Чтение 56–й страницы книги ~Варяг~

физиономией и синими, как у Устаха, усами.

- Я! - отозвался Устах.

- Мы пришли! - с достоинством произнес синеусый.

Это был тот самый варяг, которого Духарев видел на борту лодьи с крылатым
псом.

Нурман, уже собравшийся сказать: "Три!", вместо этого выкрикнул злобно:

- Вы будете наказаны! Я - большой десятник смоленского посадника Фрелафа!

- Ишь ты, баранья шишка! - нагло ухмыльнулся синеусый. - А я - сотник
князя полоцкого Роговолта! Посыл от князя к воеводе Свенельду. Ты мне не указ!
- И продолжал насмешливо: - Я видел там дохлого нурмана. Кто его завалил? Ты? -
Он обращался к Устаху.

- Я, - ответил Духарев. - Он назвался здешним сотником, - добавил Серега,
потому что ему показалось: нехорошо говорить об убитом воине так
пренебрежительно, и еще потому, что он считал себя обязанным предупредить
нежданного заступника. - Я благодарю тебя за помощь, брат, но, может, тебе не
стоит вмешиваться? Смоленский посадник...

- Смоленский посадник пусть вылижет жопу моей кобылы! -, пренебрежительно
отозвался синеусый. - Я - Гудым.

- Я - Сергей, - Духарев слегка поклонился.

- Я видел тебя, - негромко произнес Гудым. - На пристани. У тебя степной
конь.

- И я видел тебя, - отозвался Духарев. - На твоем корабле.

- "Перунов пес" -- его имя! - в полный голос произнес Гудым. - Клянусь
светлым оком Хорса, он сожрал не одну нурманскую акулу! Ха-ха! Поучим нашей
правде нурманских шавок! Любо, братья?

- Любо! - гаркнули мощные глотки. Мечи спутников Гудыма с шелестом
выскользнули из подбитых бархатом ножен.

Тут десятник-нурман не выдержал, перекинул копье в левую руку, схватил
дудку и пронзительно засвистел.

- Ах вот как! -закричал Гудым. - Ну гляди, нурмн! - И свистнул, в два
пальца, по-особому, с переливом, еще погромче писка десятниковой дудкц.

Среди стражников возникло некое движение. Кажется, они отступали?

Устах хлопнул Серегу по плечу. Он широко улыбался. На его лице не осталось
и следа прежней озабоченности.

Только теперь Духарев начал понимать, что его личной конфликт перерастает
в нечто, уже совсем не личное.

Глава двадцать первая

ПРАВОСУДИЕ ПО-ВАРЯЖСКИ

Ойи пришли к смоленскому кремлю двумя колоннами. В голове одной из них,
слева - Устах, справа - Гудым, - шел Серега Духарев. В голове второй шестеро на
двух щитах несли тело Хайнара. Одним из шестерых был Свейни.

Нурманы и варяги. Варягов было человек сорок. Больше половины - полоцкие.
Воины Гудыма. Среди нурманов пришлых было всего несколько человек. Остальные -
старшие гридни смоленского посадника. Начальные люди. Но те их подчиненные, что
были здесь, гридни и отроки, шагали отдельно. То были славяне или из иных
племен, воины, но не варяжского братства. За ними тянулся хвост вольных смолян,
мужчин и даже женщин.

Особым почетом пользовались человек двадцать: те, что присутствовали при
встрече Духарева и Хайнара. Видаки. Свидетели.

Посадник смоленский уже ждал их на площади. перед воротами Детинца.
Снаружи.

За спиной и по обе стороны его выстроились дружинники. Не менее трех
сотен. Все оружные.

Колонны остановились. Остановилась и толпа смолян, грозная своей
численностью.

Посадник шагнул вперед. Солнечный блик отразился от зерцала его брони.

- За чем пришли? - зычно спросил он. Наверняка ему уже доложили о
происшедшем, иначе с чего бы это он вывел на площадь облаченную для сечи
дружину.

- Искать Правды! - звонко выкрикнул Свейни.

- Говори! - приказал посадник.

- Не твоей правды! - выкрикнул Гудым раньше, чем Свейни успел что-то
сказать. - Не твоей правды, нурман!

По рядам воинов за спиной посадника прокатилась легкая волна: словно
каждый поудобнее перехватил щит.

"Нам крездец!" - с каким-то веселым отчаянием подумал Серега, глядя на
сверкающие начищенным железом шеренги.

Он плохо знал варягов. А вот посадник знал их хорошо. И еще лучше помнил,
что посадивший его на смоленское правление Игорь - тоже варяг. Хоть и не очень
любивший, когда ему напоминали об этом.

Посадник мрачно поглядел на Гудыма и махнул рукой одному из своих лучших
мужей. Тот вышел вперед, стянул с головы шлем, встряхнул головой, расправляя
косы, - чтобы все видели: он не нурман, не варяг, а родом и обетами - из южных
славян.

