всерьез занялся d-переходом, ему никак не обойтись без Маниона... и вот
еще что... ты не пытался связаться с Уолтером по дальней связи?
забит разговорами фирвулагов. Вот заберусь на вершину, оттуда и попытаюсь
связаться с отцом.
такую верхотуру. Мы тут посчитали - хватит и шести километров над уровнем
моря.
кислорода. Что бы ты хотел узнать?..
применять силу? По-прежнему ли Марк будет действовать "в перчатках"?
Намекни, что мы хотели бы знать, как он собирается использовать
рентгеновские лазеры. О чем он ведет переговоры с королем и Элизабет...
Думаешь, Уолтер откроет мне правду?
нашей стороне, но...
наиболее коротким маршрутом.
замучила. Однако больших надежд возлагать не стоит. Я далеко не тот
могучий дальновидец, каким был Джарроу.
Дельфинов ему приспичило стрелять. Нашел забаву!.. Так что приложи все
усилия.
Хаген, а что, если вместо фирвулагов к нам в гости пожалует Марк? Я знаю,
что он неспособен пронести с собой оружие, но здесь оно ни к чему. Один
легкий толчок - и целая лавина обрушится на головы альпинистов.
предупреди Бэзила и Блейна, чтобы все соблюдали максимальную осторожность.
предупреждения...
каплями воды тарелок, плюхнула всю пирамиду на буфетную стойку, проверила
электрокофеварку, потом решила сделать небольшой перерыв. Ей так хотелось
узнать, удалось ли Вейко связаться с родными на "Кулликки". Она размашисто
зашагала вверх по склону к небольшому возвышению, где на плоской скальной
плите сидел младший Саастамойнен.
Холм, где расположился Вейко, круто обрывался в неглубокую широкую
расселину - над ней окаменевшей волной застыла гигантская ледовая стена с
кое-где нависшими огромными изумрудными глыбами; чуть выше и правее к
восходу искрился и слегка светился огромный ледник Грессон, за которым
вздымался в небо тупоугольный, затянутый тучами пик Монте-Розы.
стежками разбегались человеческие следы. Очевидно, не только он один
поднимался сюда, чтобы полюбоваться вершиной... Сидел в позе лотоса,
погруженный в забытье, опустив голову, и, словно медитируя, созерцал
каменистый неровный откос, палатки, сосны; слушал, о чем рассказывало
безмолвие, чем был полон эфир.
мужу. Заметив, что завтрак не тронут, она спросила: - Тебе не понравилась
каша?
альпийскую траву - высокая, крепкая женщина с чудесными блестящими черными
волосами, собранными в два смешных хвостика. Положив руку ему на плечо,
она попыталась проникнуть целительным лучом в его сознание - очень
хотелось избавить Вейко от боли, однако наткнулась на защитный экран,
вернее, на крошево бессмысленных всхлипов и отчаяния.
Впрочем, все узнают.
Случилось нечто ужасное. Хелейн Стренгфорд свихнулась окончательно и
устроила жуткую резню на корабле. Десять дней назад... Она... Она... Марк
в то время находился в путешествии, а на шхуне никто не предполагал, что
все это может произойти. Что Хелейн взбесится... Ты знаешь, она всегда
была такая скрытная... Одним словом, она начала убивать людей!..
негодяя Ниала.
погибших: Фрида Синдер-Даун, мать Мативильды; Одри Труа, мать Маргарет и
Ребекки Крамер; Изабель Лейтон и Алонзо Джарроу; Джон Хорват, отец Имры;
Абдулкадир Аль-Махмуд и Оливия Уайли, родители Джасмина Уайли; Ева Сматс,
приемная мать Кан Фокс-Ларош; Рональд Инман, Эверет Гаррисон, Гэри Иванс
и...
все, что мог, но ему далеко до Кеогов, те были отличные хирурги. К тому же
на "Кулликки" нет регенерационного автоклава. Арки умер три дня назад.
его целебной силой. Потом Ирена задумчиво сказала:
сон, яркий, цветной, все очень подробно, связно. Если так можно
выразиться, что-то вроде короткого резюме из тех историй, которые он
рассказывал мне, когда я была маленькой; из книг и тридифильмов, которые
мы смотрели. Мы путешествовали во сне по Галактическому Содружеству,
посетили колонии на планетах Волхиния и Хиберния, чтобы посмотреть, как
живут наши дальние родственники, как они осваивают дикую природу. Затем
вдруг оказались на Ривьере - планете, где отдыхают все жители Галактики.
Оттуда мы направились в экзотические миры - увидели маленьких
полтроянчиков и каких-то отвратительных существ, из которых капало что-то
зеленое, повидали и высоченных гермафродитов с огромными желтыми глазами.
Все они, несмотря на такие уродливые формы, были отменными оперантами. Мы
познакомились с крондаками, совершенно такими же жуткими созданиями,
какими их представляют в тридифильмах, побывали на сборище лилмиков и
узнали, что эта раса так стара, что их прародители застали рождение
Вселенной. В конце концов мы очутились дома, на Старой Земле, в
Нью-Гемпшире. В Америке, где О'Малли и Петровичи работали когда-то на
бумагоделательной фабрике. У них тогда еще были маленькие фермы... В
двадцатом столетии... Мы осмотрели - представляешь, во сне! - гору
Вашингтон, откуда началось Великое Вторжение, заглянули в старый дом
Ремилардов в Ханновере. Мы всюду побывали с отцом: и в домах наших дедушек
и бабушек, и в школе, и в церкви, магазинах и ресторанчиках - и все так
ярко, живо, волнующе. Даже дух захватило... Он был замечательный старик.
Отец тебя очень любил, правда, никогда не говорил об этом. Все спрашивал,
когда мы заведем маленького.
Марку и его звездным путешествиям. Откуда нам известно, чем он там
занимается? На дальних планетах... Может, хочет сбежать от нас. Он
отказывался верить - точнее, не понимал, что я ему говорю. А теперь он
умер... И все другие...
Давай-ка подсчитаем. Шестеро, не считая Маниона, сильные операнты. Именно
их мы и должны опасаться. Только Крамер и Варшава имеют детей, но эта
старая леди упряма как ослица в своей преданности Марку. Не могу сказать
того же о Крамере. Он на самом деле может заартачиться, если речь пойдет о
судьбе Мардж и Бекки. Так, кто там на вторых ролях... Восемнадцать
человек. Квин Фитцпатрик и Элисон Шервуд как операнты никуда не годятся,
остальные вполне могут вписаться в объединенный метапсихический круг. И
этот прямолинейный и тупой Бум-Бум Ларош!.. Он один стоит половины
включенных в список.
собраться под тентом!.."
стояли вездеходы, Вейко добавил:
того же теста, что и все остальные экс-революционеры. Они люди честные,
прямые, но несколько... туповато-несгибаемые. Стоит оторвать Уолтера от
Марка, он начинает жить своим умом, вроде бы даже начинает признавать нашу
правоту - соглашается, что да, так жить нельзя. Однако, как только
раздастся звук боевой трубы, как только Марк отдаст команду, он тут же
вытягивается по стойке "смирно" и руку под козырек. Заметь, никто его не
принуждает, не заставляет, а он уже пышет боевым задором. Жуткое, должен
сказать, зрелище!.. О чем говорить, а разве мы были другие? Не