послушал. На третьем гудке включился автоответчик: "...мы
обязательно свяжемся с вами..."
перепоя?
.*.+. двух всегда бегала к метро, в супермаркет, за хлебом и
какой-нибудь едой.
обувается.
Александра.
Филипп, поражаясь ее тупости, а может, беспечности. - Ты
сегодня никуда не пойдешь. И завтра тоже.
Париж.
Париж?..
твою одежду, чтобы ты сидела в квартире голая?
ее, а она - пожалуйста! - идет за хлебом.
много ли? И почему он поднял панику?
смутно. Вполне возможно, что машина предназначалась
специально для нее, а не просто ехала мимо... Тогда стоит
послушаться. Вдруг ее караулят за дверью с кинжалом
наготове? Прислушавшись, она уловила слабые трели и не сразу
поняла, что это такое.
расшнуровывать ботинки.
Вешнепольский с Машей уже едут.
сверкнул на нее глазами, что она заткнулась и отправилась на
кухню.
изюмом и постелила на стол четыре льняные салфетки.
Пусть приезжает тоже.
когда он успел стать средоточием ее жизненных интересов?
Пожалуй, в его компании она согласна даже подметать
парижские улицы. Но все-таки - что в нем такого особенного?
биографией и раздражающим пристрастием к каналу "Евроспорт"
и чтению газет за завтраком. Он не умел гасить за собой
свет, постоянно терял ключи, кошельки и деньги. У них не
было никакой - смешно сказать! - духовной близости. Он не
смотрел с ней по телевизору старые фильмы, от души презирал
детективы и был равнодушен к тому, что называют домашним
уютом.
долга - в избытке. Может, в этом и дело?
пошел открывать, а Александра сняла трубку.
трубке молчали, и она, повопрошав еще немного, положила ее
на место.
фильмец смонтировала, которым Глебова утопили?
представляешь, я такая дура, даже не сразу все поняла.
послышалось что-то от того, настоящего Ивана Вешнепольского,
- я тоже поначалу ничего не понял. А Серега Быстров уже
никогда не поймет. Маша тревожно взглянула ему в лицо. Она
уже знала: Серега Быстров - его оператор и ближайший друг -
погиб там, откуда Ивану как-то удалось выбраться.
Маша, когда за ними закрылась дверь.
Александра и спросила, понизив голос:
Ничего не рассказывает. Все утро куда-то звонил. Как
выбрался, тоже не говорит. Сказал только: "Выбрался потому,
что не все люди сволочи".
иначе жить...
Маша, оглядываясь на дверь. - Даже повеселел.
наверное...
пропаду, а он, сама понимаешь, этого допустить никак не
может. Хотя, конечно, забудется это не скоро. И Быстров... -
Маша горестно махнула рукой и отвернулась.
и сказал Александре:
квартиру и заорала с порога:
личную жизнь или нет?
вышел из большевистского подполья...
брошен в постели один?
мужики слетелись к родным очагам, как божьи пташки. А, Мань?
Bерно я говорю?
Проходи и садись.
уедешь.
скрестив совершенные ноги, обтянутые джинсами. - Сейчас умру
от голода. Сексуальный марафон длиной в двенадцать часов
забрал у меня остатки сил!
налила, поставила пепельницу, а булку не дала - велела ждать
пирога.
через минуту лопнет, как мыльный пузырь, если немедленно не
поделится новостями. - Излагай. Все равно ждать.
и съели полпирога, когда из комнаты, что-то еще договаривая,
вышли Иван и Филипп.
Филипп, когда все трое повернулись к нему. - Вы блестяще
провели всю партию. Честное слово. Но на этом нужно
остановиться.
Александра. - Какую партию?
которая под ним скрипнула, - на той кассете, которую ты у
себя нашла, была очень короткая, по-моему минуты на три -
три с половиной, шпионская съемка глебовского зама и еще
трех гавриков, которым Глебов мешал. На дискете - копии
документов, которые предполагалось передать в Генеральную
прокуратуру. Компромат.
Иван. - Эти ребята - совсем не нашего уровня, и не нам
наставлять их на путь истинный. Я сумел передать Мане
записку, смысл которой сводился к следующему: если мои
Каменистый Артем
Володихин Дмитрий
Буркатовский Сергей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Шилова Юлия