Чтение 56–й страницы книги ~Погоня за призраком~

"2"

До дачи, которая была расположена во Владимирской области, в деревне со
странным названием Арсаки, Ирина с Доком добрались безо всяких приключений.
Ехали, на всякий случай петляя, "путая следы", кружным путем. Поэтому
дорогу, которая в обычных условиях отняла бы часа два, они одолели за пять.
Но зато Док мог быть абсолютно уверен, что за ними не увязалось никакого
хвоста.

Док показал Ирине дачу, принес четыре ведра воды, чтобы ей не ходить,
объяснил, как пользоваться газовой плитой, показал подпол, в котором можно
запереться изнутри.

Инструкции были даны очень четкие и жесткие: из дома никуда не
выходить, сидеть как мышь, не высовываясь. К окнам близко не приближаться, в
случае, если кто-то полезет в дом -- запираться в подполе, звонить по
сотовому, вызывать милицию, "скорую", пожарную, газовщиков, всех! Оставил
Док Ирине и оружие -- охотничий карабин, но предупредил, что пользоваться им
можно только в самом крайнем случае. Дал ей на всякий случай все свои
координаты и обещал вернуться через день, привезти еды, питья, одежды и
переносной телевизор. На даче был допотопный "Горизонт", но показывал он
очень плохо -- сплошное "молоко".

-- Сколько же мне тут отсиживаться? -- поинтересовалась Ирина.

Док в ответ пожал плечами:

-- Все будет зависеть от того, как быстро парни разрулят ситуацию с
твоим Викентьичем. Как только тебе ничего не будет угрожать, сможешь, как
все, гулять, где захочешь.

-- М-да, тоска, -- вздохнула Ирина. -- А самое главное, что здесь
"машины" нет!

-- Какой "машины"? -- не понял Док.

-- Компьютера -- вот какой!

-- Ну, это, пожалуй, я могу тебе организовать, -- кивнул Док. -- В
следующий раз.

-- Это было бы здорово. Вот тогда бы я не бухтела и не дергалась.

Док попрощался с Ириной, закрыл дверь на замок, чтобы у нее не возник
соблазн выйти из дома, и отправился на станцию.

"3"

Муха проснулся ни свет ни заря -- на жесткой лавке предбанника у него
затекло все тело. Он поднялся, сладко зевнул и, потягиваясь, выглянул в
небольшое банное окошко, выходившее на огород.

Было раннее утро. Робкие проблески зари уже окрасили небосклон в
розовый цвет. Лес, начинавшийся сразу за огородом, был погружен в темноту.

-- Пейзаж, достойный кисти живописца, -- произнес Муха.

-- Олег, дай поспать, -- сонно отозвался со своей лавки Артист.

-- Даю, даю, -- сказал он, но от окна не отошел, любовался.

Заря становилась все гуще, и вот уже темнота отступила и в лесу деревья
окрасились в розовый цвет, и тут Муха совершенно отчетливо увидел в кустах
человека с биноклем, который внимательно рассматривал дом Пастухова.

-- Ах ты, Тишки-едришки, -- тихо сказал Муха.

В следующее мгновение наблюдатель исчез.

Муха кинулся было к двери, но тут же сообразил, что не стоит
обнаруживать себя раньше времени, как это только что сделал противник. Он
достал из кармана сотовый телефон, который окунулся вместе с ним в озеро, но
телефон не работал, как и раньше. Растерянно оглянулся, подскочил к Артисту:

-- Семен, там снайпер сидит!

-- Где, какой снайпер? -- Спросонья Артист плохо соображал.

-- Только что видел. Ей-богу, это за Пастухом.

-- Да ладно тебе! Ничего мы такого не сделали, чтобы снайперов за нами
посылать!

-- А я тебе говорю -- сидит. Он же не знал, что мы тут в бане ночуем,
вот и... Сообщить надо Пастуху!

-- Как, интересно знать? -- Артист поднялся, осторожно подкрался к
окну.

-- Вон за теми кустами, -- показал Муха.

-- Да, хорошая позиция, -- кивнул Артист, -- И отход к дороге
подходящий. Уверен?

-- Как в себе.

-- Черт, что же делать? Пастух ведь сейчас проснется, за нами пойдет. И
стволов у нас здесь нет, чтоб защитить!

Муха нервно заходил из угла в угол.

-- Все, я пошел! -- принял он решение. -- Хрен с ней, что себя
обнаружим, зато Пастух будет жив.

-- Пастух будет жив, а снайпер преспокойненько уйдет! -- возразил ему
Артист.

-- Ну так и что теперь делать прикажешь?!

-- Тихо! -- прикрикнул на приятеля Семен.

Оба замолчали. Снаружи послышалось мяуканье.

-- Давай ее сюда.

-- Кого? -- не понял Муха.

