третий смысл могут нести его слова? Ничего не мог сообразить. Думать, что
Дмитрий струсил, Новиков не имел оснований. Поверить, что говорит правду -
не позволяли прожитые рядом с ним недели.
шутку или подтекст. Однако не смог уловить ничего.
сорок первый год? Не вяжется...
внимания на все натяжки и несообразности? Ну что ж, или способный я
рассказчик, или ты... - он замялся, подбирая слово. Не нашел подходящего и
махнул рукой. - Впрочем, неважно. Просто скучно мне стало отдыхать,
приехал к Олегу, а у вас тут такое... Вот и решил разговор поддержать..
Так и запомни - ничего не было. В дальнейшем это тебе пригодится. Когда
станешь очередные решения принимать, чтобы не обольщался бессмысленными
надеждами...
Новиков, неожиданно успокаиваясь. Очевидно, Воронцов затеял новую, пока
непонятную партию. Пытаться разгадать ее смысл сейчас незачем, нет
достаточной информации. Значит, правильнее всего ему подыграть. А дальше
видно будет. Но ни в коем случае не надо раздражаться, лезть в спор,
взывать к совести, чести и чувству долга. Тем более, что он от них, надо
полагать, не отступает.
наверняка тот, кто меня вышибал, исходил из своих критериев, а не из
твоих. А в целом все правильно, важен результат. Рад, что расстаемся без
взаимных обид. - Он помолчал. - Впрочем, я не обещаю, что ухожу навсегда.
Может, и вернусь. Если и там скучно станет... - Снова помолчал и добавил:
- Знаешь, если Лариска с Ириной захотят Наталье компанию составить - ты
сильно не спорь. Что тут девчатам зимой делать? Холод, снега, скука... А я
им на Земле что-нибудь придумаю. Потеплеет - вернутся.
Антон и в категорической форме посоветовал немедленно покинуть Валгаллу.
он.
пулеметом. Это не Земля. А отсюда помочь сможешь. Тем более, что лично им
особой угрозы как раз нет. А вот если в плен попадешь ты, тогда плохо.
Поэтому сделай так, чтобы даже при желании ничего серьезного о тебе и
твоих связях со мной никто сказать не смог...
все объяснить, будут молчать. Даже на самом серьезном допросе.
там... Нужно, чтобы ни у кого о тебе достоверных данных не осталось бы. Уж
постарайся.
всякие воспоминания о Воронцове из памяти его друзей, но это, увы, теперь
невозможно. Пришельцы дважды видели Воронцова в обществе Левашова, даже
вступали с ним в контакт.
был такой товарищ, в гостях, проездом, в силу неуравновешенного характера
вмешался не в свое дело, стрелял в милиционеров, опомнился, перепутался,
вместе со всеми бежал на Валгаллу, потом успокоился и счел для себя более
безопасным возвратиться обратно, где и затерялся бесследно... Все
остальное узнаешь позже. У нас еще будет время. И еще - ни в коем случае
там не должна остаться Ирина. Пока ее не найдут, твоим парням ничего
серьезного не угрожает.
после чего Воронцов, не убежденный до конца, но понимающий, что другого,
более разумного и надежного выхода у него все равно нет, возвратился на
Валгаллу.
иметь невинное желание отдохнуть на берегу теплого моря", - думал он,
ворочаясь в постели и пытаясь заснуть. Следующий день обещал быть
нелегким: врать придется много, и делать это надо будет непринужденно и
убедительно.
- Вот и включи в них мою историю. Да распиши покрасивее. Война, бомбежки,
романтический замок, прекрасная девушка и таинственный инопланетянин. В
самый раз будет. Все равно никто не проверит... И фантазии не жалей.
Дозволяю разукрасить мой образ любыми живописными подробностями. А когда,
даст бог, встретимся, я почитаю...
словно не замечая театральной фальшивости этого жеста.
набивайся. Не люблю пижонов.
девушки, над чем-то смеющиеся, в разноцветных, отсроченных мехом коротких
дубленках, в джинсах, по-походному заправленных в сапоги. За ними Шульгин
тащил на плече пять винтовок с оптическими прицелами.
отвернулись друг от друга
я сказал, Андрей запомнил. А за его догадки я не отвечаю. Как там у
классиков - "неосязаемый чувствами звук..."
поохотиться. На прощание.
захватить? Патронов хватит?
жизни колонистов Валгаллы словно надломилось что-то. И до того
сомнительные основания их пребывания здесь стали еще более зыбкими и
неопределенными. Появилось ощущение, что Ирина, ради спасения которой все
и затевалось, и Воронцов, предложивший идею отступления на этот далекий
берег, их предали.
чтобы повлечь полный развал их хоть и ставшего совсем маленьким, но пока
еще жизнеспособного мирка.
осталась на планете. И он имел основания считать, что из-за него, хотя
никаких практических подтверждений до сих пор не получил. Их с Ларисой
условие оставалось в сипе.
поступок Воронцова - не более чем очередной код в сложной и запутанной
игре, дирижером которой был таинственный Антон. Он верил в свои
способности психолога и провидца, а посему - решил ждать. И пока, от
нечего делать, трудился над беллетризованной хроникой своих приключений.
Озаглавил он ее несколько претенциозно - "Одиссей покидает Итаку", но
смысл в таком названии усматривал глубокий.
облегчением. Постоянное присутствие отвергшей его женщины не приносило
ничего, кроме утомительной, как зубная боль, тоски. С Ириной у Берестина
повторилось то же самое, что и с первой юношеской любовью. Запутался в
рефлексиях, упустил момент, когда девушка была готова сдаться на милость
победителя. Не хватило как раз того, без чего невозможна победа - в любви
ли, в настоящей ли войне. Умения определить время и место решительного
удара.
скромности, необыкновенно удачной. Это признали друзья, да и сам он так
считал. Жаль только, что в обозримом будущем ее нельзя будет выставить ни
в одном московском зале. Члены выставкомов боятся всяких аллюзий куда
сильнее, чем пресловутый черт ладана.
населения Валгаллы, общение с которым доставляло ему чисто эстетическое
наслаждение, с еще большей страстью и азартом переключился на амплуа
покорителя новых миров, этакого конандойлевского лорда Джона Рокстона. Его
комната, оба холла и библиотека постоянно пополнялись все новыми образцами
стрелкового оружия, как наисовременнейшего, так и довольно старинного.
Новиков не переставал удивляться, откуда у потомка тишайших земских
медиков такая безудержная любовь к смертоносному железу.
еще спасибо скажешь...
холодный дождь то и дело сменялся ледяной крупой, покрывающей землю
сплошным слоем, но через час или два тающей. Потом вдруг небо внезапно
очистилось от туч, засияло неправдоподобной густоты синевой. И тут же
Нортон Андрэ
Корнев Павел
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк