освобождая свой локоть из-под руки жены. - Я сейчас... только на одну
минуточку оставлю тебя с Сергеем Александрычем.
своим теплым и влажным взглядом на Привалова, точно хотела сказать этим
взглядом: "Что же вы не предлагаете мне руки? Ведь вы видите, что я стою
одна..." Привалов предложил руку, и Антонида Ивановна слегка оперлась на нее
своей затянутой выше локтя в белую лайковую перчатку рукой.
рукой шлейф платья, на который сейчас наступил какой-то неловкий кавалер.
он очень доволен, что сбыл жену с рук.
Привалову.
делая равнодушное лицо.
первый ее выезд в свет. Да, да... Во всем видна эта непосредственность,
какая-то милая застенчивость, - одним словом, как только что распускающийся
бутон.
поэтому сомнительно покачала головой. Александр Павлыч хвалил Верочку, чтобы
отвести глаза. Его увлечение Зосей не было тайной ни для кого.
Привалову. - Плечи покатые, грудь... а на спине позвонки чуть-чуть выступают
розовыми ямочками. Это бывает только у брюнеток.
Антонида Ивановна, когда Половодов ушел. - То есть вы бываете по делу у
Александра Павлыча и сейчас же бежите, вероятно, из страха встретиться со
мной...
опираясь на руку Привалова. - Если человек что-нибудь захочет, всегда найдет
время. Не правда ли? Да я, собственно, и не претендую на вас, потому что
кому же охота скучать. Я сама ужасно скучала все время!.. Так, тоска
какая-то... Все надоело.
странно, даже немного болезненно, что уж совсем не шло к ее цветущей
здоровьем фигуре. Привалов с удивлением посмотрел на нее. Она тихо опустила
глаза и сделала серьезное лицо. Они прошли молча весь зал, расталкивая
публику и кланяясь знакомым. Привалов чувствовал, что мужчины с удивлением
следили глазами за его дамой и отпускали на ее счет разные пикантные
замечания, какие делаются в таких случаях.
Половодова, опускаясь на бархатный диванчик.
кружиться танцующие пары. В этом цветочном вихре мелькнула козлиная бородка
"Моисея", который работал ногами с особенным ожесточением; затем пролетел
Давид с белокурой Аней Поярковой; за ним молодой доктор с румяным лицом и
развевавшимися волнистыми волосами. Несколько горных инженеров и адвокатов,
франт учитель гимназии, жандармский капитан, несколько банковских служащих -
словом, обычная танцующая узловская публика. Привалов рассмотрел Верочку,
которая в розовом платье вихрем кружилась по залу, совсем повиснув на руке
Половодова.
проходившую мимо парочку.
был специально выписан для бала Альфонсом Богданычем. Поляк был
необыкновенно хорош, хорош чистотой типа, выдержкой, какой недостает
русскому человеку. Видимо, что он был в своей сфере, как рыба в воде, и шел
свободной уверенной походкой, слегка улыбаясь своей даме. Привалов видел,
как он взял правой рукой Зосю за талию, но не так, как другие, а совсем
особенным образом, так что Зося слегка наклонилась на его широкую грудь всем
телом. Свободным движением поляк расчистил себе дорогу и плавными мягкими
кругами врезался в кружившуюся толпу.
вынырнув из толпы.
позицию. Она через его плечо оглянулась на Привалова и улыбнулась своей
загадочной улыбкой. Волна танцующих унесла и эту пару.
XVII
скоро сменилось неопределенным тяжелым чувством. Спертый воздух, блеск
огней, накоплявшийся удушливый жар и общая толкотня скоро утомили Привалова,
хотя ему все еще не хотелось расстаться с своим уголком. Здесь он был
защищен танцующей публикой от того жадного внимания, с каким смотрели на
него совсем незнакомые ему люди. Слава его как миллионера еще не успела
остыть, и многие явились на бал со специальной целью посмотреть на него.
Привалов чувствовал это общее, слишком тяжелое для него, любопытство в
выражении устремленных на него взглядов, в шепоте, которым провожали его.
Ему страстно захотелось увидеть теперь Надежду Васильевну. С этой целью он
поднялся с своего диванчика и стал бродить из комнаты в комнату. Скоро он
увидал знакомый профиль и эту гордую умную голову, которая так хорошо была
поставлена на плечах, как это можно заметить только у античных статуй.
открытой шее ярко блестел крошечный брильянтовый крестик. В русых волосах
белела камелия. Привалов внимательно следил за ней издали и как раз в это
время встретился глазами с Хионией Алексеевной, которая шептала что-то на
ухо Агриппине Филипьевне и многозначительно улыбнулась, показав головой на
Привалова. Привалов даже покраснел под взглядом этих почтенных матрон и
испытал самое неприятное чувство, как будто он неожиданно наступил на змею.
Он повернулся назад.
облеченный в черную пару и белые перчатки. - Куда это вы бредете?
есть некоторый ликер... только как он называется - позабыл... Одним словом,
этакая монашеская рецептура: Lacrima Christi* или Слезы Марии Магдалины,
что-то в этом роде. Ведь вы уважаете эти ликеры, батенька... Как же, я
отлично помню!
буфету, где за маленькими столиками с зеленью - тоже затея Альфонса
Богданыча, - как в загородном ресторане, собралась самая солидная публика:
председатель окружного суда, высокий старик с сердитым лицом и щетинистыми
бакенбардами, два члена суда, один тонкий и длинный, другой толстый и
приземистый; прокурор Кобяко с длинными казацкими усами и с глазами
навыкате; маленький вечно пьяненький горный инженер; директор банка, женатый
на сестре Агриппины Филипьевны; несколько золотопромышленников из крупных,
молодцеватый старик полицеймейстер с военной выправкой и седыми усами,
городской голова из расторговавшихся ярославцев и т.д.
которые сыпались на него градом. "Да что это вы вздумали строить мельницу,
Сергей Александрыч? Охота вам, право... И в клуб не заглянете - это просто
неделикатно!" Общее внимание смутило Привалова. Он многих совсем не знал, но
его, очевидно, знали все и теперь с чисто провинциальным ненасытным
любопытством глядели во все глаза. Большинство смотрело на наследника
миллионов, как на редкую птицу. На некоторых лицах мелькало почти враждебное
выражение. Но общий тон все-таки был самый дружелюбный, как на Руси
встречают всякого нового человека с громким именем, и только приваловская
мельница нагоняла облачка на это ясное небо.
Привалова за рукав. - Ей-богу, брось... Ну ее к нелегкому!.. А мы тебя лучше
женим... Господа, давайте женим Сергея Александрыча; тогда все пойдет как по
маслу.
клуб будет ходить, и в винт, грешным делом... Ха-ха!.. Уж это верно...
Да-с!..
угол. - Ну что, Данилушка, устроил разрешение вина и елея?
один другого лучше...
выделялась массивная фигура Лепешкина, а потом несколько степенных лиц
неопределенных профессий. По костюмам можно было заметить, что это все был
народ зажиточный, откормленный, с легким купеческим оттенком.
Толстосумы настоящие! Вон у того, который с козлиной бородкой, за миллион
перевалило... Да! А чем нажил, спросите: пустяками. Случай умел поймать, а
там уж пошло.
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Юрьев Сергей
Афанасьев Роман
Скальци Джон
Шилова Юлия