ремней. - Самолет - полностью?
они живы, а значит, нечего верить дурацким снам. И тут он вспомнил о
перстне - и об Арцеулове.
Тащи аптеку...
кабине. Косухин подошел к раненому и осторожно приподнял ему голову. Рука
тут же испачкалась кровью. Арцеулов застонал, но Степа почти сразу
успокоился - капитан жив и, кажется, ранен несерьезно.
неуверенно дотронулась до бледного, заляпанного кровью лба.
перевяжем...
Степа.
Надеюсь, сотрясения нет... Ага, бинты!
Косухину, чтобы тот помог, и начал быстро и умело перевязывать раненого.
ремни не выдержали, не понимаю?..
рту скопилась густая соленая кровь, ныла ушибленная спина, но он был жив.
Эта мысль доставила ему мгновенное удовлетворение. Правда, настроение тут
же испортилось - прямо перед ним сидел на корточках краснопузый Косухин и
нахально ухмылялся.
решил не отвечать. Наглая физиономия Косухина его раздражала, он не особо
понимал, чему тот улыбается - тому, что Арцеулов жив, или зрелищу
валяющегося на полу кабины офицера российской армии.
склонился Лебедев.
челюсть, но капитан чувствовал, что вполне может двигаться. Он привстал,
и, оглядевшись, покачал головой.
видели... Встать сможете?
болеть, кровь сочилась через бинты, но в остальном все постепенно
приходило в норму.
от греха подальше...
удержалась от громкого вздоха - кабины не было. Грязно-желтая скала
буквально вдавилась внутрь самолета, разнеся фонарь, приборную доску и
задержавшись в каком-то сантиметре от пилотского кресла.
капитан!
бесснежная степь, абсолютно голая, если не считать множества больших и
малых каменных глыб, таких же желтых, занесенных легкой летучей пылью.
"Фарману"-то негде...
посадить многотонный "Муромец". Лебедев чуть развел руками:
если бы не ваш перстень, господин Арцеулов...
господин полковник...
посадку... Хорошо, еще, что мы почти прилетели. Степа, да что с тобой?
что он видел во сне, теперь было наяву - разбитый самолет у желто-серой
скалы, дымящийся почернелый мотор, унылая каменистая степь. Все - кроме
одного. Никто не лежал в могиле.
злорадства и протянул Степе кисет с махоркой.
полетную карту и вместе с Богоразом стал внимательно вглядываться в
неясные для непосвященных пометки.
Яркенд-дарью. До ночи не доберемся, но завтра к полудню как раз... Это
будет...
изрядный неприкосновенный запас, продуктов должно было хватить на
двое-трое суток. Снега не было, и валенки пришлось сменить на унты. Оружие
взяли с собой - до Челкеля путь неблизок...
камни, которые приходилось обходить или перешагивать. Вокруг тянулся все
тот же пейзаж - желтая ровная степь, покрытая изветрившимися скалами.
Справа открылась небольшая, почти пересохшая речушка.
Ведь слева от нас - Такла-Макан.
Степа же недоуменно покосился на бескрайнюю степь, вопросительно взглянув
на брата.
Каракумов. Летом туда вообще лучше не соваться - барханы до трехсот
метров. Да еще двигаются. Представляешь?
найти - засыпаны песком...
поглядывая налево, где лежала загадочная пустыня.
сих пор появляются призраки...
студента объяснений. Он недоуменно развел руками:
герой, тибетский, кажется. Или монгольский... Владыка десяти стран света,
искоренитель десяти зол, побеждал всяких чудищ, где-то здесь, например,
прикончил людоеда Лубсана. Естественно, чародей... Иногда появляется из
глубины Такла-Макана со своими нукерами. То ли карать зло, то ли его
творить, уж не знаю.
тон студента явно напускной.
всадники...
счетом ничего не понимает в привидениях, ни в кавалерии, и от дальнейших
пояснений отказался. Полковник лишь посмеялся. Берг внешне никак не
реагировала на эту байку, а Арцеулов вдруг почему-то поверил. Ему даже
показалось, что где-то там, у горизонта, беззвучно промелькнул
полупрозрачный силуэт гигантского всадника...
с вечным бронхитом явно не прост. Здесь, в степи, Богораз вновь напялил на
нос нелепые очки, то и дело надрывно кашлял, поминая свою болячку, но
Косухин помнил, каким был Семен за штурвалом самолета.
Призраков, понимаешь, видел! Эх, не раскусил я его тогда, на Троицкой..."
полковник, река вскоре свернет налево, к озеру Челкель, куда они и
добирались.
сухую землю то и дело сменяли островки вязкого песка, и по-прежнему всюду
лежали камни - их было много, словно кто-то специально постарался сделать
эти места как можно менее уютными.
большого пологого холма. - Станем здесь...
холма чудом уцелели несколько сухих деревьев, вполне пригодных для костра.
Полковник назвал этих представителей здешней флоры диковинным словом
"тограк", но сухие колючие ветки горели не хуже березовых, у костра сразу
же стало уютно. Лебедев пустил по кругу прихваченную из самолета флягу со
спиртом. Пару дней назад, среди мертвой ледяной тайги, обжигающая жидкость
лишь немного бодрила, прогоняя усталость, но здесь спирт ударил у голову,
Херберт Фрэнк
Аникина Наталья
Конюшевский Владислав
Каменистый Артем
Гуль Роман Борисович
Смит Кордвейнер