сознательно Михаил сделать не смог бы, он сомкнул их на морде берсеркера,
запустив клыки сквозь шерсть, через мякоть в хрящ и кость. Крепко и
глубоко куснув, он дикарским вывертом запустил левую лапу в морду, и когти
его впились в оставшийся глаз берсеркера.
но Михаил держался цепко. Берсеркер вскинулся, всего лишь на мгновенье
замешкавшись, а затем навалился на Михаила. Он почувствовал, как лопнуло
ребро, пронзив всего его нестерпимой болью, но снег опять спас его
позвоночник. Берсеркер вскинулся опять и, когда зверь поднялся в полный
рост, Михаил выпустил истекавшую кровью морду и отпрыгнул в сторону,
дыхание у него от боли в боку перехватило.
кругами, пытаясь найти и схватить Михаила, и врезался рыжей башкой в ствол
дуба. Потрясенный, зверь вертелся вокруг, щелкая клыками в воздухе. Михаил
отползал от него, давая ему все больший простор, и остановился рядом с
Франко, расслабив плечи, чтобы ослабить боль в ребрах. Берсеркер издал
несколько свирепых рыков, отфыркивая кровь, а затем крутнулся вправо и
влево, внюхиваясь в запахи расцарапанным носом.
берсеркера. Когти Ренаты рвали в клочья шерсть и плоть, и берсеркер был
отброшен в кусты терновника. Прежде чем берсеркер успел цапнуть ее, Рената
опять отскочила, без вреда для себя отвернула от его удара. Другой волк -
светлый с льдисто-голубыми глазами - подскочил к берсеркеру с другого
бока, и Олеся рванула когтями по боку рыжего волка. Когда он повернулся,
чтобы цапнуть ее, Олеся отпрыгнула в сторону, а Рената метнулась к нему и
ухватила зубами за заднюю лапу. Голова у нее крутнулась, и лапа берсеркера
сломалась. Потом Рената отползла в сторону, а рыжий волк зашипел и пополз
на трех лапах. Олеся подскочила к уцелевшему уху зверя и располосовала
его. Она отпрыгнула назад, когда берсеркер взмахнул когтями, но движения
его становились уже вялыми. Он сделал несколько шагов в одну сторону,
остановился, повернул в другую, после него на снегу оставались яркие
розовые пятна.
Рената с Олесей изнуряли его до смерти тысячей укусов и порезов. Наконец
берсеркер попытался бежать, волоча сломанную ногу. Рената с разбега
врезалась ему в бок, сбив на землю, и с хрустом прокусила его переднюю
ногу, пока Олеся держала его за хвост. Берсеркер бился, стараясь
подняться, но Рената запустила когти в его брюхо и распорола его с почти
изящной легкостью. Берсеркер дернулся и лег, корчась на окровавленном
снегу. Рената нагнулась, ухватив клыками его незащищенное горло. Берсеркер
не сделал попытки отбиваться. Михаил увидел, как мышцы Ренаты напряглись -
и тут она выпустила глотку и отступила в сторону. Они с Олесей обе
посмотрели на Михаила.
его осенило, почему два волка нетерпеливо уставились на него: они
предлагали ему убить его.
прокушенными руками плечо. Михаила изумило это открытие: он был способен,
как и раньше, понимать человеческий голос. - Забери у него жизнь, - сказал
ему Франко. - Он твой.
их глазам: от него ждали этого. Он прошел вперед, лапы его скользили и
спотыкались, и встал над поверженным рыжим волком.
часть его шкуры поседела. Мышцы были крупными, натренированные многими
битвами. Рыжая голова приподнята, будто бы прислушиваясь к сердцебиению
Михаила. Из отверстий, где были глаза, сочилась кровь, а изувеченная лапа
слабо царапала снег.
как что-то в нем дрогнуло:
не шевельнулся. И тогда Михаил уперся лапами в тело берсеркера и рванул
пасть кверху. Он не знал собственной силы; горло вспоролось, как
рождественский сверток с подарком, и его яркое содержимое исторглось
наружу. Берсеркер забился и лапами ударил по воздуху, вероятно, борясь не
со смертью, а с жизнью. С остекленелыми от напряжения глазами Михаил
отпрянул назад, стискивая в зубах кусок плоть. Он видел, как другие рвали
у добычи глотку, но никогда до этого момента не понимал этого ощущения
высшей власти.
