ткачи, мои братья рабочие иначе поняли бы меня. Ежели бы мистер Баундерби
лучше знал меня - ежели бы вообще хоть чуть-чуть знал, - он не осердился бы
и не подумал на меня, что я мог украсть. Но глянь-ка, Рейчел! Глянь-ка на
небо!
там, внизу. Она светила мне в душу. Я смотрел на нее и думал о тебе, Рейчел,
и понемножку морока в моих мыслях рассеялась, - надеюсь, что так. Ежели
кое-кто неверно понимал меня, то и я кое-кого понимал неверно. Когда я
прочел твое письмо, я сгоряча решил, что молодая леди и ее брат заодно и что
они между собой уговорились так поступить со мной. Когда я провалился в яму,
я злобился на нее и так же несправедливо судил о ней, как другие судили обо
мне. А надо и в мыслях и в делах своих не поддаваться злобе, а терпеть и
прощать. И вот, когда я мучился там, а она светилась надо мной, и я глядел
на нее, зная, что смерть моя пришла, я молился о том, чтобы все люди сошлись
поближе между собой и лучше понимали бы друг дружку, нежели в мое время.
наклонилась над ним, чтобы он мог увидеть ее.
сударыня.
вам?
строгое лицо умирающего.
узнали, что я не вор. Это я поручаю вам.
Спросите его. Я никого не обвиняю, ни единым словом. Однажды вечером я видел
вашего сына и говорил с ним. Я только прошу вас снять пятно с моего имени -
и я вверяю это вам.
имелись факелы или фонари, уже вышли вперед, готовясь освещать дорогу.
Прежде чем подняли носилки, пока люди совещались, как лучше взяться За них,
Стивен сказал Рейчел, не сводя глаз со звезды:
думалось, что это та самая звезда, что привела к Христу-младенцу. Наверно,
так оно и есть!
сторону, куда, как ему чудилось, указывала путь звезда.
идти вместе!
шла рядом, держа его за руку. Лишь изредка чей-нибудь шепот нарушал скорбное
молчание. Вскоре шествие превратилось в похоронную процессию. Звезда указала
ему путь к богу бедняков; и, претерпев до конца в кротости и всепрощении, он
с миром отошел к своему Спасителю.
ГЛАВА VII
зрителей внезапно исчез. Мистер Баундерби и его тень не стояли вместе с
Луизой, опиравшейся на руку отца, а держались в сторонке, поодаль. Как
только мистера Грэдграйнда позвали к умирающему, Сесси, зорко следившая за
происходящим, тихонько подошла сзади к этой мрачной тени - лицо щенка
выражало такой беспредельный ужас, что он непременно привлек бы внимание,
если бы все взоры не были устремлены на Стивена, - и что-то прошептала ему
на ухо. Не поворачивая головы, он обменялся с нею несколькими словами и
тотчас скрылся. Поэтому, когда толпа двинулась за носилками, щенка в кругу
уже не было.
требуя, чтобы сын немедленно пришел к нему. Ответ гласил, что мистер
Баундерби, потеряв Тома в толпе, ушел без него, а Тома после этого не видел,
и потому решил, что тот находится в Каменном Приюте.
Мистер Грэдграйнд отвернулся и больше не промолвил ни слова.
место сына пустым - он сначала не решался взглянуть в ту сторону, - пошел
обратно той же улицей, поджидая мистера Баундерби; повстречавшись с ним,
мистер Грэдграйнд сообщил ему, что по известным причинам, которые он вскоре
разъяснит, но о которых просит пока не спрашивать, он счел необходимым
временно устроить сына на работу в другом городе; и что, кроме того, на него
возложен долг очистить память Стивена Блекпула от клеветы и назвать
истинного вора. Мистер Баундерби в полном недоумении остался стоять посреди
улицы, глядя вслед своему тестю и раздуваясь все сильнее, наподобие
исполинского мыльного пузыря, лишенного, однако, всякой красоты.
оттуда весь день. Когда Сесси и Луиза стучались к нему, он отвечал через
затворенную дверь: "Не сейчас, дорогие, - вечером". Вечером они снова
подошли к его двери, но он сказал: "Нет еще - завтра". Весь день он ничего
не ел и, когда смерклось, не потребовал свечи; и до позднего вечера они
слышали, как он ходил взад и вперед по своему кабинету.
место за столом. Теперь это был почти дряхлый, сгорбленный, удрученный горем
старик; но в нем чувствовалось больше мудрости и благородства, нежели в те
дни, когда он требовал, чтобы в жизни не было ничего кроме фактов. Встав
из-за стола, он назначил Луизе и Сесси час, когда прийти к нему; и, низко
опустив седую голову, ушел к себе.
осталось трое подрастающих детей. Они будут не такие; и я, с божьей помощью,
буду теперь другая.
Сесси.
уже задумал ограбление, когда пошел с тобой к Блекпулу?
очень много натратил.
подвести его под подозрение?
я просила его пойти со мной. Не он предлагал посетить Стивена.
объяснил мне довольно правдоподобно; но со вчерашнего вечера я вижу это в
ином свете, и когда я теперь припоминаю все подробности, я, увы, слишком
хорошо могу представить себе, что произошло между ними.
несчастный брат? Так же велика его вина в твоих глазах, как и в моих?
Стивена Блекпула либо от моего имени, либо от своего; и тот поверил ему, и
перед своим уходом из города два или три вечера подряд с самыми лучшими
намерениями стоял возле банка, чего никогда раньше не делал.
рукой и с минуту сидел молча. Справившись с собой, он сказал:
распоряжении всего несколько часов - дольше я не могу утаивать правду.
Никогда нам своими силами не найти его. И за десять тысяч фунтов этого не
сделать.
глубокой благодарностью и сказал растроганным голосом: - Всегда и всюду ты,
дитя мое!
переглянувшись с Луизой, объяснила Сесси. - А когда я увидела, что вас
позвали к носилкам, и услышала, что было сказано (ведь я все время стояла
рядом с Рейчел), я незаметно подошла к нему и шепнула: "Не оборачивайтесь ко
мне. Видите, где ваш отец? Бегите, ради него и ради себя!" Он уже весь
дрожал, когда я заговорила с ним, а тут вздрогнул, затрясся, как лист, и
сказал: "Куда же я пойду? У меня нет денег, и кто захочет прятать меня?" Я
вспомнила цирк, в котором когда-то работал мой отец. Я не забыла, где цирк
Слири играет в это время года, и я только на днях читала о нем в газете. Я
сказала, чтобы он поспешил туда, назвался мистеру Слири и попросил скрыть
его до моего приезда. "Я доберусь туда до рассвета", - сказал он. И я
видела, как он выскользнул из толпы.
переправить его за границу.
направила беглеца, находился в трех часах пути от Ливерпуля, а оттуда можно
было без задержки уехать в любую часть света. Но действовать приходилось
крайне осторожно, ибо с каждой минутой увеличивалась опасность, что он будет
заподозрен, да и мистера Баундерби могло обуять желание, разыграв роль
древнего римлянина, выполнить свой гражданский долг; поэтому было решено,
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Курылев Олег
Конан-Дойль Артур
Корнев Павел
Перумов Ник