упрямый. Но это пустяки. Вы мне нравитесь. Этого вам достаточно?
удержаться, у него было такое чувство, словно эта женщина принадлежит ему.
А она всеми силами старалась внушить ему это. Сидя с ним в саду, глядя на
развешанные меж деревьями фонарики, она думала; будь он свободен, позови
он ее, и она пошла бы за ним. Она, пожалуй, пошла бы за ним и без зова,
только он, вероятно не захочет. Он такой пуританин, так заботится о
приличиях. Не в пример другим знакомым ей мужчинам он никогда не совершит
низкого поступка. Никогда.
дальше, вверх по Нилу, в Карнак и Фивы и к вырастающим из воды храмам
острова Филе. Вставать придется в несусветную рань, так что пора на покой.
удивляйтесь, если мы встретимся на пароходе. Я еще, правда ничего не
решила.
вы не раздумаете... Мы еще, может быть, увидимся завтра утром.
жизни. Иногда кажется, что дело совсем плохо, а выходит к лучшему.
желание невыполнимо. И еще он говорил себе, что такой выход из положения
для него неприемлем; а между тем это тоже выход. Почему он не сделал этого
много лет назад?
богата... Ах, если бы!.. Однако он не может изменить Дженни или желать ей
зла. Ей и так пришлось нелегко, и она храбро несет свое бремя.
47
с миссис Джералд, которая решила, что попытается пожить немного на родине.
Она направлялась в Цинциннати с заездом в Чикаго, рассчитывая и впредь
хоть изредка встречаться с Лестером. Увидев ее на пароходе, Дженни очень
удивилась, и тревожные мысли снова стали одолевать ее. Теперь положение
было для нее ясно; не будь ее, миссис Джералд несомненно вышла бы замуж за
Лестера. А сейчас... трудно что-нибудь сказать. Летти - самая подходящая
для него жена по своему рождению, воспитанию, положению в обществе. Но в
более широком человеческом плане Дженни все-таки была ему ближе, это она
чувствовала безошибочно. Может быть, время поможет разрешить этот сложный
вопрос: а пока они все трое по-прежнему оставались друзьями. В Чикаго они
расстались: миссис Джералд проследовала в Цинциннати, а Лестер с Дженни
снова водворились в своем доме в Хайд-Парке.
поле деятельности. Ни одна из крупных компаний не обращалась к нему с
предложениями, главным образом потому, что у него была репутация сильного
и властного человека, который, войдя в любое предприятие, непременно
захочет играть в нем первую скрипку; о перемене в его финансовом положении
ничего не было известно. Мелкие компании, о которых он собрал сведения,
влачили жалкое существование или выпускали негодную, на его взгляд,
продукцию. В небольшом городке на севере штата Индиана он, правда,
обнаружил одно предприятие, имевшее, казалось, кое-какие перспективы. Во
главе его стоял опытный мастер-каретник - таким в свое время был отец
Лестера, - не наделенный, однако, особыми деловыми способностями. Он
получал весьма скромную прибыль с пятнадцати тысяч долларов, вложенных в
предприятие стоимостью тысяч в двадцать пять. Лестер решил, что с
введением надлежащих методов и при наличии настоящей деловой хватки здесь
можно кое-чего добиться. О быстрых успехах не могло быть и речи, крупные
барыши если и были возможны, то лишь в очень отдаленном будущем. Все же
Лестер подумывал о том, чтобы вступить в переговоры с хозяином этого
предприятия, но тут до него дошла весть о создании каретного треста.
реорганизацией производства экипажей. Он всячески старался доказать своим
конкурентам, что объединение сулит куда больше прибыли, чем соперничество
и стремление вытеснить друг друга с рынка. Доводы его были так
убедительны, что крупные компании сдавались на них одна за другой. Через
несколько месяцев соглашение было оформлено, и Роберт стал президентом
"Объединенной ассоциации по производству экипажей", располагавшей
акционерным капиталом в десять миллионов долларов и основными средствами,
равными трем четвертям этой суммы. Он достиг своего и был счастлив.
Несколько коротких газетных заметок о предполагаемом слиянии ряда
предприятий по производству экипажей не попались ему на глаза, потому что
он в это время был за границей. Вернувшись в Чикаго, он узнал, что муж
Имоджин, Джефферсон Миджли, по-прежнему ведает чикагским отделением и
живет в Ивенстоне; однако ссора с родными помешала Лестеру получить
какие-либо сведения из первых рук. Случай вскоре открыл ему глаза на то,
что произошло и - нужно сказать, - при довольно досадных обстоятельствах.
Брейсбридж из Кливленда, с которым Лестер встретился в клубе через месяц
после приезда из Европы.
любезной улыбкой.
ассоциацией.
Европы.
Брейсбридж. - Твой брат создал крупнейший трест в вашей отрасли
производства. Я был уверен, что ты в курсе дела. Объединились все крупные
компании - Вудс, Лайман-Уинтроп, Майер-Брукс. Твой брат избран
президентом. Он, наверное, на одном распределении акций заработал миллиона
два.
Кливленде, заглядывай к нам. Мы с женой тебя любим, ты это знаешь.
потеряла для него всякий интерес. Хорош он будет в роли хозяина захудалой
фабрики, когда его брат - президент каретного треста! Да Роберт через год
пустит его по миру. Когда-то он сам мечтал о такой ассоциации. Он мечтал,
а Роберт взял и создал.
людей, когда ты молод, смел, исполнен воинственного духа. И совсем иное
дело, когда молодость уже позади, когда основное твое состояние ускользает
у тебя из рук, а новые пути к богатству и успеху закрываются перед тобой
один за другим. Откровенное нежелание "общества" признать Дженни,
созданная вокруг нее газетная шумиха, размолвки с отцом и его смерть,
потеря состояния, разрыв с отцовским предприятием, поведение Роберта,
наконец, новый трест - все обескураживало, угнетало Лестера. Он старался
не показывать вида, и до сих пор это ему как будто удавалось, но теперь он
вдруг почувствовал, что всему есть предел. Домой он вернулся чернее тучи.
Дженни сразу это заметила, вернее она этого ждала. Весь вечер, пока его не
было дома, ее томила какая-то безотчетная тоска. И вот он вернулся, и она
поняла - у него серьезные неприятности. Первым побуждением ее было
спросить: "Что случилось, Лестер?" - но она сдержалась и мудро решила, что
он, если захочет, сам расскажет ей обо всем. Она сделала вид, что ничего
не заметила, и постаралась развлечь его ласково и неназойливо.
отличные отметки.
показывала мне новые танцы, которые только что выучила. Такая прелесть -
ты просто представить себе не можешь.
учиться. И пора, пожалуй, перевести ее в другую школу, получше.
этакая. Сегодня все предлагают поучить его танцевать. Если бы он не любил
ее так, он бы ей уши надрал.
картина!
настроение Лестера. А когда пришло время ложиться спать, он сам заговорил
наконец о своих заботах.
Акунин Борис
Русанов Владислав
Рыбаков Вячеслав
Прозоров Александр
Бажанов Олег
Грабб Джеф