наверху хватало только на одного, поэтому остальные активисты и агитаторы
сгрудились у подножия.
влиянием порывов ветра и разноудаленности от любого из слушателей, создавали
эффект вокзала, когда поступенчатое эхо разбирает речевые построения на
отдельные слоги и швыряет их горстями:
вспомогательных искусств современного выживания, искусством дешифровки
адресуемой информации. Смешанное выражение безнадежности и злобы на лицах
вполне отвечало тезису:
блокадой!
продолжения Шурка не услышал, потому что стоящий в кузове Бохан дважды
выпалил вверх из маузера и с замечательной петушиной отчетливостью заорал:
бедно одетого и неаккуратно выбритого мужчину лет сорока, морщины которого
были сложены жизнью в рисунок большой честности:
хватку за шиворот, словно к такой манере разговора он и привык.
пальцем ворот, будто это именно он был причиной паузы в его речи, мешая
проходить словам, теснящимся в груди.
полощущими воздух волнами слипшихся фонем:
на совести оратора. Кренясь и приседая в кузове в такт качанию рессор и
придерживая аборигена объятиями за плечи, по ходу были извещены им о полном
отсутствии значимой информации: то есть зарплаты не было с весны, детские
сады закрываются за отсутствием снабжения, мебельная фабрика стоит без
заказов, в школах получают деньги только наркоторговцы, а кредиты городу мэр
крутит через банк братков, где, как в каждом нормальном банке, во главе
сидит еврей с кандидатской диссертацией, а за его спиной стоит чечен с
кинжалом; а озвученный митинг на площади - это забастовка врачей, учителей,
транспортников и - что самое действенное, как они надеются - сантехников.
Сам же мужик, Матвей Ершов, - потомственный рабочий с завода среднего
машиностроения "Красная стрела", где все находятся в неоплачиваемом отпуске,
потому что выпускаемые нынче вместо зенитных ранцевых ракет пароварки никто
не покупает, а пишут рекламации с критикой силы струи, бьющей из вращающейся
свободно головки пароварки и сбивающей в кухнях все, что под нее попадает.
типично горкомовского образца: серая тюремная штукатурка внашлеп, скошенные
наружу вертикали оконных проемов по урбанистической моде Чикаго прошлого
века и тройные крепостные ворота темно-желтого дуба в панели из
полированного черного гранита. Матросы высыпались на клумбы с кустами
отцветших георгинов и, разбрасывая по ветру клеши и лапая из коробок
маузеры, ринулись по ступеням.
дверьми охрана предупредительно скосила глаза к дежурной комнате, куда и
была заперта, лишенная оружия и связи, с готовностью с ее стороны.
налитой, но каким-то нездоровым серо-зеленым соком, как будто он питался от
одной корневой системы с долларовым станком, сидел во главе длинного стола
под российским триколором и слушал одного из присутствующих, омерзительного
вида старого пня, которому даже взломщик не доверил бы подержать свой
бутерброд, пока сам он достает отмычки.
говорил пенек, когда грохот шагов достиг кабинета и створки дверей метнулись
на петлях, выбивая штукатурку из стен.
Ударил хрустальный перезвон, крутящаяся пропеллером отстреленная подвеска
цокнула об стол и порскнула в сторону.
пошлепал маузером по ладони. - Встали - поклонились - всё! Молчим и отходим
к стенке.
элиту, то при слове "стенка" лица побледнели, а зрачки расширились. Возникла
короткая и заторможенная суета, когда вставшие из-за стола не могли выбрать,
вставать каждому к ближайшей стенке или собраться всем вдоль одной, пока
дирижерский взмах Шуркиного маузера не указал нужную позицию.
говорится, жаловать. Его приказ - закон.
пол прикладом трехлинейки с примкнутым штыком.
углу и, повинуясь жесту, положил печать на стол перед Матвеем.
охраны пистолет.
баса на просительную фистулу, и пуля просверлила ореховую панель над его
головой. Шурка мягко улыбнулся и опустил ствол в уровень его живота.
наша программа. Проста, как правда. Все предприятия города принадлежат
трудовым коллективам. Руководят ими выборные советы, которые выбираются на
общем собрании. Собрания пройдут везде завтра же утром. А сегодня мы
вынимаем из банков, деньги, и они раздаются по всем предприятиям,
учреждениям и так далее, которым задолжали зарплату. А также с личных счетов
господ директоров и прочих президентов акционерных обществ. Попрошу всех
документы на стол! Матвей - вызывайте по телефону друзей, которым доверяете,
и начинайте разбираться. Так. Председатель совета директоров банков или кто
тут у вас главный по бабкам - здесь? Два шага вперед!!! Ты, пенек? Поедешь с
нами. Матвей - этот товарищ пока остается при вас. (Груня погладил цевье
винтовки и обвел строй кровожадным взглядом. ) И надеюсь, никто не вздумает
рыпнуться!
взорвалась, брызнув коричневой пылью. Все проследили, как гильза катится по
паркету.
кто-то лапнул за круглый зад секретаршу, она вежливо пискнула.
шалить без нас - скоро вернемся, жди!
пугать охрану грузовиком с пулеметом. Получив указания от подъезжающего
босса по сотовому телефону, сбитые с толку татуированные ребята в камуфляже
дали сменить себя на дверях, разоружить и запереть без лишних эксцессов.
Подкованные каблуки застучали по искусственному мрамору вестибюля.
спросил Шурка, пихая пенька стволом в ребра. - Веди, родимый. Вынимай, все
вынимай. Знаешь, какое самое болезненное ранение из неопасных для жизни?
Колено прострелить. Одна заминка - и ты хромой. Вторая - и хромота тебе уже
не помешает.
старый дуб и пыхтел на лестницах явно не от немощи, а от злости и умственных
усилий найти выход. Тем временем бабы из отдела расчетных операций начали
спускать с принтеров списки предприятий и обзванивать бухгалтерии - под
зорким присмотром облизывающихся морячков.
начальник отдела хранения брякнул ключами и глянул искоса. Конвой ощерился.
вневедомственной охраны, - сказал пенек. - Ну что?
бурыми краями.
ощущениям, и облегчение сорвалось с его лица, как птица.
ряда стеллажи, наполовину заполненные мешками и упаковками. Противоположную
стенку занимали ячейки сейфов. Пахло неживым запахом бомбоубежища и живым -
неповторимым ароматом бумажных денег, прошедших через множество рук.
вежливо испросил разрешения отдохнуть немного в кабинете. Сев в кресло
напротив Шурки, он распорядился секретарше подать нитроглицерин, седуксен,
кофе, коньяк и сигареты. Запив первые вторыми, закурил, закашлялся и спросил
хрипловато:
Володихин Дмитрий
Круз Андрей
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Чернецов Андрей