Чтение 56–й страницы книги ~Символы распада~

ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж. Дронго удовлетворенно кивнул.
Теперь не было никаких сомнений, что это женщина. Шаги были легкие, женские.

Женщина пробыла наверху достаточно долго. Затем снова раздались ее шаги.
Очевидно, она спускалась вниз. Дронго стиснул руку Машкова.

- Пора, - шепнул он, и они вскочили и неслышно прокрались к дверям.

Женщина успела уже сделать несколько шагов вниз по лестнице, спускаясь на
второй этаж, когда они шагнули в коридор и Машков включил свет. Перед ними
стояла потрясенная Мария Суровцева. В руках у нее был большой пакет, набитый
деньгами.

- Вы слишком торопитесь, - сказал Дронго.

- Нет, - потрясенно сказала она, - не может быть.

Машков поманил ее рукой.

- Спускайтесь, Суровцева, - предложил он, - и без глупостей. На этот раз
вам далеко не убежать.

Она оглянулась. Потом поняла, что бежать действительно некуда. И незачем,
раз она не сможет унести с собой этот пластиковый пакет. Она начала
спускаться вниз.

- Вернулись забрать оставшиеся восемьсот тысяч долларов? - вдруг спросил
Дронго. Она вздрогнула.

- Откуда вы знаете, сколько там было денег? Вам Сергей сказал?

- Нет. Просто я видел "дипломат", который вы успели швырнуть на стол.
Обычно в таких чемоданчиках хранят ровно миллион долларов для ровного счета.
И я подумал, что Хорьков, наверно, хранил в нем именно такую сумму в
наличных, когда вы отобрали у него чемодан и перепрятали деньги, за что он
вас и избил.

Суровцева пораженно слушала, не в силах что-либо возразить. Машков
поднялся к ней, бережно взял из ее рук пакет.

- Вот и все, - сказал он, - идемте за мной.

- Подождите, - остановил его Дронго. - С кем вы приехали? - спросил он у
женщины.

Она была, как всегда, красива, но на ее лице не было прежней уверенности.
Под глазом горел огромный синяк, нижняя губа распухла, она напоминала сейчас
нелепо сделанную куклу, и это более всего лишало ее уверенности. Ничто так
не действует на красивую женщину, как внезапная потеря собственной красоты.
Она привыкла гордиться своим лицом, привыкла к поклонению и вдруг увидела
иронические улыбки стоявших напротив нее мужчин. И хотя они были вызваны
скорее ее попыткой забрать деньги, чем ее внешностью, тем не менее ей
казалось, что она потеряла часть своего очарования, получив "в подарок" от
Хорькова подобную физиономию.

- Я приехала с Валерой, - призналась она, - он ни в чем не виноват. И
ничего не знает. Просто он и раньше был в меня влюблен. Я ему позвонила, и
он привез меня сюда.

- Что вы ему сказали про ваше лицо?

- Это не ваше дело. Он меня привез, и все.

- Я же все равно спрошу у него. Лучше скажите вы сами, - предложил
Дронго.

- Намекнула, что избил пьяный муж. - Она облизнула распухшую губу. - А
что мне еще можно было ему сказать?

- Ваш муж уже третий месяц в могиле, - покачал головой Дронго, - и по
вашей вине, между прочим. Вы меня поражаете, Суровцева. Вы прямо какой-то
лживый демон.

Она пожала плечами и отвернулась. Они вышли из дома, закрыли дверь,
прошли до ворот дачи. Там рядом с приехавшими "Жигулями" уже стояла "Волга"
оперативников, которые проверяли документы приехавшего.

- Вы Валера? - спросил Дронго у водителя "Жигулей".

- Да, - удивился тот, поворачиваясь к нему. У него были курчавые волосы,
большие очки и курносый нос.

- Откуда вы знаете эту женщину?

- Мы с ней в школе вместе учились, - сказал Валера. - А почему вы нас
задерживаете?

- Мария Суровцева обвиняется в нескольких убийствах, в организации
хищений на государственных предприятиях, - пояснил полковник Машков. И, чуть
подумав, добавил:

- И в убийстве собственного мужа.

- Мужа? - изумился Валера, поворачиваясь к ней. - Как же так? Ты же
сказала...

Она пожала плечами и молча уселась на заднее сиденье "Волги".

- Она его убила, - прошептал Валера и обернулся к Машкову. - Вы же
видите, что он сделал с ней?

- Молодой человек, - печально ответил полковник, - муж этой особы погиб
два месяца назад, когда нанятый ею мужчина прострелил колесо его автомобиля,
за рулем которого он находился.

- Два месяца... - растерянно переспросил Валера, - два месяца? - Он
посмотрел на "Волгу", где сидела Суровцева.

- Вам придется поехать с нами, - предложил Машков. - Один из моих
сотрудников сядет к вам в машину.

- Хорошо, - кивнул молодой человек. - Два месяца... - почти простонал он.