более высокий и молодой голос, и волчье пение воспарило над снегами.
Михаил подумал, что знает, о чем эта песня: о поверженном враге, об
одержавшей победу стае и о только что родившемся волке. Он выпустил изо
рта плоть берсеркера, но вкус крови воспалил его чувства. Все стало
гораздо четче: все краски, все звуки, все запахи усилились до такой
степени, что возбуждали и в то же время воспринимались им болезненно. Он
осознал, что вся его жизнь, протекавшая до момента этого превращения, была
лишь тенью жизни: сейчас он чувствовал себя по-настоящему пышущим жизнью,
в расцвете сил, и этот облик, в черной шерсти, должен быть его истинным
обликом, а не та слабая бледная оболочка мальчика-человека.
дурашливо подпрыгивал, пока два волка выли свои арии. Затем он тоже поднял
голову и раскрыл пасть, но то, что вышло из нее, было скорее карканьем,
чем музыкой, однако у него все было еще впереди, ему еще предстояло
научиться петь. Вся жизнь была перед ним. И тут песня стихла, ее последние
звуки унесло эхом прочь, и Рената стала меняться, вновь обретая
человеческий облик. Ей потребовалось наверно секунд сорок пять, чтобы
обернуться из гладкой волчицы обнаженной женщиной с отвислыми грудями, а
затем она присела на колени рядом с Франко. Олеся тоже обернулась, и
Михаил, зачарованный, смотрел на нее. Ее суставы удлинились, светлая
шерсть преобразилась в светлые длинные волосы на голове и золотистый пушок
между ногами, на предплечьях и бедрах, а когда она поднялась, обнаженная и
великолепная, соски у нее затвердели от холода. Она тоже присела возле
Франко, а Михаил стоял на четырех лапах, сознавая, что что-то твердеет у
него в паху.
сказала:
нужно было быстрее доставить Франко в дом, пока они все не замерзли. Она
глянула на Михаила, волчонка. - Превращайся обратно, - сказала она ему. -
Сейчас нам руки нужны больше, чем зубы.
самим собой, он должен вернуться туда?
поставить Франко на ноги. - Давай, помогай! - сказала она Михаилу.
безволосое тело. Он знал, что это нужно сделать, и от того, что эта мысль
впиталась в него, он почувствовал, что превращение его пошло в обратную
сторону, от волка опять в мальчика. Превращение, он понял это, сначала
происходило в сознании. Он увидел свою кожу, гладкую и белую, свои руки,
оканчивающиеся пальцами, а не лапами, свое тело, стоявшее прямо на длинных
стеблях ног. И все это стало исполняться точно так же, как и
представлялось ему в сознании, и его черная шерсть, когти и клыки исчезли.
Был момент опаляющей боли, от которой он упал на колени, его сломанное
ребро перешло в ребро мальчика, но осталось при этом сломанным, и одно
мгновение края излома терлись друг о друга. Михаил охватил свой белый бок
человеческими пальцами, а когда боль отошла, встал. Ноги у него дрожали,
угрожая подогнуться. Его челюсти щелкнули, вставая в гнезда, остатки
черной шерсти вызывали неприятную чесотку, пока не вернулись под кожу
через поры, и Михаил стоял в пелене пара от тела.
Он прикрылся руками, лицо его покраснело. Рената сказала: - Сейчас не
время для этого. Помоги нам! - Они с Олесей пытались тащить Франко на
руках, и Михаил, спотыкаясь, стал стараться дополнять их усилия своей
убывающей силой.
одежду и поспешно накинул ее на себя. Одежды Ренаты и Олеси лежали на
снегу прямо возле стены дворца. Они оставили их лежать там, пока не
доставили Франко вниз, что было сложным предприятием, и не уложили его у
костра. Потом Рената поднялась за своей одеждой, и пока ее не было, Франко
открыл покрасневшие глаза и взялся за подол одежды Михаила. Он подтянул
мальчика поближе к своему лицу.
потерял сознание. К счастью, потому что ему нужно было отрезать ногу.
запаху, свежему, как утро. Он оглянулся через плечо и оказался почти
прижатым лицом к золотистым волосам между бедрами Олеси.
свете. - Тебе нравится то, на что ты смотришь? - тихо спросила она.
скоро. Когда поймешь. Я подожду.
еще ребенок. - Она бросила Олесе ее одежду.
Березин Федор
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Прозоров Александр