путешествие продлиться дольше четырех часов, то вас еще и на борту покормят.
Что будете заказывать?
После сублиматов и консервированной еды лагеря, обычная, а тем более, почти
натуральная пища, казалась благодатью опомнившихся наконец небес.
момента, когда объявили подсадку клиентов набралось около восьмидесяти
человек. Сразу же появился распорядитель, никакой не робот, а самый что ни
наесть живой мужчина средних лет и умело подняв всю эту толпу со своих мест,
повел их за собой к выходу из корпуса. После фильтровано-кондиционированного
воздуха закрытого помещения, опять пахнуло коктейлем из разнообразного
топлива, окислителей и еще непонятно какой химии, умело намешанным
порывистым ветерком. Несколько минут спустя, два оранжевых автобуса уже
уходили на большой скорости в массивы посадочных полей.
довольно приличного класса и выглядел внушительно даже на фоне стоящих
поблизости собратьев. Конечно, ему было очень далеко до лайнеров такого
класса, обломки которого использовались в Кароне, на Мортине(4) как
финансовый и коммерческий центр, но это уже был настоящий пассажирский
корабль. По несколько человек у каждого трапа, одетые в одинаковую
фиолетовую форму компании, быстро проверяли билеты и пропускали пассажиров в
салон. Внутри оказалось три пассажирских палубы, рядом с которыми, то же в
трех ярусах, располагались внушительные багажные отделения. Центральный
салон, в который были выписаны все три билета наших путешественников,
оказался заполненным не больше чем на треть. По всей видимости, корабль мог
взять на борт человек триста и с комфортом доставить их в любое место
Вселенной, до которого хватило бы загруженного в реакторы топлива и выданной
ими на гора мощности, для формирования и удержания в стабильном состоянии
переходного тоннеля. Судя по всему, компания была не в проиграше даже при
тридцатипроцентной загрузке корабля.
ребенок. Хандор повернул голову. Молодая, даже юная мать, сидящая через
несколько кресел сзади, пыталась успокоить своего малыша, пристегнутого к
детскому креслу, укрепленному на спинке обыкновенного, но тот и не думал
замолкать. Ему здесь ничего не нравилось и он не стесняясь выражал это всеми
возможными для себя средствами. Если отец и существовал в природе, то в
салоне его видно не было. Когда почти все в салоне повернули головы в ее
сторону, женщине стало вообще не по себе, а малыш стал выдавать свой самый
громкий номер. Когда уже казалось, что вот-вот и мама присоединиться к
своему чаду, на помощь наконец-то пришел зазевавшийся стюард.
профессионально успокаивать прежде всего мать. - Обычно они все это делают
гораздо громче. Вы его когда кормили?
небольшой приборчик, походивший на "вечную" зажигалку, приложил узким торцом
к лобику младенца и на что-то там нажал. Ребенок сделал большие, удивленные
глаза и тут же замолк. Он внимательно посмотрел на большого человека в
синем, затем на свою маму, глубоко вздохнул и уснул.
обыкновенная процедура, он просто спит. Это не вредно. Мы всегда так делаем.
Перелет будет продолжаться около трех часов. Когда мы сядем, я его разбужу.
Если мы выйдем из графика, то все равно, через три часа я его разбужу, чтобы
вы смогли его покормить.
представлял зачем нужно этой, совсем еще девочке, лететь черт знает куда,
через пол-галактики, да еще и тащить за собой младенца. Может быть, если у
нее спросить, то она бы наверное ответила, но если бы спросили у него, что
он забыл на этом Стартаке(7), то он затруднился бы ответить. Он еще этого
просто не знал. Его отвлек сидящий рядом Олтан:
думаю, чтобы наши были кому-то известны. Зачем нужна такая секретность?
чтобы хоть кто-то на том острове спрашивал как нас зовут, да и списков я
никаких не видел. Когда делали наши голографии то же никто ни о чем не
спрашивал. Помнишь?
только кому-то что-то не понравиться...
люди смотрят. Знаем мы твое мнение.
