Чтение 56–й страницы книги ~Непознанный ходячий объект~

выглядела как-то неприютно.

- Не похоже, чтоб здесь кто-то был, - сказала подружка, оглядываясь.

Внезапно физиономия ее приобрела выражение, которое появляется у
человека в момент озарения свыше. - Надо было взять веревку, -
пробормотала она.

- Зачем?

- Эта штуковина... как ее... подъемник. Помнишь, какие там бревна?

Мужик в случае необходимости запросто спустится и поднимется без
подручных средств.

- И что?

- Анфиса, тащить сюда лопату, чтоб награбленное в землю зарыть,
довольно затруднительно, а ну как на прохожего нарвешься, а без лопаты
клад не спрячешь.

- Ты хочешь сказать, они оставили его в подъемнике?

- Ну... туда вряд ли кто полезет, потому что будут рассуждать, как
ты: это опасно, раз опоры сгнили...

- Но ведь действительно опасно...

- Конечно. Возможно, тогда у них просто не было выхода. Идем
скорее...

- Куда идем? Веревки у нас все равно нет, так что спуститься мы не
сможем.

- Давай хоть посмотрим.

Разубеждать Женьку смысла не было. Мы пошли к подъемнику, и первое,
что увидели, подойдя к нему, это веревку, она была привязана к железному
кольцу, вбитому в верхнее бревно. Веревка спускалась до самого дна и
тихо покачивалась.

Я испуганно огляделась и потянула Женьку за руку.

- Они здесь, - пискнула я, и тут что-то обрушилось на мой затылок.

Колени подогнулись, и я упала, в последний миг увидев удивленное
Женькино лицо.

Беспамятство мое длилось недолго, всего несколько мгновений, потому
что, когда я открыла глаза, Женька как раз шлепалась рядом со мной.

Потом я услышала женский голос, чуть повернула голову и увидела Лидию
Артуровну Бороднянскую с внушительного вида поленом в руках, точнее
сказать, с внушительной частью бревна. Одета дама была в спортивный
черный костюм, выражение лица у нее было решительное и даже злорадное.
Тут над подъемником возникла макушка, а затем и голова писателя. Он
легко выбрался, подмигнул мне и стал вытягивать веревку. Так как он
прилагал к этому немалые усилия, стало ясно: на том конце веревки что-то
есть.

На том конце веревки оказалась спортивная сумка, длинная,
темно-синего цвета с белыми полосками и явно новая.

- Ну, вот и все, - сказал Владислав Петрович. - Я вижу, вы обе уже
пришли в себя... - Тут я взглянула на Женьку и убедилась, что так оно и
есть. - Теперь вам необходимо спуститься вниз. Веревку мы вам, конечно,
оставить не сможем, но как-нибудь выберетесь, дамы вы шустрые. Итак,
Евгения Петровна, прошу.

Женька поднялась, и Бороднянская ткнула ее в спину поленом,
подталкивая к подъемнику. Писатель шагнул ко мне, схватил за плечи, и в
горло мне уперлось острие ножа.

- Побыстрее, если не хотите, чтобы ваша подруга лишилась глаза...

- Или языка, - злобно хихикнула Бороднянская.

Женька пожала плечами, вздохнула и приготовилась спускаться.

- У нас мало времени, поживее, - торопил писатель, - не то придется
отправить Анфису Львовну на скоростном лифте головой вперед.

Такая перспектива пришлась мне не по вкусу, и я очень надеялась, что
Женька постарается и спустится быстро. Бороднянский и его липовая
супруга таращили глаза на Женьку, и я тоже. По этой причине на то, что
творится вокруг, никто не обращал внимания. Но я-то понятно, а вот
Бороднянскому следовало быть внимательнее.

В кустах послышался шорох, а потом раздались два негромких хлопка,
сначала один, потом второй. Бороднянский внезапно ослабил свою хватку,
качнулся и бухнулся мне под ноги, а вслед за ним упала и его мадам.
Женька робко выглянула из подъемника и выбралась на грешную землю, а я
увидела Валеру, который шел к нам с пистолетом в руках с
длинным-предлинным стволом. Как я поняла, ствол был таким из-за
глушителя.

Валера счастливо улыбался и, смеясь, сказал:

- Какая встреча...

