был прислонен Дом доктора. Не без труда взобрался он по уступам на самую
вершину. Оттуда перед ним открылся широкий вид. Кругом на огромное
пространство поверхность земли была изломана какими-то вулканическими
силами. Снег беспредельным белым покровом устилал материк и море, так что
трудно было отличить их друг от друга.
господствует над окрестными равнинами, ему пришла в голову мысль, которая,
впрочем, не удивила бы никого из знавших доктора.
и вернувшись в ледяной дом, мог сообщить своим товарищам уже вполне
созревший у него в уме план.
который подымается над нашими головами.
возвращаться из дальних экскурсий, он будет указывать нам дорогу, а в
долгие зимние месяцы - освещать площадку.
полезен. Но как его устроить?
виден в тумане.
можем пожертвовать топливом.
которой не мог бы сделать доктор! После ртутной пули, ледяного
зажигательного стекла и постройки форта Провидения я...
полной исправности?
ведь у нас здесь все, что нужно, - изолированные провода и кислота,
необходимая для элементов. Значит, нетрудно получить электрический свет. И
светло нам будет, да и не так это сложно.
какой-нибудь час мы сложим ледяной столб высотою в десять футов. Этого
будет вполне достаточно.
утеса; работа закипела, и вскоре на столбе уже был укреплен фонарь, взятый
с "Порпойза".
к батарее, стоявшей в зале ледяного дома, где ей не мог повредить мороз.
Оттуда провода тянулись до самого маяка.
вечера, чтобы насладиться новым эффектом. Когда стемнело, сблизили два
угольных стержня, установленных внутри фонаря на некотором расстоянии друг
от друга, - и яркие лучи снопом вырвались из фонаря и залили окрестность.
Этот свет не ослабевал и не гас на ветру. Чудное зрелище представляли
электрические лучи, белизной не уступавшие снежным полям; все
возвышенности, бугры и торосы стали отбрасывать резкие тени.
домой отогреваться под одеялами.
апреля стояла переменчивая погода. Температура резко колебалась: за
несколько часов она могла подскочить или опуститься на двадцать градусов;
снегопады и метели сменялись сухими морозами, к всякий раз, выходя из
дому, приходилось иметь в виду возможную перемену погоды.
экскурсию, решено было посвятить этот день охоте, чтобы пополнить запас
продовольствия.
достаточным количеством зарядов, небольшим топором и снеговым ножом,
взятыми на случай, если бы понадобилось соорудить себе укрытие, двинулись
в путь утром при пасмурной погоде.
кое-какие съемки. Доктор не забыл привести в действие маяк, свет которого
успешно боролся с лучами дневного светила. И в самом деле, один только
электрический свет, равный силе света трех тысяч свечей или трехсот
газовых рожков, может выдержать сравнение с солнечным светом.
мысу Вашингтона; по твердому насту идти было нетрудно. В полчаса они
прошли три мили, отделявшие мыс от форта Провидения. Дэк весело прыгал
вокруг спутников.
постепенно понижались к северу. На основании этого можно было
предположить, что Новая Америка - остров. Но на этот раз в их задачу не
входило определение его очертаний.
человеческого жилья. Они ступали по девственной почве, которой еще не
касалась нога человека.
Казалось, их охоте не суждено было увенчаться успехом. Действительно, им
удалось обнаружить только следы зайцев, песцов и волков. Кое-где уже
порхали пуночки, предвестницы весны.
скалы, примыкавшие к горе Бэлла. Потеряв напрасно несколько часов, они
снова вернулись на побережье. Лед еще не тронулся. Море было сковано на
всем своем протяжении; но следы тюленей говорили о том, что эти животные
уже начали вылезать на поверхность ледяных полей подышать воздухом. Судя
по огромным следам на снегу и проделанным во льду отдушинам, несколько
тюленей выходили на берег совсем недавно.
его живительных лучах.
найдем здесь сотни тюленей. В малонаселенных местах к ним очень легко
подойти, да и убивать их не составит труда. Только не надо их пугать,
потому что тюлени исчезают тогда как по волшебству и больше не
возвращаются. Иной раз неумелые промышленники, вместо того чтобы
поодиночке охотиться на тюленей, нападают на них гурьбой, с шумом и гамом,
и упускают свою добычу.
политая кровью и жиром, далеко не аппетитна. Впрочем, все дело в умении, и
я берусь приготовить чудесные тюленьи котлеты, которыми не побрезгует даже
гурман, если не побоится их черноватого цвета.
съем столько тюленьих котлет, сколько вам будет угодно. Слышите, доктор?
съесть. Но сколько ни старайтесь, вам ни за что не сравняться в
прожорливости с гренландцем, который съедает ежедневно от десяти до
пятнадцати фунтов тюленины.
расширяется и сокращается по желанию, способен переносить длительную
голодовку и избыток пищи. В начале обеда эскимос тощ, а в конце - его и не
узнаешь, - так он растолстел! Правда, обед эскимоса нередко продолжается
целый день.
стран, - сказал Альтамонт.
приходится много есть; это необходимо для сохранения не только сил, но и
самой жизни. Поэтому Компания Гудзонова залива отпускает ежедневно на
каждого человека восемь фунтов мяса, или двенадцать фунтов рыбы, или же
два фунта пеммикана.
поглотивший такую уйму, производит не больше работы, чем англичанин,
съевший фунт говядины и выпивший пинту пива.
Росс во время зимовки на полуострове Бутия постоянно изумлялся
прожорливости своих проводников. Он рассказывает, между прочим, что двое
эскимосов, - заметьте, только двое, - за одно утро съели целую четверть
мускусного быка. Они нарезали мясо длинными лентами и запихивали в рот;
затем каждый отрезал у самых губ часть ленты, не вошедшей в рот, в
передавал ее товарищу. Иной раз эти обжоры развешивали ленты мяса таким
образом, чтобы они свешивались до самого пола, и мало-помалу пожирали их,
а затем, лежа на земле, переваривали, как удав - проглоченного быка.
Василенко Иван
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Суворов Виктор
Куликов Роман