пробежался по салону, проверяя все ли пристегнуты и скрылся за раздвижной,
герметичной ширмой отсека обслуги. Тихо запустилась реакторная группа и
корабль легко оторвался от поверхности. По пологой, щадящей траектории,
какую прокладывают только для гражданских пассажирских судов, он выбирался
на орбиту минут пять. Оказавшись примерно в пятистах километрах над
космодромом, пилот плавно развернул свою машину в направлении севера планеты
и пошел прочь от порта с небольшим набором скорости и высоты. Раскаленное до
бела блюдце Санара, рассыпало горячие искорки бликов по мгновенно
потемневшим, толстым стеклам иллюминаторов. Постепенно корабль уходил все
дальше и дальше от роя космических аппаратов, круглосуточно находящихся над
портом. Вскоре уже поблизости не наблюдалось ничего чужеродного, только
черный бархат космоса, в некоторых местах выцвевший до глубокого,
темно-синего, за миллионы лет работы близкой звезды.
каждого кресла, - не покидать своих мест.
всего остального космического хлама, способного игнорировать нерушимые
законы пространства и времени, пассажирские лайнеры отличались прежде всего
тем, что на кораблях такого класса, формирование тоннеля и прохождение в его
горловину, проходило крайне гладко и незаметно. За иллюминаторами только
тускло полыхнуло синим и звезды пропали, словно их никогда и не было. Сразу
за пятью сантиметрами стекла начиналась черная пустота, нет не вакуум
космоса, со своими виртуальными частицами, живущими и не живущими
одновременно, кипящими слоями, реликтовым шумом и еще многими, менее
выдающимися разностями, за стеклом была настоящая черная пустота, контрастно
оттененная розоватым сиянием, окружившим поверхность корабля.
несколько приемов, опять навалилась тяжесть искусственной гравитации.
каждого кресла синтетическим голосом. - Можно покинуть свои места.
столы. Стюарды стали предлагать всем желающим легкую еду и напитки.
Приблизительно половине пассажиров тут же что-то понадобилось, кто заспешил
по вполне конкретному делу, кто прогуливался просто так. Кое-кто запихнув в
уши пробки наушников, и выбрав фильм по своему усмотрению, увлеченно
наблюдал за развитием сюжета на небольших, откидных экранах, вмонтированных
в спинки впереди стоящих кресел.
вполне хватило огромного пакета с небольшими, притрушенными какими-то
хрустящими блестками рогаликов, которые они принялись сосредоточенно
трамбовать, запивая эту сладкую радость какой-то мутной, но приятной бурдой
из высоких, шестигранных стаканов. Когда рогалики закончились, а стаканы
опустели, они не стесняясь того, как это выглядит со стороны, повторили
процедуру.
салоне так же как и у нас, человек тридцать-сорок, не больше, а в верхний
меня не пустили - первый класс. Вы представляете, меня и не пустили!
всех там не размазал по стенкам?
никому в голову даже не приходило поудивляться тому, что происходит в данный
момент. Благодаря тоннельному переходу, корабль покрывал расстояние в двести
тысяч световых лет со скоростью около двадцати километров в секунду и на все
это у него должно было уйти чуть больше двух часов. Если бы такое сказали
какому-нибудь Циолковскому-Королеву, гению из захолустного мира,
только-только поднимающего голову и не имеющего представления о том, что
вокруг и как происходит, то но если бы и поверил, благодаря своей
гениальности, то наплевал бы на все свои ракеты и подался бы сеять помидоры
с огурцами. Для этих же людей это было настолько обыденным, что они и не
задумывались над всей этой чепухой. Значение имела только одна вещь - цена
на билет, а обо всем остальном должны были подумать те, кому и шли эти
деньги. Что поделаешь - специализация, и чем выше технология, тем все
конкретнее и жестче.
выход. За иллюминаторами опять вспыхнули звезды, одна из которых оказалась
так близко, что иллюминаторы опять мгновенно потемнели.
ввела всех в курс дела информационная система.
живут люди. Густая пелена белоснежной облачности, как шалью укутывала этот
мир. Там, где облаков не было, виднелись рванные куски зеленых массивов,
перемежающиеся с темно-бурыми участками горных образований, переходящих в
сильно изрезанную линию побережья. Это было все, что просматривалось с
Курылев Олег
Конан-Дойль Артур
Посняков Андрей
Корнев Павел
Корнев Павел
Афанасьев Роман