Чтение 56–й страницы книги ~Овернский клирик~

Хотелось еще о многом расспросить ту, что называла себя Анжелой, но дорога
вывела из лесу, и мы увидели перед собой застывшие в неверном лунном свете
неказистые домики славного города Памье.

Полдень приближался, и толпа уже начала заполнять рыночную площадь.
Торговцы складывали свой товар в ящики и корзины и присоединялись к любопытным.
Здесь были не только горожане - всюду мелькали серые кафтаны крестьян из
окрестных деревень. Многие женщины были в черном - наверное, еще не всех
сгоревших у замка успели похоронить.

Епископ был в соборе, но я решил не показываться лишний раз на глаза Его
Преосвященству. Плащ, накинутый поверх ризы, не привлекал внимания зевак, но
острый глаз монсеньора де Лоза мог приметить троих странных пастухов, надевших в
этот жаркий день плащи, да еще и надвинувших капюшоны до самого носа. Все равно
нам с Его Преосвященством не разминуться. Он придет сюда, на площадь, где вкопан
высокий столб, вокруг которого уже складывали хворост. Кемадеро... Кажется,
именно так это место называется у наших соседей за Пиренеями.

Я оглядывал шумную толпу, надеясь приметить де Гарая. Разбойника не было, и
я начал беспокоиться. В такой толпе он может нас просто не найти, хотя золото,
конечно же, заставит его быть очень внимательным. Только бы он привел своих
борцов за всеобщую справедливость! Хотя бы пару дюжин! Многие епископские
латники не вернулись из похода, а заменявшие их увальни из числа ретивых горожан
не опасны...

Пару раз я ловил себя на мысли, что затеваю нечто недостойное. Все-таки я
брат-бенедиктинец, чей удел - молитва за грехи мира! Но каждый раз одергивал
себя. Де Лоз - преступник. Из-за него погибли сотни невинных, и я уже лишил его
должности и сана. Он - не епископ, не клирик и не христианин. Значит, я прав.

Рядом шумно дышал Пьер. Достойный нормандец сжимал в руке свой непременный
"посох" и хмуро глядел по сторонам. За него я почему-то не опасался. На парне
кольчуга, да и хлипки здешние вояки против брата Петра! А вот Анжела... Вернее,
та, что себя так называет...

Девушка стояла молча, не отводя глаз от кучи хвороста. Как странно и
страшно распорядилась судьба!

Брат Ансельм хотел пытать ее, грозил костром - она же пришла спасти парня
от того, что он обещал ей самой. Еще утром я пытался отправить ее из города, но
каждый раз ответом был холодный, даже презрительный взгляд. Я понял - спорить
бесполезно, она останется, как осталась в обреченном замке д'Эконсбефов.

Ударил колокол. Я невольно вздрогнул и обернулся - из отворенных соборных
врат медленно выступила процессия. Полдень. Я чуть было не помянул Нечистого
разом с народным героем де Гараем, и тут услыхал негромкое:

- Мир вам, брат Гильом!

Почему-то подумалось, что разбойник все-таки пришел, но, даже не
обернувшись, я понял - это не он. Кто-то другой, тоже знакомый.

- Решили поприсутствовать на Акте Веры? На брате Пайсе был серый
крестьянский кафтан и широкополая шляпа. Загорелое лицо покрывала пыль.

- Я тоже решил поглядеть. Такое редко случается.

Пока...

Равнодушный, невозмутимый тон покоробил, но в душе вспыхнула надежда. Ведь
Ансельм - друг "чистых"!

- Брат Пайс, вы... вы пришли, чтобы помочь?

- Кому? - Серые бесцветные глаза удивленно взглянули сначала на меня, затем
на кучу хвороста. - Этому бедному мальчику? Нет, конечно. Мертвый он будет
полезнее. Завтра же все братья лишний раз убедятся, что ваша Церковь - поистине
синагога Сатаны. Чаша гнева полнится...

Я почувствовал, как меня охватывает холод. Де Лоз - мерзавец и убийца, но
чем лучше эти? Затаились, как змеи в траве, ждут...

Похоже, брат Пайс что-то прочел на моем лице, поскольку поспешил
улыбнуться:

- Но у вас свои планы, отец Гильом. Не буду мешать. Кажется, вас ищут.

Он кивнул в сторону. Я невольно поглядел туда, ничего не заметив, а когда
вновь обернулся, брат Пайс исчез.

- Отец Гильом! - на мое плечо легла чья-то рука. - Еле нашел вас. Такая
толпа!

Рядом со мной стоял некто в странном шерстяном колпаке, с густой окладистой
бородищей. Только как следует присмотревшись, я сообразил, что сегодня поистине
день маскарада. Но если брата Пайса я все же узнал, то Роберто де Гарай выглядел
поистине неописуемо.

- Пришлось слегка принарядиться, - пояснил разбойник. - Здесь же меня
каждая собака знает! Ну, вот, я пришел.

- Вовремя.

Процессия была уже на площади. Его Преосвященство шествовал в окружении
латников - их осталось не более десятка. Рядом с ним семенил Жеанар де Юр, а
следом валили горожане в праздничных нарядах. Высоко вздымались кресты, люди
пели гимн - недружно, неумело, но истово. Шли на праздник.

