неподвижно постояло и, повернувшись, двинулось в прежнем направлении.
убитые стрелами животные служили вкусной пищей.
глинистая почва уступила место странной ярко-красной земле[Латерит -
красная железистая почва, образующаяся в южных странах при
выветривании изверженных пород.], тонким слоем покрывавшей
раздробленный гранит. Округлые холмы гранита выступали темными пятнами
на красной унылой равнине. Трава исчезла, вместо нее из земли торчали
жесткие листья, похожие на воткнутые прямо в рыхлую почву связки
острых и узких мечей[Сансеверия - оригинальное растение сухих
латеритовых степей.]. Проводники тщательно обходили заросли этих
растений с острыми, режущими, как бритва, краями жестких листьев.
вихрились, поднимаясь столбами и рассеивая блеск солнечных лучей. Жара
истомила идущих, но люди продолжали путь, тревожась, что эта безводная
равнина окажется очень большой. Русло с его подземным потоком воды
осталось позади. Кто знает, когда удастся найти воду, столь
необходимую человеку в этой жаркой стране!
пролегает золотистая черта - там, видимо, кончалась красная почва и
вновь шла травянистая степь. Действительно, тени удлинились только
наполовину от полудня, а путники уже шагали по шелестящей траве, более
низкой, чем раньше, но зато и более густой. В стороне виднелось
широкое зеленое облако, казалось, парившее в воздухе над
синевато-черным пятном собственной тени - могучее "дерево гостей"
приглашало под свой кров. Проводники повернули к нему. Утомленные люди
прибавили шагу, и скоро носилки с ранеными стояли в тени у ствола,
глубоко разделенного продольными желобами на отдельные закругленные
ребра.
ветви. Восторженные вопли послышались сверху - чернокожие не ошиблись
в своих расчетах: внутреннее дупло толстого ствола, не менее
пятнадцати локтей в поперечнике, содержало воду недавних дождей.
Сосуды наполнились прохладной темной водой. Негры сбросили сверху
длинные, заостренные с обоих концов плоды громадного дерева. Каждый
плод, в человеческую голову величиной, содержал под своей тонкой
твердой скорлупой желтоватое мучнистое вещество, кисло-сладкое,
замечательно охлаждавшее горячие, пересохшие рты путников. Кидого
разбил два плода, отделил множество мелких косточек, растер содержимое
с небольшим количеством воды и принялся кормить Пандиона.
приподнял голову, стараясь оглядеться кругом (на носилках во время
перехода лицо Пандиона обычно покрывали большими листьями, сорванными
вблизи источников). Руки Пандиона с усилием дотянулись до Кидого,
слабые пальцы пожали кисть негра. Широко раскрытые глаза эллина
потеряли прежнюю остроту взгляда и были мутны и жалки.
добился ответа. Глаза раненого опять закрылись, будто слабая вспышка
воскресающей жизни утомила его без меры. Кидого оставил друга в покое
и поспешил передать этруску радостную весть. Кави, еще более
посуровевший со страшного дня битвы, подошел к носилкам и долго сидел,
вглядываясь в лицо товарища. Этруск старался, положив руку на грудь
Пандиона, определить силу биения сердца юноши.
дерева, чтобы осмотреть дорогу. Он кричал, что далеко впереди, почти у
самого горизонта, видны темные рамки колючих изгородей, какие делают
скотоводы-кочевники для защиты своих стад от хищных зверей.
пораньше дойти до становища кочевников. К закату густые облака
затянули небо, беззвездная ночь была необычайно тиха и темна,
бархатно-черная тьма не давала возможности разглядеть руку,
поднесенную близко к глазам.
непрерывно раскатывался вдали. Количество вспышек молнии все
возрастало, небо зазмеилось сотнями слепящих огней, похожих на
гигантские сухие ветви. Гром сотрясал все кругом, голубой огонь
ослеплял людей, желавших покинуть свое убежище. Вдали послышался шум,
быстро усиливающийся и превратившийся в рев. Это подходила стена
неистового дождя. Дерево заколебалось - целое море рухнуло с неба.