- Я - Мятлик Большое Ухо, если кто меня не знает, - сухо произнес он.- Я
тебе гож, Гудым?.

- Гож, - кивнул полочанин.

- Тогда говори свои обиды.

Свейни набрал воздуху, собираясь запротестовать, но не посмел,
придавленный тяжелым взглядом посадника.

- Я не обиду хочу искать, а Правду. - Сотник полоцкого князя снял с головы
шлем. Его чуб тоже был синим, как и усы, и свисал на ухо поперек бритого
черепа. - Пусть видаки говорят.

Всю дорогу к кремлю они с Устахом что-то обсуждали вполголоса. Серегу к
обсуждению не привлекали.

Из толпы вытолкнули свидетелей. Их было много. В том числе - продавец
камней, так и не продавший гранатового ожерелья.

Процедура снятия показаний была отработана. Свидетели поклялись богами
говорить по правде и без поиска корысти. Затем, по очереди, с небольшими
вариациями, повторили одно и то же: сотник Хайнар и гридень Свейни сами начали
дерзкий разговор с Духаревым, к которому чуть позже присоединился Устах. Нурман
обвинял варяга в обиде (в какой именно - тут мнения свидетелей разошлись), а
затем без предупреждения напал на Дударова, даже не дав ему обнажить оружие. Но
убить варяга сразу нурману не удалось, а наоборот, варяг сумел достать меч и
убил нурмана. Но до этого нурман убил свободную женщину, водимую жену
мастера-корабельщика Чутки.

К окончанию опроса свидетелей общественное мнение было полностью на
стороне Духарева и даже сам посадник угрюмо и неодобрительно поглядывал на
своих нурманов.

- Кто еще хочет сказать? - с.просил Мятлик Большое Ухо.

- Я! - тотчас выкрикнул Свейни.

- О чем ты хочешь сказать? О том, почему Хайнар был вправе убить варяга
Серегея. Говори!

- Варяг Серегей убил брата Хайнара Виглафа.

- Виглафа-ульфхеднара? - Это спросил не Мятлик, а сам смоленский посадник.

- Да! Хайнар с хирдманами шел к тебе, ярл! - Он сказал это на своем языке,
но Серега, как ни странно, понял.

Мятлик Большое Ухо повернулся и с укором поглядел на своего старшего.
Посадник коснулся ладонью губ: "Молчу".

- Варяг Серегей! - громко произнес Мятлик. Серега вышел вперед. Вместе с
ним вышел и Устах.

- Ты говоришь перед богами. Не лги!

- Он помнит, - вместо Духарева ответил Устах.

- Ты сказал сотнику Хайнару, что убил его брата?

- Нет, - честно ответил Серега.

- Ты знаешь, кто сказал сотнику Хайнару, что ты убил Виглафа?

- Нет, - так же честно ответил Духарев, не понимая, к чему ведет Мятлик,
но пытаясь уловить, куда тянет судья. Серега уже сталкивался с местным
судопроизводством и понимал, чем может обернуться лишнее слово.

- Кто может рассказать мне о том, как сотник Хайнар узнал о том, что убит
его брат?

-Я! - ответил Свейни.

- Говори.

- На этом варяге - бронь Виглафа.

- Варяг Серегей, сказал ли ты сотнику Хайнару, что убил Виглафа и снял с
него бронь?

- Нет, - ответил Духарев и опять не солгал.

- Свейни! Слышал ли ты, как варяг Серегей говорил о том, что убил
Виглафа-оборотня? - спросил Мятлик, подчеркнув последнее слово.

Свейни скривил губы, а со стороны нурманов раздался сдержанный ропот.

"А ведь южанин меня выгораживает!" - наконец сообразил Серега.

- Не говорил! - сердито выкрикнул Свейни. - Но признал!

- Как же именно варяг Серегей признал, что убил Виглафа? - с плохо
скрываемой иронией спросил Мятлик.

- У варяга Серегея на плече был лоскут волчьей шкуры! - заявил Свейни. -
Все знают, что Виглаф носил волчью шкуру.

- Я не вижу этого лоскута, - заметил Мятлик. - Кто-нибудь его видит?

В толпе смолян засмеялись.

- Он был, - мрачно объявил Свейни. - Хайнар срубил его ударом меча. Первым
ударом, - уточнил рыжий.

- Ты признаешь это, варяг Серегей?

- Да, - подтвердил Духарев. Главное, не сболтнуть лишнего. - Я признаю,
что у меня на плече был лоскут волчьей шкуры. И то, что нурман Хайнар без
предупреждения напал на меня и сорвал этот лоскут ударом меча. Вообще-то нурман
Хайнар целил в мою шею, - уточнил Серега. - Но я увернулся.

- У изборского воеводы на шапке - волчий хвост, - громко сказал Гудым. -
Жаль, Хайнар не знал об этом. Воевода совсем старый, Хайнар мог бы убить его в
честном бою!

- Пес! - прошипел разъяренный Свейни. Гудым захохотал. Если нурман хотел