- Ты очень вовремя, - затарахтела Женька, - мне жуть как не хотелось
туда спускаться. Я же в отличие от нее радоваться не спешила.

- Бороднянский еще куда ни шло, а вот женщину зачем застрелили?

- Ну... знаете, Анфиса Львовна, ей бы при любом раскладе не повезло.

Шустов не стал бы с ней делиться. Где-нибудь в болоте по дороге от-.
сюда мадам бы скончалась.

Валера подхватил сумку, и Женька тоже перестала радоваться, должно
быть, дошло до дурищи, что благородные рыцари так себя не ведут.

- Мы здесь вообще ни при чем, - кашлянув, сказала она.

- Конечно, - вздохнул Валера. - Знаете, мне очень жаль, но я не могу
оставить вас в живых. Мне нужно время, чтобы смыться.

- Значит, дядюшка ваш был соучастником ограбления? - догадалась я., -
И после этого вы хотите, чтоб мы разошлись как в море корабли? -
присвистнул он.

- Чтоб я еще хоть раз взглянула на блондина, - горестно пробормотала
Женька, и вдруг лицо ее вытянулось, а рот приоткрылся, как будто она
вознамерилась заорать. Валера инстинктивно обернулся, и я вместе с ним,
после чего физиономия у меня тоже вытянулась.

В трех шагах от Валеры каким-то образом возник Зеленый охотник.
Валера еще только приходил в себя, а Зеленый выбил у него из рук оружие
и уложил на землю лицом вниз. Причем проделал это с легкостью, что,
впрочем, неудивительно при такой-то комплекции.. Вывернув ему руки за
спину, лихо щелкнул наручниками и заявил:

- Лежи тихо, падла, не то шею сломаю. Лицо у меня вытянулось
вторично, потому что говорил Зеленый Ромкиным голосом.

- Никак наш полковник, - обалдела Женька.

- Ага. - Ромка стянул с головы капюшон, а вместе с ним и москитную
сетку.

- Ромочка, - пискнула я и хотела броситься к нему на шею, но вовремя
опомнилась и посмотрела на него довольно сурово. Он тоже нахмурился и
демонстративно отвернулся.

- Ты это... давно здесь? - полезла Женька к нему с вопросами.

- Давно.

- А где жил, то есть... где ты все это время находился?

- У Василия, - презрительно хмыкнула я, - самогонку пил, за версту
несет.

- У Василия я обосновался недавно. Самогонку пил, конечно, но для
этого был повод.

- А до Василия где? Ромка, - повысила голос подружка, - ты как вообще
здесь оказался?

- Объясняю: узнал, что вас нелегкая сюда потащила, и приехал. На
следующий день, точнее, было это ночью. Пришлось речку вплавь
преодолевать.

- Так это его мы у реки встретили, - ахнула я. - Это ты волком выл?

- Завоешь с такой-то женой.

- Ты нас нарочно пугал.

- Еще чего. Откуда мне было знать, что вы по кустам шастаете. Завыл я
из мужской солидарности, мол, терпи, братан, мне тоже тошно.

- И ты жил на болоте?

- Ну... я там рядом шалаш построил, но кормить комаров мне быстро
расхотелось, и я вернулся в город. И тут читаю в сводке об убийстве.
Зная ваш дерьмовый характер, я сразу же вернулся и поселился у Василия.
Человек он одинокий...

- Ты его за нами послал следить?

- Не следить, а приглядывать. Потому что в противном случае...
Сегодня Василий сопровождать меня не смог по причине усталости, но
местные болота я и сам успел изучить вдоль и поперек. Ну, вот, у нас
опять трупы... Жизнь, как говорится, продолжается, но, к сожалению,
ничего в ней не меняется к лучшему.

Анфиса, скажи, когда это кончится?

- Что?

- Твоя самодеятельность. Нормальная-то женщина, увидев труп, собирает
вещички и деру со всех ног... А ты? Тебя хлебом не корми, дай свой нос
сунуть.

Мало того, мы еще ужас как рисковать любим'...

- Ребята, - кашлянула Женька, - вы бы это... поцеловались, что ли?

- Он меня не любит, - всхлипнула я.

- Это я тебя не люблю? - возмутился Ромка. - Да я...

- Анфиса Львовна, - вдруг подал голос Валера, - я чувствую, это
надолго. Не могли бы вы для начала вызвать ментов. Мне так лежать
неудобно.