Каскады прохладного дождя со страшным шумом разбивались о землю,
вокруг дерева сразу образовался глубокий слой воды, покрывший выступы
толстых корней. В чередующейся быстрой смене тьмы и сплошного огня
казалось, что вся степь неминуемо будет затоплена - настолько велика
была масса дождя, низвергавшегося кругом. Однако скоро сверкание
молний прекратилось, дождь стих, и звездное небо раскинулось над
напившейся степью; слабый ветерок понес густое благоухание невидимых
трав и цветов. Ливийцы и этруск опешили при виде грозы, показавшейся
им страшной катастрофой, но негры, весело смеясь, заявили, что это
самый обыкновенный в дождливое время ливень, и даже не очень сильный.
Кави только покачал головой, говоря себе, что если такой дождь здесь
считается обыкновенным, то, без сомнения, им придется испытать в
стране черных совершенно необычайные приключения. Догадка не обманула
этруска.
испарений, скрывавшей даль, проступили длинные колючие изгороди, за
которыми прятались низкие шалаши кочевников.
Скуластые лица были непроницаемы, узкие темные глаза недоброжелательно
смотрели на египетское вооружение в руках бывших рабов. Однако знак,
данный нубийцем, произвел самое благоприятное впечатление. Из толпы
выделились пять человек, украшенных черными и белыми перьями, в
высоких прическах, поддерживаемых круглыми плетенками из черенков
листьев.
тесном кругу слушателей, попивая кислое молоко. Рабы-нубийцы
рассказывали свою историю. Перебивая друг друга, они вскакивали в
воодушевлении, сопровождаемые хором удивленных восклицаний. Украшенные
перьями вожди только хлопали себя по бедрам. Велика сила одинаковых
чувств у людей, подверженных одинаковым невзгодам, а дружеская помощь
делает чудеса!
пути чужеземцев. Посланные должны были проводить путников до большого
селения оседлого народа, находившегося еще в семи днях пути к
юго-западу, на берегу непересыхающей речки.
животные повезли воду, кислое молоко и жесткий сыр в крепких кожаных
мешках. Люди, не неся тяжести, могли делать теперь большие переходы и
проходить в день не меньше ста двадцати тысяч локтей.
беспредельная степь, то истомленная жарким безмолвием, то катившая
широкие волны трав под ветром. Все дальше углублялись бывшие рабы в
дикие просторы юга, наполненные неисчислимыми стадами животных.
Сначала непривычные глаза не разбирались в проносившихся мимо или
полускрытых травою скопищах - виднелись спины, торчали рога, короткие
и изогнутые или длинные и прямые, как копья, или спирально
закругленные. Потом путники научились различать их породы -
длиннорогих ориксов, громадных и кротких красных оленебыков, косматых,
с безобразной горбоносой мордой гну, антилоп величиной с маленького
теленка, странных, большеухих, танцевавших на задних ногах под
деревьями[Антилопа Уэллера - (геренук) с длинной шеей, встающая на
задние ноги, чтобы достать листья деревьев.].
вокруг, как необозримое хлебное поле. Ее золотящееся под солнцем
пространство испещрялось пятнами свежей зелени вдоль сухих русел и
луж, теперь наполнившихся водой. Вдали в поверхность степи вонзались
голубые и фиолетовые отроги гор, валами вздымавшихся на горизонте.
темневшие над головой, то снова разбегались в разные стороны далеко
друг от друга, как стая испуганных птиц. Чаще всего это были такие же
зонтикообразные акации, какие поразили Кави в момент первого
знакомства с золотой степью, - колючие стволы развертывались от корня
широкой воронкой, напоминая опрокинутые вершиной вниз конусы. Иногда у
деревьев были более толстые и короткие стволы, также развертывавшиеся
массой ветвей, и тогда их кроны, густые и темные, походили на широкие
зеленые купола или опрокинутые чаши. Пальмы издалека выделялись своими
парными развилинами ветвей, усаженными на концах растрепанными
ножевидными перьями темных листьев.
недогадливые в Та-Кем или на воде большой реки, здесь становились все
более сильными, решительными и уверенными. Угрюмый этруск замечал, что
хотя его авторитет предводителя и остается непоколебимым, но сам он
теряет уверенность в себе на этой чужой земле с неведомыми ему
законами жизни.
беспомощными. Они боялись степи, населенной тысячами зверей, в траве
им чудилось множество опасностей, невиданные угрозы сопровождали
каждый их шаг.
шишки которой источали миллионы мелких колючек[Колючие шишки травы
Березин Федор
Маккарти Кормак
Лукин Евгений
Роллинс Джеймс
Русанов Владислав
Витковский Евгений