- А она вам сказала, что это он ее избил? - спросил Дронго.

- Да. Но тогда кто же... Кто ее так избил?

- Это долгая история, Валера. Садитесь в машину, - предложил Машков и,
обращаясь к Дронго, показал на "Волгу". - Наш сотрудник поведет первую
машину, а другой сядет к этому парню. Значит, нам придется сидеть вместе с
этой стервочкой.

- Ничего страшного, - усмехнулся Дронго. - Надеюсь, она не будет
царапаться или кусаться.

Через пять минут они выехали. На заднем сиденье "Волги" разместились
Дронго и полковник. Между ними Суровцева. Они выехали на трассу.

- Сигареты у кого-нибудь есть? - спросила женщина, обращаясь к Дронго.

- Курить вредно, - сказал он, - особенно с вашими данными.

- Это вы меня вычислили? - спросила она. У нее были красивые ноги, когда
она села в машину, юбка поднялась, обнажив ее гладкие колени. Дронго был
довольно грузным человеком, и они оказались гораздо ближе, чем он
рассчитывал.

- Не вычислил, а предположил, что вы придете именно сюда, - сказал он,
пытаясь отодвинуться.

- Так я и думала. - Она прижала теснее свою ногу к его и проникновенно
заметила:

- У вас умные глаза. Не то что у этих дурачков, которые меня в больницу
повезли. Как только вы вошли тогда в кабинет, я сразу обратила внимание,
какие у вас глаза. Вот вы и смогли все разглядеть.

- Я не думал, что вы захотите сбежать.

- Я не убегала, я вернулась за деньгами. А потом сама бы пришла к вам с
ними и с повинной.

- Это к ним, а не ко мне, - показал Дронго на Машкова. - Однако вы еще и
потрясающая лгунья. Я должен сказать, что впервые в жизни встречаю женщину,
которую можно охарактеризовать как абсолютное зло.

- А вы в таком случае абсолютное добро, да? Это вы-то, кагэбэшники?

- Нет. Я вообще не имею к ним отношения. Я эксперт по расследованиям.

- В Чогунаше тоже ваша работа?

- Немного. Но там работала большая комиссия.

- Знаю я эти комиссии. Они бы без вас ничего не нашли. И теперь не
найдут, - уверенно сказала она.

- Что вы хотите этим сказать?

- Ничего. - Она попыталась сжать губы, но это не очень получалось. И
тогда она повернулась к Дронго и четко, по слогам произнесла:

- Ни-че-го.

- Можете ничего не говорить, - заметил полковник Машков, - ваш напарник
согласился нам во всем признаться.

- Сережа Хорьков? - удивилась женщина. - Вот подленький тип. Меня
избивал, а сам сразу лапки кверху. И что вы ему пообещали?

- Полное помилование, - серьезно ответил Машков. - Но это не я обещал.
Это наш директор должен был переговорить с Генеральным прокурором страны.
Как только согласие прокурора получат, так его сразу и отпустят. Конечно, в
том случае, если он нам укажет, где находится второй заряд. Но он клялся,
что расскажет все.

- Он расскажет, - зло сказала Суровцева, - он все расскажет. - А про
деньги свои на Багамах он тоже расскажет? Он там в банке полмиллиона держит,
про это тоже расскажет? - зло спросила она, отодвигая ногу от ноги Дронго.

- Он нам много чего расскажет, - строго заметил Машков.

- Не верьте вы ему, не верьте ни единому его слову, - она начала
нервничать. - Значит, он на свободе гулять будет, а меня посадят?

- Обязательно посадят, - поддержал игру Дронго. - На вас ведь столько
всего висит. В том числе и убийство собственного мужа.

- Да вы что? - разозлилась она. - С ума посходили. Он же убийца,
преступник, рецидивист. Как вы можете даже подумать, что нужно отпустить
Хорькова. Меня спросите, я вам все расскажу. Все, все. Зачем же меня в
тюрьму отправлять? У меня ребенок маленький.

- Вы и так давно не видели своего ребенка, - презрительно сказал Машков.
- Вы же сидели в Хельсинки с Хорьковым, ждали, когда оба ящика с грузом туда
привезут и переведут вам деньги.

- Это он вам уже успел рассказать? - Она сильно нервничала. Изуродованное
лицо, равнодушный к ее прикосновениям Дронго, помилованный Хорьков, отнятые
деньги, все это именно в таком порядке и сводило ее с ума. - Я вам все
расскажу... - Теперь Суровцева чуть не плакала. Она повернулась к Дронго,
решив, что он главный. - -Вы ведь можете и меня помиловать. Я все расскажу.

- Где заряд? - спросил Машков.

- Он... - Она уже хотела ответить, но вдруг метнула подозрительный взгляд
на Машкова и отрезала:

- Ничего я вам рассказывать не стану. Сначала я должна Хорькова увидеть.
Может, вы мне все врете.