Ансельма я вначале не заметил, но потом увидел, как двое латников волокут
кого-то в сером грязном рубище. Я невольно отвел глаза - лицо итальянца было
белым как мел, даже губы потеряли цвет, голова бессильно склонилась набок,
правую ногу охватывала грубая повязка. Очевидно, сам идти он уже не мог.

- Отделали парня, - кивнул де Гарай. Я поглядел на Пьера - нормандец тоже
побледнел, рука сжала "посох", голубые глаза горели гневом. Анжела... Но та, что
называла себя дочерью Тино Миланца, смотрела в сторону.

- Хорошо, - я вновь обернулся к де Гараю. - Сколько людей вы привели?

Он медлил с ответом, затем неуверенно пожал плечами:

- Ну-у... Если со мной считать... Шестеро.

-Что?!

Шестеро! Я рассчитывал на две дюжины.

- Они... Ну, в общем-то, не то чтобы струсили... Я еле удержался, чтобы не
двинуть этого заступника за сирот по шее. Он, кажется, догадался, поспешив
отойти на шаг.

Латники и вооруженные горожане образовали круг, на невысокий помост,
сооруженный рядом с костром, втащили Ансельма. Следом за ним шагнули де Лоз и
брат Жеанар. Сейчас начнется...

- Зачем же вы пришли? - не выдержал я. - За золотом?

- Да иди ты со своим золотом, поп! - разбойник скривился. - Совсем меня за
суку держишь? Давай лучше мозгуй, как парня выручить!

Как тут выручишь? Латники, толпа... Я обернулся к Пьеру.

- Я сейчас туда ходить, - задумчиво проговорил нормандец. - Я епископа
немного бить. А вы брата Ансельма спасать.

- Не выйдет! - резко бросила девушка, не оборачиваясь. - Их слишком много!

- А чего не выйдет? - вмешался разбойник. - Только бить его не надо - сразу
схватят. Отвлечь бы...

Отвлечь? Я вновь поглядел на толпу, замершую в ожидании, на неровный строй
вооруженных горожан... Почему бы и нет?

- Брат Петр, давайте сюда грамоту. Пока нормандец рылся в мешке в поисках
документа, полученного от Орсини, я представил, как выхожу прямо к костру, как
красная рожа епископа расплывается в презрительной усмешке... На миг стало
страшно.

- Вот! - Пьер сунул мне грамоту. Я повернулся к де Гараю:

- Сейчас им будет не до брата Ансельма. Действуйте!

- Ага! - в глазах разбойника вспыхнул веселый огонек, и я подумал, что,
пожалуй, отнесся к нему слишком строго. Может, он не такой уж трус. Может, дело
не . только в деньгах.

- Отец Гильом! - услыхал я испуганный голос девушки, но оборачиваться не
стал. Впереди много народу, а значит, надо поспешить, чтобы успеть к помосту.
Уже на ходу я сообразил, что плащ надо скинуть, а говорить следует на "ланг
д'ок". Жаль, что ясовсем не знаю басконского.

Когда я наконец оказался в первом ряду, брат Жеанар уже развернул длинный
свиток. Что там написано, я догадывался. Сейчас начнет читать...

- Стойте! - я сообразил, что кричу по-латыни, и повторил на "ланг д'ок": -
Стойте! Именем Святейшего Престола!

По толпе пронесся легкий шорох. Стражники переглянулись, Жеанар де Юр
вздрогнул и уронил пергамент. Я сбросил свою хламиду и шагнул на помост:

- Я, брат Гильом из Сен-Дени, полномочный представитель легата Святейшего
Престола, приказываю вам отпустить этого человека!

Невольно поглядев на Ансельма, я с облегчением заметил рядом с ним
накладную бородищуде Гарая. Отлично!

- Брат Гильом!.. - растерянно произнес Жеанар де Юр, мелкими шажками отходя
в сторону. Я усмехнулся и повернулся к епископу.

- Дети мои! Именем Его Святейшества я смещаю Арно де Лоза, называвшего себя
епископом Памье, и лишаю его сана. Арестуйте его!

Толпа зашумела, стражники угрожающе зашевелились, но Его Преосвященство
молчал. Вот даже как? Я поглядел на него - и удивился еще больше. Арно де Лоз не
усмехался, его лицо побледнело, губы беззвучно шевелились. Испугался? Я понял -
ему наверняка сообщили, что я мертв. Очень хорошо, Ваше Преосвященство!

- Тот, кто называл себя епископом Памье, на самом деле гнусный преступник и
враг нашей Святой Католической Церкви!..

Ответом был гневный крик - толпа опомнилась. Это придало новые силы де
Лозу. Лицо налилось краской, побагровело.

- Убейте его! - толстый палец ткнул в мою сторону. Иного я не ожидал.
Только бы не подвел де Гарай!

- Стойте! - я поднял вверх грамоту Орсини. -Этот документ дает право...

Но меня уже не слушали. Латники вскинули копья, из толпы ко мне тянулись
здоровенные ручищи, пытаясь ухватить за край ризы. На лице епископа медленно
проступила усмешка. Все...

Копье ударило в плечо, скользнув по кольчуге. Я удержался на ногах, но
следующий удар - прямо в бок - отбросил меня на доски помоста.

- Демон! Демон! - вопил кто-то. - Крест! Крест сюда!

Они уже знали, как убивать демонов... Я перекатился в сторону, спасаясь от
очередного удара, и запоздало пожалел, что в руках ничего нет, кроме
бесполезного пергамента. Хотя к чему жалеть? Никто не помешает мне прошептать