неуступчивой, уже вконец безнадежной твердости под лопатками. Еще не совсем
понимая, что произошло с ним, Незабудный почувствовал то, чего никогда не
ощущал на арене,- жесткое касание ковра к обеим своим лопаткам. И он понял,
что впервые в жизни побежден.
билась в подвздошной впадине. Странная душевыматывающая икота. И он вдруг
понял, что это подступают рыдания. Словно в тумане, он встал, думая о том, как
хорошо еще, что маска скрывает слезы, которые текли под ней по щекам. Он
поспешил вытереть их, сдирая с себя душившую черную ткань маски, обнажая лицо,
подставляя его позору уже в открытую. И сквозь низвергавшийся на него со всех
кругов циркового амфитеатра рев смутно услышал, как арбитр-австриец объявил:
чемпион чемпионов, кампио-ииссимо, известный русский борец Артем Незабудный.
Это - первое его поражение в жизни. По условиям сегодняшнего поединка он
отдает господину Зепу Геген-хаммеру свой памятный уникальный приз "Могила
гладиатора", в чем сейчас на ваших глазах и распишется в дарственном акте,
скрепив своей подписью этот исторический момент.
цирка, орали что-то, раззявив под маленькими усиками свои хайла. Но сверху, с
галерки, из проходов амфитеатра, где сгрудились зрители, прорывавшиеся к
арене, ринулся оглушительный свист, обрушились крики:
Подстилка!..
пойдешь, кампиониссимо?..
раз вывели через служебный ход. Теперь его надо было спасать от тех, кто вчера
стет ной вставал на его защиту. Нельзя было оставлять его с толпой возмущенных
людей, которые считали, что русский борец лег под фашистского чемпиона по
условиям определенного сговора. Публика была уверена, что и вчерашнее все было
просто-напросто трюком.
Незабудного.
Иванович.- Вы это понять должны...
Очнулся утром, а гляжу - уже вокруг меня больничные стены. Как меня туда
отправили, до сих пор не ведаю. Нашлись-таки добрые люди. И ведь понимал я уже
тогда, что все думают, будто это я нарочно лег, подкладку сделал под фашиста.
А у меня, верьте слову, и правда не хватило сил. Сердце меня подкузьмило. Он
меня чисто тушировал, чистый был "бур". Молодой, двадцать лет разницы. Да
разве бы я испугался? Да я бы его, будь я в форме, с первого приема бросил!
кто, собственно, и знает. Вы же к тому времени, извините, с манежа уже ушли.
Ну кое-что, правда, было в газетах, особенно в гитлеровских. Пытались они
раздуть шум. Так ведь не тем люди тогда жили, Артем Иванович. Не на ковре шла
борьба, а на доброй половине всего земного шара. Смертная борьба. До того ли
было большинству людей, что в каком-то итальянском городишке прижали лопатками
к ковру бывшего чемпиона мира. Да и кто читал, не все верили, что это был
доподлинно сам знаменитый Незабудный. Ведь о вас столько всегда слухов ходило,
столько врак всяких! И хоронили вас, и воскрешали, и снова обратно в землю
зарывали. И под вашей маркой другие борцы работали. Такое тоже бывало. Верно?
А вы придумали себе сами такую муку, навалили еще лишнего груза на свою жизнь
и не решались вызволить себя из-под нее. Не очень-то умно! Так ведь, Артем
Иванович? Конечно, все так и было, как говорил гость. Именно так. Но тогда, в
те горькие, темные годы, простодушный Артем - человек чести и рыцарского
отношения к спорту - принял происшествие с ним как страшную, непоправимую
катастрофу, безнадежно опозорившую его под старость. Он, конечно, не помянул о
ней в своих мемуарах, которые, правда, за него целиком написал один ловкий
французский журналист, хорошо на этом заработавший и купивший права на
переиздание у очень нуждавшегося в то время Незабудного. И не раз убеждался
Артем Иванович, что подробности того происшествия в Болонье мало кому стали
известны. Откуда же так детально все вызнал человек, бывший сейчас его
неожиданным гостем? Как он узнал все? И как он поверил?
точности? - спросил Незабудный и. помаргивая от охватившего его чувства
благодарной преданности, впервые взглянул прямо в глаза собеседнику.- И можно
мне, коли уж так у нас с вами разговор пошел, еще один вопросик вам задать?