-- Да кошку эту! -- с досадой пояснил Артист. Муха чуть-чуть приоткрыл
дверь, и в баню заскочила кошка Нюрка, принялась тереться о его ноги.

-- Вот и умница, -- сказал Артист кошке и принялся расшнуровывать
ботинки. Потом они оба занялись поисками бумаги и карандаша. Конечно, ни
того ни другого в бане не было...

* * *

Я проснулся, когда солнце уже было высоко, -- все же сказалось
напряжение, в котором мне пришлось жить больше двух недель. С улицы
раздавался звонкий голосок Настены. Я сладко потянулся и подумал, что жизнь
-- замечательная штука, особенно когда ей ничто не угрожает.

В горницу вошла Ольга.

-- Ну что, проснулся, командировочный? -- спросила она с улыбкой. --
Завтракать будете?

-- Жрать охота, слона бы съел.

-- Слона нету, могу предложить курицу, овощи и сыр.

-- Пойдет.

-- Ну, тогда зови своих, как ты говоришь, ребят.

-- Сейчас. -- Я сделал несколько энергичных упражнений, чтобы прийти в
себя, выглянул в окно. Настена возилась с нашей кошкой Нюркой. Кошка
отчаянно мяукала. -- Настена, оставь кошку в покое. Пойдем завтракать.

-- Ее кто-то мучил, -- пожаловалась Настена, продемонстрировав мне
шнурок от ботинка, который был завязан у Мурки на шее. -- Я снять хочу, а он
не снимается.

Шнурок я тут же узнал -- от десантных ботинок, в таких мои парни по
горам лазают. Сомневаюсь, чтобы у кого-нибудь еще в Затопине были ботинки с
такими шнурками.

Я выпрыгнул в окно, осторожно взял у дочери кошку. Понятно, почему
Настена не могла его развязать -- узел-то специальный, морской. Я дернул за
узелок -- шнурок развязался. К нему был привязан кусочек бересты, на котором
я сразу заметил что-то выцарапанное гвоздем. Я повернул бересту к свету,
пытаясь разобрать каракули.

"Пастух, в лесу за баней снайпер. Не ходи!"

Черт, только этого еще не хватало! Вот она и началась, реакция на мой
провал!

Я схватил Настену на руки и побежал к крыльцу.

-- Пап, не надо, поставь, я гулять хочу! -- завопила Настена.

-- Потом гулять, потом, -- повторял я.

Вбежал в дом, запер дверь. Ольга стояла у окна, взбивая венчиком желтки
для торта, я подскочил к ней, повалил на пол. Миска с желтками выпала у нее
из рук, загремела о пол.

-- Ты что, рехнулся? -- закричала на меня Ольга, но я тут же заткнул ей
рот.

-- Снайпер! -- прошептал я ей на ухо. -- Лежи и Настю держи.

-- Снайпер? -- переспросила Ольга, и глаза ее тут же наполнились
слезами. Ее примеру немедленно последовала и дочь.

-- Тихо, не реветь! -- цыкнул я на них. На четвереньках я пробрался
назад в горницу, где под кроватью лежало мое ружье, зарядил "винчестер"...

Теперь главное -- выбраться из дому так, чтобы он меня не засек.
Засечет -- уйдет и жди потом пули в самый неожиданный момент. Слава богу,
что он засветился. Да и то лишь потому, что друзья мои очень наблюдательные
люди...

Я решил подобраться к нему с тыла. Если он взял под прицел задний двор,
в который рано или поздно я должен выйти, значит, надо обойти его по лесу с
левой стороны. Конечно, в том случае, если у снайпера есть прикрытие из
одного или двух человек, подобраться незамеченным не удастся, нечего и
думать. Но я почему-то был уверен, что снайпер один. Снайперы, -- они обычно
всегда одни ходят...

Я выскочил из дверей и, пригнувшись, бросился под прикрытием заборов и
жухлой травы по улице. Еще метров тридцать, и он не сможет меня увидеть
никогда и ни за что!

Пробежав пол-улицы, я свернул в огород и, не разбирая, где межа, а где
грядка, побежал в сторону леса.

-- Куда, окаянный?! -- закричала мне вслед соседка баба Маша, но я
только досадливо махнул ей в ответ рукой.

Вот теперь, крадучись, можно было и направиться назад, к тому месту,
где в кустах, судя по всему, и должен находиться снайпер.

Я шел тихо, не наступая на сухие ветки, и все-таки не заметил тонкой
лески, натянутой поперек тропы на уровне лодыжки. Тихонько звякнул
колокольчик, и в следующее мгновение в кустах, которые росли за забором
возле моего огорода, раздался шорох. Я понял, что выдал себя, и, желая
испугать киллера, пальнул поверх кустов. Посыпались ветки, листва, бешено
взвыл мотор, и прямо на меня из кустов выехал мотоциклист. Я уже был готов к
этому, а потому выстрелил по колесам. Не знаю, куда я попал, но он рухнул.