаро, все время, - сказала она. - именно поэтому ты
позади. И ты боролся с ними потому, что они были великими.
Это твой особый способ бытия. Но ты не можешь бороться
против того, что я сказала тебе, потому что ты не можешь
смотреть на меня уважительно вообще. Я ровня тебе, я
нахожусь в твоем кругу. Ты любишь бороться с теми, кто лучше
тебя. В борьбе с моей позицией для тебя нет вызова. Итак, те
два дьявола в конце концов взяли тебя в плен через
посредство меня. Бедный Нагвальчик, ты проиграл игру.
Нагваль также сказал ей, что она никогда не должна пытаться
забрать от меня мой блокнот, потому что это так же опасно,
как пытаться выхватить кость из пасти голодной собаки.
плечо, и засмеялась тихо и мягко.
абсолютно права. Она раскусила меня в совершенстве. Она
долго держала меня в объятиях, склонив голову ко мне.
Близость ее тела каким-то образом была очень умиротворяющей.
В этом отношении она была в точности подобна дону Хуану. Она
излучала силу, уверенность и твердость. Она ошибалась,
говоря, что я не восхищаюсь ею.
поговорим о том, что мы должны делать сегодня вечером.
Горда?
такое, что завершит твой визит сюда. Нагваль сказал мне, что
после этого ты можешь уехать и никогда не вернуться, или что
ты можешь избрать остаться с нами. В любом случае они должны
показать тебе свое искусство. Искусство видящего сон.
время, чтобы ознакомить тебя с искусством сновидца. Он
показал тебе свое другое тело, свое тело с н о в и д е-
н и я ; однажды он даже заставил тебя быть в двух местах
одновременно, но твоя пустота не позволяла тебе в и-
д е т ь то, на что он указывал тебе. Это выглядит так,
словно все его усилия провалились через дыру в твоем теле.
сестричек такими сновидцами, какие они есть, и сегодня
вечером они покажут тебе искусство Хенаро. В этом отношении
сестрички являются истинными детьми Хенаро.
что мы являемся детьми обоих, и что мы являемся толтеками. Я
спросил ее, что он подразумевал под этим.
маги обычно назывались толтеками, - ответила она.
разговаривали на языке, которого никто из нас не мог понять.
А мы здесь все вместе знаем 4 индейских языка.
говорил то же самое.
знает многого на эту тему, либо не хочет говорить со мной об
этом. Я поставил ее перед фактом своих заключений. Она
призналась, что никогда не уделяла большого внимания этому,
и удивилась, почему я придаю так много значения этому. Я
фактически прочел ей лекцию по этнографии центральной
мексики.
выслеживания и с н о в и д е н и я , - сказала она
небрежно. - Нагваль и Хенаро получили эти тайны от своего
бенефактора и потом они держали их в своих телах. Мы делаем
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Лондон Джек
Лукин Евгений
Махров Алексей