поверили, что я тогда не по сговору, не по принуждению?..
поправил очки, постучал ногтем по их дужке.
должны, а проверять обязаны.- Он развел руками и с лукавинкой, вполглаза
подмигнул хозяину.- Дело это было, честно вам сказать, не совсем нам понятное.
Хотя, конечно, никто не сомневался, что на сговор с фашистами вы не пойдете.
Мы же вашу биографию, я уже вам говорил, давно изучили. Биография сложная. Но
грязи на ней нет. Однако, что таить, были вот в этой истории с Гегенхаммером
кое-какие неясности. И, конечно, сами вы знаете, писали потом в газетах
союзников, будто победа немца не внушает доверия. Дескать, русского великана
принудили лечь под угрозой смерти. Пришлось-де пойти в этот раз Незабудному на
сговор.
надо добиваться, чтобы все поверили в его истинное поражение.
каких-то бумаг. Перебрав несколько, вынул конверт, вытащил из него листок. Он
был очень серьезен. Чувствовалось, что он сам сейчас взволнован чем-то.
один. Чрезвычайного авторитета свидетель. Такой человек вам справку выдал, что
сомневаться уже никто никогда не посмеет.
сиплым.
Григории Тулубее, это все, разумеется, сразу попало в итальянские газеты. Наши
товарищи из Комитета ветеранов войны списались с друзьями из АНПИ -
Национальной ассоциации партизан Италии. Много интересного и нового узнали о
том, какие подвиги совершал ваш Богритули, то есть Григорий Тулубей.
Необыкновенной он отваги человек был!.. Установили, что в отряде у него в
последнее время находился один врач, итальянский патриот. Этого врача будто бы
вы приводили к раненому Тулубею перевязывать... Когда вы на себе из-под носа
патрулей Тулубея унесли.
пошел...
человеком оказался весьма дальновидным и предусмотрительным. Он понимал, как
вы должны были себя чувствовать после вашего поражения... ну, после той,
словом, истории в цирке. Понимал, что может это происшествие замарать ваше
славное имя. Тут поверить было недостаточно. Надо было доказать полную вашу
чистоту. Имя ваше принадлежит истории мирового спорта, Артем Иванович, что тут
говорить! И вот тот доктор, когда вам было плохо после второй встречи с
Ге-генхаммером, не только помог вам оправиться, но у себя в больнице сделал
вам рентгеновский снимок и электрокардиограмму. Все понимал человек. И по
рентгену, и по кардиограмме видно ясно, что в тот вечер куда уж вам было на
ковре выступать! Гиблое дело! Как это еще вы там, на манеже, совсем лежать не
остались... Это просто чудо! У вас состояние же было предынфарктное.
чувствуя, как сваливается с него чудовищная тяжесть, которая давила его долгие
годы.
головой в сторону кубка, стоявшего на столе.
как его?.. Пешком через фамилию не пройдешь!.. Зеп Гегенхаммер ведь с гестапо
путался. С карателями. И везде с собой возил этот кубок. Он даже и на Украине
с ним показывался. Все хотел авторитет себе перед нашими поднять. Вот тогда,
по-видимому, Тулубей и видел где-то на допросе, когда он к гитлеровцам в лапы
раненым попался, этот кубок. А затем, как теперь стало известно, партизаны
изловили господина Гегенхаммера и тихо покончили с его громкой карьерой. Ныне
известно стало, что отряд итальянских партизан, разбивший вдребезги группу
карателей, которой командовал Гегенхаммер, был именно отрядом Богритули. Вот у
Тулубея на руках и оказался ваш кубок и вся документация по части вашего
состояния в тот несчастный вечер, когда вы боролись в Болонье. Доктор, уходя в
партизаны, все с собой прихватил. Умница!..
его фашисты-снайперы подстрелили. Ну, как Тулубей погиб, вы уже знаете. Вся
Италия знает. Звание национального героя ему присвоено. Так вот, прежде чем
уходить в тот последний бой, из которого уже, как понимал Тулубей, мало было
шансов вернуться, он передал одному из крестьян деревни, где стояли тогда
партизаны, этот кубок, все справки из больницы Саббатини и вот эту записку...
Крестьянин тот все спрятал и бережно хранил у себя. Записка была лишь с
Маккарти Кормак
Флинт Эрик
Круз Андрей
Акунин Борис
Каргалов Вадим
Шилова Юлия